Шут - Ник Гернар
В какой-то момент мое сознание, опешившее от такого потока боли по синапсам, будто отделилось от всего остального, и я увидел себя сверху.
Вернее, меня толком и видно-то не было. Потому что мое тело яростно месили босыми ногами обезумевшие монахи.
В голове пронеслась напрочь лишенная какого-то эмоционального накала удивленная мысль: и что, вот так нелепо все закончится? Никакой эпичности, никакого пафоса.
Только грязные пятки…
И я отрубился.
Не знаю, сколько времени мое сознание находилось в отключке. Пришел в себя я в темном сыром подвале, прикованный спиной к холодной и шершавой мраморной колонне. Один конец удерживающей меня цепи крепился к тяжелому железному хомуту на моей шее, а другой — к кандалам на правой ноге. Руки были связаны впереди веревкой. Но при этом кто-то заботливо снял с меня рубашку и смазал какой-то вонючей мазью ожоги, а плечо вообще оказалось профессионально забинтовано.
Однако.
Похоже, я жив. И убивать меня больше никто не собирается.
Я пошевелился, звякнув цепями. И в ответ на мое движение все раны, ожоги и побои откликнулись таким слаженным хором, что пришлось стиснуть челюсти, чтобы не заорать. Продышавшись, я уже осторожней пошарил по карманам штанов. Смартфона нет. Зажигалки и тестеров — тоже.
Все вычистили.
Хорошо, что тетрадка Жреца осталась в рюкзаке. Если, конечно, сам рюкзак не сожгли…
Я обвел взглядом пространство вокруг. Тусклый масляный фонарь у стены освещал каменный пол, мою колонну, низкий потолок и странный символ на нем, похожий на солнце с тремя лучами, обвитое змеей или китайским драконом. Крошечное окошко под потолком не светилось и не вспыхивало маревом рифта. Получается, я находился не в монастыре.
И где же я тогда?..
Тишина в подвале прерывалась лишь мерным падением капель воды где-то в углу и моим собственным неровным дыханием. Воздух вокруг удушающе вонял той самой мазью. Каждый вдох обжигал ребра, напоминая о том, как меня усердно пинали.
Я снова пошевелился, пытаясь оценить прочность конструкции, удерживающей меня. И, к сожалению, понял, что здесь без вариантов.
Эти цепи мне самому не снять.
Внезапно скрипнула тяжелая дверь где-то в темноте, за пределами круга света от фонаря. Послышались мягкие, почти бесшумные шаги. Из тени выплыли две фигуры в шафрановых одеждах, и я узнал старого проводника и Вэй Шэна. Они остановился в паре шагов, молча рассматривая меня. В руках у старика был небольшой деревянный поднос с глиняной чашей и кувшином.
— Ты пришел в себя, — его голос был низким и глухим, словно доносился со дна колодца. В нем не было ни злобы, ни торжества. Лишь констатация факта. — Пей. Это снимет боль и ускорит заживление.
Он поставил поднос на пол и отодвинул его ко мне ногой. Достаточно близко, но не настолько, чтобы цепь позволила мне дотянуться до питья, если бы даже я очень этого захотел.
— Щедрое предложение, — прохрипел я, усмехнувшись.
Монах медленно опустился на корточки рядом со мной.
— Если ты хочешь получить облегчение прямо в руки, придется ответить на несколько вопросов наставника.
— Какие тут у вас… любопытные традиции гостеприимства, — улыбнулся я еще шире.
— Гости, надругавшиеся над святыней хозяев дома, называются врагами, — сказал проводник в ответ. — В любом случае это сейчас неважно. Наставник хочет знать, как тебе удалось забрать у него дары. И можешь ли ты вернуть их обратно.
Ах вот оно что.
Вэй Шэн боится, что останется без своих мутаций. И надеется, что я смогу откатить все новые изменения.
Что ж, пусть надеется.
Не стоит разочаровывать его прямо сейчас.
— Об этом можно было бы поговорить, если бы я не сидел на цепи, как собака, — ответил я проводнику.
Тот вздохнул. Поднялся. Что-то сказал Вэй Шэну.
Наставник выслушал его слова с каменным лицом, кивнул и выдал пространный ответ.
Проводник обернулся ко мне.
— Наставник говорит, что цепи он снимет только в тот день, когда тебя наполнит великая Ци и ты станешь одним из нас.
У меня непроизвольно руки сжались в кулаки.
Что? Они хотят засунуть меня в свой червивый рифт?..
— … Прямо сейчас, к сожалению, мы не можем начать этот путь, поскольку врата неспокойны. Наставник предлагает тебе еще раз подумать, хочешь ли ты провести эти дни ожидания в боли. Тем более что никто не знает, сколько попыток тебе потребуется, прежде чем врата примут тебя. А каждый отказ для слабого смертного тела равносилен падению с крыши. Наставник беспокоится, что ты не выдержишь таких страданий, если не поможешь себе прямо сейчас. Так что подумай еще раз.
Я чуть не рассмеялся ему в лицо.
Какие же сердобольные ребята эти новые даосы!
— Скажи Вэй Шэну, что палка, которой он грозит мне, имеет два конца. Ведь если я умру, ему придется похоронить свою надежду вернуть утраченные дары, — ответил я. — Так что, может быть, ему стоит пересмотреть свой подход к переговорам?
Наставник вздохнул. Перевел мои слова.
В ответ Вэй Шэн мягко улыбнулся, присел ко мне и, пристально глядя мне в лицо, что-то ответил, коснувшись моего плеча.
— Наставник говорит, что святое место не бывает пустым, — сказал проводник. — На месте одних даров со временем вырастут другие. А вот тело у тебя одно, и другого не появится. Так что это тебе стоит подумать.
Старик забрал свой поднос, и они с наставником ушли в темноту — так же бесшумно, как и пришли.
Я тяжело вздохнул. К сожалению, в словах Вэй Шэна имелась изрядная доля истины.
Но и у меня был туз в рукаве.
Я попытался поудобней опереться о колонну, но попал аккурат в больное место. Зажмурился, продышался. Со второй попытки устроился кое-как и открыл в интерфейсе вкладку чата.
Там уже висело сообщение от Жреца. Видимо, в момент оповещения я был в отключке.
Он написал мне: «Где тебя держат?»
Хороший вопрос.
«Понятия не имею, — написал я Жрецу. — Похоже на подвал с колоннами. Свет рифта в окошке не видно. На потолке черной краской нарисовано солнце с тремя лучами и дракон.»
Ответ прилетел почти мгновенно.
«Я понял. Скоро буду.»
После этого сообщения мне сразу стало радостней и легче на душе. Я не сомневался: Жрец поможет мне выбраться отсюда. Ведь он считает меня фигурой особого значения.
Но что делать дальше?
Бежать в рифт за остальными?
А как потом назад выбираться? Монахов много, и каждый из них стоит как минимум пятерых. С этим можно было бы как-то работать, если бы мы не с пустыми руками
