Диана Удовиченко - Зеркала судьбы. Скитальцы

   Но мальчишка разочаровал меня. Когда мы присели отдохнуть, эльф тихо прошептал:

   -- Странный лес. Здесь нет природных духов.

   -- Ты уверен?

   -- Да, конечно. Любой эльф чувствует их присутствие. А здесь -- пустота. Деревья, кусты, трава, ручьи... они мертвы, у них нет души.

   Само по себе бездушие деревьев меня взволновать не могло. Для орка дерево -- это просто дерево, а куст -- всего лишь куст. Только ушастые могут усматривать в них нечто большее. Но раз уж духу положено быть, значит, пусть будет. Иначе получается неправильность и непорядок.

   -- Значит, ты не сможешь пользоваться магией листвы? -- уточнила я.

   Лэй сокрушенно покачал головой.

   А вот это совсем плохо! Я возлагала немалые надежды на его чародейские способности. Но чтобы приободрить, сказала:

   -- Ладно. Зато теперь нас уже вряд ли будут искать. Для всех мы уже покойники.

   -- Возможно, так оно и есть... -- вздохнул Лэй.

   -- Еще не все потеряно. Войди мы в Ятунхейм летом -- от нас бы уже и костей не осталось. Но зимой и ранней весной тварей становится меньше -- многие дохнут от голода, а оставшиеся рыскают вокруг леса в поисках пищи.

   Я умолчала о том, что для ятунов, не ушедших из леса, мы станем лакомым кусочком. Голодные твари будут драться до последнего и ни за что не отступят. Лэй и так это понимал.

   Мы шли полночи, позволяя себе лишь короткие передышки, прислушиваясь к лесным шорохам в ожидании появления ятунов. И они появились.

   Первым их присутствие заметил Лэй и замер на месте, левой рукой указывая на деревья впереди, правой сплетая заклятие. Я выставила перед собой меч, готовясь отразить нападение и понимая, что вряд ли выйду победительницей из этой схватки: в густой чащобе трудно размахивать фламбергом.

   Они вышли из-за толстых стволов -- четыре огромные твари, в холке достающие мне почти до плеча. Их мощные, широкие в кости, но гибкие, как у кошек, тела покрывала тусклая чешуя. Вокруг шей топорщились клочковатые серые гривы. Длинные извивающиеся хвосты нервно били по впалым после зимы бокам. Тяжелые головы были воинственно наклонены, желтые с вертикальными зрачками глаза неподвижно смотрели исподлобья, огромные пасти щерились игольчатыми длинными зубами. Мордами ятуны одновременно напоминали и волков, и камышовых котов. Но если во взгляде обычного животного светится ум, то глаза этих существ не выражали ничего, кроме беспредельной жажды убийства и всепоглощающего голода.

   Твари напали молча, не тратя времени ни на угрожающее рычание, ни на попытки окружить добычу. Они просто одновременно взвились в высоком прыжке, собираясь обрушить на нас всю тяжесть своих тел. Лэй отскочил, и правильно сделал -- ятуны просто расплющили бы хрупкого эльфа. В его ладони вспыхнул яркий огненный шар.

   -- В брюхо цель! -- крикнула я, поднимая меч.

   Живот -- самое уязвимое место у этих тварей, чешуя там мелкая и мягкая, как у рыбы. Туда я и вонзила фламберг, нанизав на него ятуна, словно на вертел, потом, падая, сильно дернула меч на себя. Волнистое лезвие неровно вспороло податливую плоть. Агонизирующее тело придавило меня к земле, обдав потоком крови. Голова закружилась от тяжелой вони вывалившихся наружу кишок. Поднатужившись, я выбралась из-под дохлого ятуна и тут же едва не попала в пасть к его собрату. Тварь ударила меня тяжелой когтистой лапой, распоров рукав куртки и зацепив кожу. Плечо обожгло болью. Я присела, пропустив над головой еще один удар и, взмахнув фламбергом над самой землей, подрубила ятуну заднюю лапу. Существо взвыло, но тут же напало на меня с удвоенной яростью. Мне опять удалось распороть твари брюхо -- удивительное везение. "Раньше, в Т'харе, они казались мне сильнее", -- промелькнула в голове мимолетная мысль.

   За спиной раздавался треск. Темноту леса то и дело разрывали яркие вспышки. Я обернулась, чтобы прийти на помощь Лэю. Но эльф справился сам. Неподалеку от него валялась, распространяя удушливый запах горелой плоти, обугленная туша ятуна. Мальчишка ловко петлял между стволов, убегая от второй твари. Я ринулась вперед, но тут Лэй внезапно остановился, прыгнул навстречу ятуну, взмахнул пятипалым и вонзил клинок прямо в глаз врагу. Раздался дикий вопль, зверь затряс башкой, пытаясь прогнать невыносимую боль. Эльф сотворил огненный шар и бросил его в ятуна. Тварь покатилась по земле, пытаясь сбить огонь, но магическое пламя только разгоралось сильнее. Вскоре все было кончено, но вдруг Лэй выкрикнул:

   -- Сверху! Берегись!

