Константин Воронин - Действия с дробями (СИ)
- Ого!- вырвалось у меня.
- Что поделаешь, милый, транспорта нетути, ножками всё, ножками. Ладно, теперь о главном: за тобой, Маша, скоро придут. Матрица уже почти готова.
- Как готова?- удивился я,- мы что, два дня без сознания пролежали? Ведь академик говорил...
- Ай, Иванов, два балла тебе по ксантскому языку. Он сказал: два крата. А два дня - два кната.
- Точно. Ошибся я.
- То-то и оно-то. Так что через четыре часа получишь свою Машу обратно. Ты, Маша, иди за ксантами, куда поведут, выполняй все их указания, руками-ногами не размахивай. Всё, что они сегодня с тобой сделают, пойдёт тебе на пользу.
- А что сделают?
- Сама узнаешь. А то опять начнёшь будущее узнавать, как на космодроме год назад.
- Но один вопросик можно?
- Только один.
- Почему ты сказала Серёже: "Получишь свою Машу"? Это что, просто оборот речи?
- Нет, не оборот. А ты что, не хочешь быть его Машей?
- Хочу! Ещё как хочу!
- Вот твоё желание и сбылось. Помнишь, на космодроме ты у меня спросила, кто твой суженый? Я тебе ещё тогда дулю показала.
- Помню. Ты сказала, что я сама узнаю.
- Вот и узнала. Или тебе объяснить в подробностях: Машенька, суженый твой сидит сейчас с тобой рядом, за руку тебя держит.
- Вика, но ведь он любит тебя!
- И тебя.
- И ты так спокойно об этом говоришь! Тебе что, всё равно?
- Это уже второй вопрос, а мы договаривались только на один. Так что - не отвечу. Или ладно, из любви к тебе кое-что скажу: я с ним живу три года, а ты - тридцать минут. Я с ним сплю, а ты - два-три разика поцеловалась. Кто к кому больше ревновать должен? Всё. Идут за тобой. И ещё про поцелуи: поцеловал Иванушка-дурачок лягушку, и превратилась она в прекрасную царевну.
- Он не Иванушка-дурачок, он - Иван-царевич!
- Ха - три раза. Нет, пять раз. Ладно, не Иванушка-дурачок, а Серёженька-дурачок.
- Вика!!!
Я молчал. Привык к таким шуткам своей жены. Порой, отвечал ей тем же. Порой, сам так над ней шутил. Наше возмущение подобными шутками всегда было притворным.
- Целуйтесь, давайте, а то ведь целых четыре часа не увидитесь.
В помещение вошли два ларда в респираторах. Баллончики с газом наготове. Один из них на ломаном английском произнёс:
- Самка идти с нами. Самец сидеть.
Будучи осведомлёнными, дёргаться мы не стали. Маша обожгла меня быстрым поцелуем, нехотя вытащила свою ладошку из моих рук и послушно пошла к двери. Ларды расступились, пропуская Машу. Она обернулась и ларды шарахнулись в стороны, поднимая баллончики.
- Люблю тебя,- сказала Маша и вышла в коридор.
Когда дверь за Машей и лардами закрылась, Вика сказала:
- Не беспокойся, я буду за ней приглядывать. А к тебе сейчас заявится для приватной беседы адмирал. Пожужжишь с ним, а уж потом мы с тобой поболтаем. Думаю, четырёх часов на всё хватит. С адмиралом особо долго не разговаривай, мне о многом надо тебе сказать.
- Хорошо, родная моя.
- То-то же, что родная. А Маша - не родная. Пока.
- Опять твоё "пока"?!
Вика хихикнула, - Всё, идёт адмирал. Пойду, схожу к Маше.
Дверь открыли. На пороге стоял адмирал с респиратором на лице. За его спиной толпились ларды с баллончиками и с шокерами. "Однако, трусоват ты, адмиралишка!".
- Господин Иванов, я хотел бы с Вами пообщаться. Надеюсь, вы будете вести себя смирно. В противном случае, Вашей женщине грозят большие неприятности,- сказал адмирал на русском языке. Причём, не через автопереводчик,- я вижу, Вы удивлены, что я свободно владею вашим языком?
- Слегка удивлён.
- Наши учёные изучили ваш язык, создали обучающую программу и посредством специального оборудования, загрузили в мой мозг знание вашего языка.
- Всего за два часа!
- У нас всё делается быстро.
- Тогда давайте быстро завершим наш разговор.
- Вы не хотите со мной разговаривать?
- Да, как-то не горю особым желанием...
- Что ж, будем говорить по существу дела. Меня интересует следующий вопрос: почему вам, людям, неведом страх смерти? Каждое живое существо понимает, что самое дорогое на свете - жизнь. А вы расстаётесь с ней так легко.
