Ненормальный практик 2 - Отшельник Извращённый
— Выпустили сегодня утром, — кивнула первая.
— Да быть не может!
— Я тебе говорю! У меня сестра работает в отделе, лично видела!
— Волков участвует в турнире? — удивился паренек, сидевший рядом.
— Кто, вообще, решил взять в команду такого неудачника? — проворчал другой курсант с завистью.
В ложе для преподавателей страстей вокруг вопроса о возможных победителях кипело не меньше.
— Ректор Державина, — обратился седовласый старичок с бородой и усами к Виктории Александровне, что только заняла своё место, — рад видеть вас в добром здравии. Признаться, не ожидал, что ваша академия выставит команду в этом году.
— Почему же, любезный Илья Петрович? — Виктория для виду подняла бровь, хотя прекрасно понимала, куда клонит директор Гранитного Института.
— Ну как же. События последних дней. Пожар, в котором фигурируют ваши курсанты, — старик сделал паузу, наблюдая за её реакцией. — Говорят, один из них оказался под следствием. Вы проделали поистине колоссальную работу — собрать команду в таких обстоятельствах. Впечатляющая работоспособность.
— Ваша осведомлённость впечатляет, — сухо ответила Державина. — Как и ваша забота о делах моей академии. Но можете не беспокоиться — Городская Академия Практической Эфирологии представит достойную команду на всех уровнях соревнований.
— И среди первокурсников? — с наигранным удивлением спросил тот. — Насколько помню, три года назад ваши участники не произвели особого впечатления.
Виктория улыбнулась:
— Наша академия самая молодая из всех, так что нам всё ещё есть куда расти. И при этом удивлять.
— Удивлять? Надо же. Как интригующе, — директор Института сделал вид, что заинтересован, хотя в старческих глазах читалось снисхождение. — Неужели у вас появились таланты?
— Увидите сами, — коротко ответила та, дав понять, что разговор окончен.
Старик понял намёк и отвернулся с самодовольной улыбкой человека, уверенного в своём превосходстве.
На арену вышел церемониймейстер — сорокалетний мужчина в ярком зелёном камзоле с высоким воротником:
— Уважаемые гости, преподаватели, курсанты и участники! — прогремел его голос. — Приветствуем вас на ежегодном Межакадемическом турнире эфирных боевых искусств!
Трибуны взорвались аплодисментами. Не просто вежливыми хлопками, а настоящим громом. Когда овации приутихли, церемониймейстер продолжил:
— Сегодня, мы станем свидетелями великолепного зрелища! Лучшие курсанты продемонстрируют своё мастерство, отвагу и силу духа! Но прежде чем начать состязания, позвольте представить капитанов команд, которые поднимут знамя турнира!
Он сделал широкий жест в сторону проходов, ведущих на арену из подготовительных помещений:
— Встречайте капитанов!
Трибуны вновь зааплодировали, и на белый песок вышли четыре фигуры, каждая в форме своего боевого учебного заведения.
Первым шёл капитан Императорской Академии — высокий блондин с тонкими чертами лица и высокомерным взглядом голубых глаз. Белый сюртук с золотым шитьём безупречно сидел на атлетичной фигуре, на груди блестел значок, указывающий на принадлежность к третьему курсу.
— Капитан команды Императорской Академии Высших Эфирных Боевых Искусств — Михаил Столыпин! — объявил церемониймейстер.
Трибуны имперцев разразились рёвом. Девушки размахивали платками, юноши колотили сапогами о пол.
— Красавчик какой! — восхищённо выдохнула девица в верхних рядах.
— Он из рода тех самых Столыпиных, что при дворе служат уже пятое поколение!
— Ничего удивительного. В Императорскую без связей не попасть, каким бы талантливым ты ни был.
Вторым из прохода вышел верзила с квадратной челюстью и короткими русыми волосами. Бардовый китель с чёрным воротником сидел на нём как влитой, подчёркивая мускулатуру.
— Капитан команды Гвардейского Училища Эфирного Порядка — Андрей Крамской!
Гвардейцы не отставали от имперцев в восторженных криках. Их скандирование звучало чётко, по-военному организованно:
— КРАМ-СКОЙ!
— КРАМ-СКОЙ!
— КРАМ-СКОЙ!
— Этот здоровяк уже третий год подряд капитанствует, — заметил худощавый курсант, сидящий в секторе гранитчиков. — Видел я, как он камни голыми руками крошил…
— Пфф, — фыркнула миловидная девушка рядом. — Грубая сила. Никакого изящества. Вот у нас…
Будто услышав её слова, из прохода выступил брюнет с кучерявой шевелюрой. Серый камзол, высокие ботфорты. В отличие от предыдущих капитанов, он шёл лёгкой, элегантной походкой.
— Капитан команды Гранитного Института Основ Эфироборства — Артём Сардаров!
Трибуны гранитчиков запели песню, даже барабаны с флейтами достали. Вот же энтузиасты.
— Эта молодёжь всё более изобретательна с каждым годом! — присвистнул пожилой чиновник в дорогом сюртуке.
— Что вы хотите, мой друг, — отозвался сосед, поглаживая седые усы. — Гранитный Институт всегда славился своими традициями.
Последним на арену вышел подтянутый лысый курсант с серыми глазами. Синий мундир. Серебряная вышивка на нём выглядела скромнее, чем у других капитанов, но держался он с достоинством.
— Капитан команды Городской Академии Практической Эфирологии — Виталий Сорокин!
Трибуна курсантов Городской Академии отреагировала сдержанными, но искренними аплодисментами. В отличие от других секторов, здесь не было показного энтузиазма или эффектных представлений — просто поддержка своего капитана. Всё-таки большинство курсантов чувствовали себя неуютно. Если бы принимали участие каждый год, то давно привыкли бы, однако, выступая постольку-поскольку, неудивительно, что все сейчас не в своей тарелке. Все три курса на межакадемическом турнире впервые. Последний раз Академия Практической Эфирологии выступала ещё три года назад. А принимавшие участие курсанты выпустились в прошлом году.
— Бедняги, — с напускным сочувствием произнесла статная дама с нижних рядов. — Так редко приходят на турнир, и каждый раз уходят без единой победы. Вот что значит не иметь хорошей родословной.
— Сударыня, в боевых искусствах важно не происхождение, а талант, — возразил сидящий по соседству пожилой профессор. — А таланты могут появиться в любой академии.
— О, полно вам, профессор, — отмахнулась дама. — Все мы знаем, что Городская Академия — пристанище для тех, кто не смог попасть в настоящие учебные заведения.
Четверо капитанов выстроились перед императорской ложей. Григорий Михайлович Воронцов поднялся. Церемониймейстер же сделал жест рукой:
— Капитаны команд! К поднятию знамени турнира готовы!
Курсанты синхронно кивнули и повернулись к центральному флагштоку.
Архимагистр Воронцов оглядел их внимательным взором, затем гаркнул:
— Знамя — поднять!
И четыре пары рук вместе потянули за трос.
Вскоре над ареной заколыхалось великолепное полотнище. В центре красовалась эмблема турнира — в виде двуглавого орла, держащего в лапах щит и меч.
Трибуны разразились новой волной аплодисментов. Тысячи рук хлопали в едином порыве, даже самые чопорные гости не могли сдержать восхищения.
Когда овации стихли, воцарилась почтительная тишина.
Все взгляды обратились к императорской ложе. Архимагистр Воронцов громко произнёс:
— Мы собрались здесь