   Я совершила длинный прыжок, упала на живот и тут же перевернулась, готовясь обороняться. Но ятун, спрыгнувший на меня с дерева, уже был объят огнем.

   -- Вроде бы пока все, -- произнес Лэй. Замер, чутко прислушался, потом добавил: -- Они идут за нами. По тропе. С запада... и с востока тоже.

   Мы справились с пятью тварями. А если их будет двадцать? Тридцать? Разорвут в клочки, костей не оставят.

   -- Пошли! -- я шагнула прочь с тропы, рванула на север, через непроходимый лес.

   Лэй, не раздумывая, побежал следом. Теперь и ему изменило эльфийское изящество и осторожность -- не до того было. С шумом, словно два кабана, мы ломились сквозь кусты, прорубали мечами дорогу через переплетение ветвей, карабкались по буреломам, рискуя свернуть себе шеи, скатывались кубарем по склонам оврагов. Но ятуны догоняли. По скорости и выносливости эти твари превосходили и разумных, и всех зверей Вирла. Победный вой и рычание приближались. Эльф на бегу сотворил два больших огненных шара, обернулся и бросил в тварей, вырвавшихся вперед и почти наступавших нам на пятки. Ятуны увернулись, и стремительное пламя врезалось в стволы деревьев, быстро побежало вверх, охватило ветви, превратив в пылающие факелы. Оно быстро распространялось, перекидывалось с дерева на дерево, и вскоре за нашими спинами встала огненная стена.

   Мы выбежали на большую поляну, и Лэй остановился, переводя дыхание.

   -- Вперед! -- я дернула эльфа за руку.

   -- Бесполезно, -- выдохнул мальчишка. -- Они повсюду.

   Со всех сторон на поляну выходили ятуны. Их было не меньше сотни. Окружив нас, твари медленно сжимали кольцо. Мы встали спина к спине, готовясь защищаться до последнего.

   -- На всякий случай прощай, Мара, -- проговорил Лэй, -- ты хороший друг.

   -- Прощай, эльф. Встретимся в Альгебаре...

   У меня не было сомнений: нам не справиться вдвоем. А если и свершится чудо, нас, израненных и уставших, пожрет огонь.

   Кольцо делалось все уже, до меня уже доносилась вонь из пастей ятунов. Я приготовилась подороже продать свою жизнь, как вдруг что-то произошло. Пламя, подбиравшееся все ближе, мгновенно погасло. Лес погрузился в темноту, но лишь на мгновение. Тут же на поляну прямо с черного неба упал широкий луч нежного розоватого света. По-щенячьи заскулив, прижав к голове острые уши, ятуны съежились и припали к земле.

   -- Что за мортовщина? -- изумленно вопросил Лэй.

   Я молча ткнула его в бок. Странный свет сгустился, потемнел, и из него соткалась высокая черная фигура.

   Лэй

   Постепенно тьма рассеялась, и перед нами предстала высокая, стройная ольда, одетая в легкое голубое платье. Она была босая, будто не чувствовала исходящего от земли холода. Женщина молча смотрела на нас с оркой. Красные глаза, бледная кожа, белые волосы и брови -- обычная представительница своей расы. Ее отличал только высокий рост: ольда, пожалуй, была даже немного выше Мары.

   От стаи отделился особенно крупный, покрытый шрамами ятун -- вожак. Медленно, поскуливая, словно нашкодивший щенок, на брюхе подполз к ольде и осторожно лизнул ее руку. Переведя взгляд на зверя, она снисходительно потрепала его по голове. Издав странный звук, отдаленно похожий на кошачье урчание, тварь так же на брюхе отползла к своей стае. Спустя мгновение все ятуны скрылись в лесу.

   -- Не нравится мне это, -- тихо сказала орка.

   -- Опусти оружие и улыбайся, Мара -- прошипел я, когда ольда снова обратила на нас внимание, и растянул губы в самой милой улыбке, на какую только был способен.

   -- Это еще зачем? -- шепотом возмутилась орка.

   -- Если нас не убили сразу, значит, есть шанс остаться в живых. Единственный. Нужно показать ольде, что мы мирные путники, и нас не следует опасаться. Улыбайся же, морт тебя дери!

   Не задавая лишних вопросов, Мара попыталась изобразить улыбку. Получилось не особо удачно: похоже на оскал зверя, изготовившегося к прыжку.