Андрей Завадский - День победы
- Приготовились! - повторил командовавший группой захвата старший лейтенант, натягивая на лицо вязаную шапочку-маску, до этого скатанную на лбу тугим валиком.
Александр Колобов поудобнее перехватил "Грозу", и без того лежавшую в ладонях, как влитая. В тот же миг пронзительно заскрипели тормоза, "Газель" резко остановилась, так неожиданно, что полицейских побросало друг на друга, а сам сержант, не удержавшись на краешке сидения, свалился на пол. А через секунду по бронированному корпусу микроавтобуса свинцовым градом забарабанили пули.
Закаленная сталь выдержала шквал огня, дав ошеломленным полицейским возможность придти в себя. Лейтенант первым опомнился, подскочив к двери пассажирского салона:
- На выход, за мной!
Широкая бортовая дверь бронированной "Газели" не сдвигалась, как обычно, а распахивалась, разделяясь на две створки, служившие дополнительным прикрытием при спешивании. Стараясь не высовываться из-за них, лейтенант, выбравшийся наружу первым, открыл частый огонь из "Грача", враз опорожнив магазин. А за ним уже выпрыгивал и Колобов.
- Огонь на подавление! - рыкнул командир группы захвата. - Прижмите их!
Старший сержант столичной полиции спрыгнул на асфальт, отскочив в сторону на несколько шагов, и, опустившись на одно колено, развернулся в том направлении, откуда слышались выстрелы и летели пули. Теперь он увидел развернувшуюся поперек дороги серую "девятку", наверное, выехавшую с парковки, а за ней - трех человек в гражданском, но с "калашниковыми". Низко пригибаясь, держась так, чтоб между ними и полицейскими находился корпус их машины, эти трое поливали короткими очередями, и Колобов видел, как пули высекали искры из бронированных бортов "Газели".
Сержант плотнее прижал к плечу затыльник "Грозы", и, поймав на миг в отверстие диоптрического прицела силуэт одного из нападавших, нажал на спуск, ощутив упругий толчок отдачи, а затем увидев, как террорист падает на землю. В тот же миг рядом с ним осел на асфальт еще один, голова которого буквально взорвалась кровавым фонтаном. А опомнившиеся полицейские уже накрыли машину террористов шквалом огня, медленно продвигаясь вперед.
Артем уже привык к кличке Сверчок, давно перестав в ней слышать что-то унизительное, насмешку. Да и не было для этого причин, если фамилия его была Сверчков, а одно только упоминание клички совсем недавно заставляло забиваться поглубже в свои норы прятавшихся в горах на границе недобитых чеченских ваххабитов. Когда Артем вместе с товарищами, такими же бойцами спецназа Внутренних войск, получали приказ, все, и друзья, и враги, знали, что иначе, чем с головой назначенного к ликвидации очередного "амира" обратно на базу они не вернутся. Так было всегда. А теперь бывший капитан "внутряков" сидел на переднем сидении потертой "Лады", рядом с водителем, вглядываясь в поток проезжавшего мимо транспорта.
- Слышь, Сверчок, нам тут долго еще болтаться? - раздался с заднего сидения унылый голос Тохи, Антона Бокова, бывшего десантника, даже сейчас надевшего под легкий бронежилет тельняшку. - Что там отцы-командиры?
- Будет приказ - снимемся, - безразлично пожал плечами Артем, не прекращая наблюдения.
- Да просто не прикольно как-то торчать тут, посреди улицы, в машине, стволами доверху набитой. Если сунутся "полицаи", придется шуметь!
- Жалко их, если сунутся, - хмыкнул сидевший на водительском месте Роман Бычков, по позывному Бык, тоже бывший "внутряк", более того, сослуживец Сверчкова, только дослужившийся лишь до прапорщика.
Артем усмехнулся. Действительно, на троих у них было три автомата, три пистолета, десяток гранат, в основном легкие наступательные РГД-5, и без счету патронов, наверное, на взвод бы хватило, ну на отделение уж точно. А на "сладкое" под задним сидением лежали не слишком тщательно укрытые два противотанковых гранатомета РПГ-22, не новая и не самая мощная модель, но для городского боя, где серьезной бронетехники не могло быть точно, едва ли не избыточно эффективная. И все это - ради того, чтобы их командиры могли спокойно поговорить с каким-то жирдяем, приехавшим минут пять назад на черной "Волге" и скрывшимся в дверях дешевого кафе.
Трое бойцов, за плечами каждого из которых были годы службы и такие переделки, о которых порой не хотелось вспоминать, ведь заодно пришлось бы вспомнить и навсегда ушедших товарищей, откровенно маялись скукой, но о задаче не забывали. Припарковав машину в полусотне метров от кафе, партизаны наблюдали за уличным движением, фиксируя и транспорт, и пешеходов, а Боков, расположившийся сзади, вооружился широкополосным сканером, прослушивая рабочие частоты столичной полиции. И именно он первым заметил опасность.