- Мы боимся смерти и отнюдь не мечтаем о ней. И с жизнью расстаёмся не так легко, как вам кажется. Но есть на свете то, что дороже жизни. Для кого-то это - честь; для кого-то - чувство долга; для кого-то - любовь. По- всякому бывает. Но есть и люди, для которых жизнь - важнее всего. Гросс, например. Правда, жизни его лишило именно то, что он ею слишком дорожил,- и не желая заострять внимание на смерти Гросса, продолжил:- Вот меня же вы пугаете большими неприятностями для моей женщины, а не моей смертью. Потому, что поняли: эта женщина для меня дороже, чем жизнь.
- Немного я Вас понял, хотя у нас разный взгляд на эти вещи. Ваша цивилизация недостаточно развита. Попав в плен, вы не покоряетесь своим победителям, а продолжаете бессмысленно сражаться, пока вас не убьют. Это говорит о низком уровне умственного развития.
Я промолчал. Мели, Емеля, твоя неделя. Твоя риторика говорит о вашем низком духовном развитии. Всё подчинено рассудку, чувства - долой. Что ж, время и история нас рассудят.
- Хорошо, оставим этот вопрос. Я вижу, что Вы, действительно, не расположены к разговору со мной. Это опять же ваше упрямое нежелание идти на контакт с вашим победителем.
"Хм. Положим, вы меня ещё не победили. Придёт Вичка и роли запросто поменяются",- подумал я. И промолчал.
- Из распечатки Вашего сканирования я узнал, что Вы - крупный военноначальник. Меня не удивляет, что Вы отправились на разведку, как простой офицер. Я и сам не прочь постоять на мостике боевой подлодки в одиночном походе. В распечатке сказано, что Вы награждены многими наградами, Ваше имя широко известно в вашем мире.
- До определённой степени.
- Во всяком случае, о Вас знают в вашем правительстве. Дело вот в чём. Месяц назад, когда вас, землян, ещё не было на этой планете, с нашей родной планеты Ксардии вышел звёздный флот. Через месяц и одну неделю они войдут в нашу звёздную систему. Ещё через неделю - достигнут планеты. Флот идёт по пеленгу, который мы им передаём. Но наших мощностей хватает только на пеленг или только на передачу сообщения. Начнём общаться со звёздной эскадрой - пеленг пропадёт.
Не скрою, первоначально флот должен был нам помочь захватить господство над всей планетой. Но тут появились вы, земляне. Во-первых, ваши крейсера достигают этой планеты намного быстрее. Во-вторых, флот наш небольшой, мы же не рассчитывали на столкновение с вами. У вас в одной Корпорации боевых крейсеров больше, чем в нашей эскадре. А есть же ещё Трест и Синдикат со своими флотами. И есть правительственный флот - там, вообще, линкоры. Боевое противостояние нам не выдержать.
Мы согласны отдать вам эту планету. Но хотим обратиться к землянам с просьбой: дайте нам время на эвакуацию ксантов на Ксардию. Через два месяца можете осваивать планету - она полностью будет ваша.
Я рассчитываю, что Вы сможете сообщить всё вышеизложенное вашему правительству, и оно предоставит нам эти два месяца. После чего вы нас не увидите. Что Вы скажете на это?
- Мне необходимо время на размышление.
- Сколько Вам понадобится времени?
- Не менее семи дней. Одна неделя.
- Почему так долго?
- Мы, русские, по словам немецкого канцлера Бисмарка, долго запрягаем, но быстро едем. Когда я приму решение, всё будет сделано в течение ещё одной недели. У вас останется месяц до прибытия вашего флота.
- Но нам надо подготовиться к эвакуации...
- Вы совсем недавно сказали, что у вас всё делается быстро.
- Хорошо, я дам Вам одну неделю. Если Вы примете решение раньше, сразу же сообщите мне. Через охрану или разносчиков пищи. И не забывайте о своей участи пленного.
- Угрожаете?
- Напоминаю Вам, что рядом с Вами будет Ваш идеал самки, женщины, как вы говорите.
И вновь я промолчал. Чтобы, согласно желанию Вики, побыстрее свернуть разговор. Адмирал однозначно истолковал моё молчание и поднялся со стула, на котором сидел.
- Надеюсь, Вы примете правильное решение. Разумное. Как говорят у русских: до свидания.
- И тебе не хворать...
- Что? О чём Вы?
- До свидания, на некоем диалекте.
Адмирал обиделся и вышел из помещения.
В моём мозгу раздалось Викино:
- Аплодирую, Серёжка! С адмиралом ты разделался, что надо!
- Как там Маша?
- Отвечу стихом: "Наша Маша становится всё краше". Успокоился? Тогда слушай мою печальную повесть. Давным-давно, может двести, а, может и триста лет назад, когда мне было шестнадцать, я была молоденькой и глупенькой...
- А сейчас ты старенькая и умненькая...
- Не перебивай, а то замолчу!
- Нем, как рыба.
- Мы с тобой только начали нашу семейную жизнь. Я была от тебя без ума, вот и совершила безумный поступок. Ревновала тебя даже к фонарному столбу. И заколдовала. Наложила на тебя заговор, чтобы тебе нравилось только моё тело и ничьё больше. И успокоилась. Знала, что теперь никакая суперпуперкрасавица тебя не соблазнит. Спать ты сможешь только со мной.