- Переговоры на полицейской волне, - сообщил Тоха, заставив обернуться Сверчка. - Кто-то к нам едет!
- Что?!
- Сам послушай! - Боков щелкнул тумблером, и из динамика компактной рации разалось: - "... угол Спиридоньева и Малой Бронной! До точки две минуты!". - И тотчас в ответ: - "Гранит, ждите команды! Алмаз, доложить о готовности! Прием!"
- Твою же мать, - протянул Сверчков. - Не зря, стало быть, нас сюда пригнали!
Тройка партизан не была единственной вооруженной силой в окрестностях. Подступы к кафе прикрывали еще, по меньшей мере, две такие же группы, а уже их с почтительного расстояния были готовы поддержать огнем снайперы. Капитан Сверчков не был уверен, что именно сейчас их кто-то не разглядывает в оптический прицел, и хорошо, если этот "кто-то" - свой.
- Всем внимание, - приказал капитан. - Смотреть в оба! Они должны быть рядом!
- А это не они?
- Вот суки!
Бычков указал на белую "Газель" без каких-либо опознавательных знаков, пробиравшуюся через поток машин, нахально подрезая легковушки, так что путь ее сопровождался резкими сигналами клаксонов. Девяносто девять человек из ста не заметили бы в микроавтобусе ровным счетом ничего необычного, но те, кто сидел в салоне потрепанной неизвестного происхождения "девятки" к большинству обывателей не относились. Кое-какие детали бросились в глаза Сверчкову, и он, без лишних слов достав и лежавшей в ногах сумки автомат, приказал своим товарищам:
- Группа, к бою!
Сам Сверчков и Боков вооружились новенькими АК-74М, чернеными, со складными "объемными" прикладами из черного пластика. Автоматы под низкоимпульсный патрон 5,45 миллиметра было не лучшим вариантом для боя в городе. Но мощности имевшихся в наличии пистолетов-пулеметов против закованных в броню спецназовцев из полицейской группы захвата точно не хватило бы, а оружие под патрон 9х39 с тяжелой низкоскоростной пулей и имелось только на вооружении полиции. У партизан было припрятано кое-где лишь с десяток "Валов" и "Винторезов", прихваченных с бывших мест службы после приказа о всеобщей демобилизации. Да и привычны были каждому "семьдесят четвертые", до последнего винтика.
Быку, как водителю, такое оружие все же было слишком неудобным, и потому он уже возился с укороченным АКС-74М, более привычным для всех, чья служба проходила за "баранкой". Загнав магазин в приемник, Быков оттянул назад затвор, отпустил, досылая патрон в ствол, и затем уже откинул каркасный приклад, поставив оружие между ног и с напряжением наблюдая за "Газелью".
Микроавтобус полз по улице, словно танк, уверенно держа путь к тому самому кафе, внутри которого оставались командиры партизан и их таинственный информатор. Сканер, лежавший на сидении рядом с Тохой, оставался на полицейской частоте, и все трое партизан услышали пронзившее эфир:
- Захват! Всем группам - вперед!
- Начали, мужики, - приказал Сверчков. - Блокируем "Газель" и гасим из всех стволов! Бык, жми!
"Девятка" сорвалась с места так резко, что заскрипели покрышки, и тотчас развернулась поперек дороги, на пути "Газели". Водитель микроавтобуса попытался уклониться от столкновения, сманеврировав, но бронированная морда его машины врезалась в лакированный борт крохотного "Матиса", отшвырнув почти игрушечную легковушку на "встречку", а затем микроавтобус остановился.
- На выход, - крикнул Сверчков, распахивая дверцу и вскидывая "калашников". - Огонь!
Двери "Газели", на самом деле специального бронированного автомобиля ГАЗ-2990 "Ратник", только открывались, когда капитан нажал на спуск. АК-74 привычно дернулся в сильных руках, хлестнув свинцом по белоснежному борту. Сверчков видел, как пули высекли снопы искр, оставляя отметины на корпусе и стеклах, и ничего более.
- Броня, - крикнул ставший справа Быков. - Хрен возьмешь!
- Возьмем! Тоха, "граник"!
- Понял! - Антон Боков нырнул в салон "девятки", достав из-под сидения зеленый тубус РПГ-22. - Готов!
Партизан лишь успел вскинуть раструб на плечо, когда голова его взорвалась фонтаном крови, и тело повалилось на асфальт. А затем от "Газели" грянул шквал огня. Пули забарабанили по корпусу "Лады", без труда пробивая его. Сверчков нырнул за машину, пригибаясь к земле, а прапорщик Быков чуть промедлил, и командир увидел, как его тело отбросило назад, заваливая на спину. Из нескольких ран в груди хлестала кровь.
