Газлайтер. Том 23 - Григорий Володин
— Вы хорошо послужили.
Воронов хмурится, скрестив руки на груди.
— Шеф, какое ещё «послужили»? Ты тут всё сам сделал.…Точно больше не нужна наша помощь?
Я ухмыляюсь.
— Да нет, всё нормально.
С этими словами отзываю легионеров обратно в своё сознание. Они растворяются в воздухе, оставляя после себя лёгкий ментальный след — смесь облегчения, недоверия и, конечно, безграничного количества недоумения. Да я и сам разделяю некоторые их чувства.
Но это уже не важно.
Достаю из теневого кармана Ломтика артефакт связи и активирую его, связываясь с Фирсовым.
— Учитель, у вас там лампы из-под джинна случайно не найдётся?
На другом конце раздаётся тяжёлый, обречённый вздох, будто старый волк вот-вот попросит у судьбы отгул.
— Ну вот, как раз везли очередную партию альвов из Северной Обители, и тут на нас напали монахи с Западной обители. Так что есть. Монахи щедро подарили свои стекляшки. Тебе какую?
Я ухмыляюсь, шагая в сторону княжны Ирины Герасимовны.
— Любую пустую.
Глава 6
Северная обитель, Антарктида
Перед Ледзором, связанные по рукам и ногам, с мрачными лицами, лежат Зела и Бер. Шатёр тихий, только раздается треск факелов. В углу лежит куча оружия, снятого с нарушителей, рядом горшок с холодной кашей, который, судя по всему, уже обрёл собственное сознание.
Оба альва прочно связаны — антимагические наручники блокируют любые фокусы. Оба чуть не померли. Сначала их вылечил зомбированный альв-Целитель, а потом связали для надёжности. Мало ли.
Зела хмурится, дёргая запястьями, но безрезультатно.
— Блин, ну почему ты меня связал⁈
Бер не отстаёт, его голос полон возмущения.
— Я ведь пытался её остановить! Почему я тоже связан⁈
Ледзор ухмыляется, скрещивая руки на груди.
— Хо-хо! Бер, но ты же не захочешь оставлять свою любимую в одиночестве, а? — ехидно замечает он. — Вот теперь вы двое и сидите, милуйтесь на здоровье, голубки, хо-хо!
Бер закатывает глаза, Зела раздражённо дёргает плечами.
— Будете тут лежать ещё пару дней за то, что устроили мне весь этот балаган на ночь глядя. — Ледзор обводит их суровым взглядом. — Нет вам больше доверия! Хрусть да треск!
Зела быстро сдаётся, её тон мгновенно становится миролюбивым.
— Я всё поняла! Больше не буду!
Ледзор тяжело вздыхает, качая головой.
— Это хорошо, что не будешь. Только извини, голубка, но наказать вас всё же надо.
Морхал присаживается рядом на корточки, задумчиво глядя на них, складывает руки на коленях.
— А потом мы с вами обсудим, из-за чего вы это всё устроили… и кого ты там, Зела, так страстно хотела прихлопнуть. Очень уж мне это интересно, хрусть да треск!
* * *
Фирсов отправляет мне лампу через теневой портал — Ломтик появляется с бодрым «тяв!», и артефакт оказывается прямо у меня в руках. Я перекатываю штуковину в пальцах, ощущая холодный металл, впитывающий остатки астральной энергии.
Ладно, пора заканчивать этот цирк.
Направляюсь к Миражу — точнее, к его издыхающим остаткам. Тело княжны Ирины, которое он так нагло оккупировал, заметно изменилось. Десятки демонических глаз, ранее рассыпавшихся по её коже, закрылись, словно их больше не подпитывает его магия.
Теперь остался лишь один — расположенный на её голом животе, и этот глаз хлопает ресницами, часто-часто моргая. Конечно же, от испуга.
Эх, зря он боится. Мираж оказался очень полезным.
Глаз слабо шевелится:
— Филинов, ты… меня… убьёшь?
Я ухмыляюсь, откручиваю крышку лампы.
— Так легко ты не отделаешься. Мне очень понравились твои примочки.
Присаживаюсь на корточки рядом, опуская горлышко лампы вниз, лениво наблюдая за жалкими попытками глаза укатиться прочь с живота княжны. Он мечется из стороны в сторону, словно всё ещё надеется выбраться.
Прямо сказка про Колобка вспоминается.
От филина только не ушёл.
Ну-ну.
— Твоя бактерия мне пригодится, чтобы вылечить будущих подданных из другого мира. Как оказалось, вирус монахов синтезируется с твоей бактерией, и получается новая болезнь, которая очень легко излечивается.
Добавляю, чуть качнув лампу в руке:
— Для этого всего лишь нужно убить тебя.
Мираж корчится, его зрачок дёргается. Он силится понять, но сил слишком мало.
— Какие монахи? О чём ты говоришь?..
Я отмахиваюсь.
— Да забей.
Мне неинтересно объяснять. План простой: сначала заразить альвов бактерией Миража, а потом убить Миража. И все вылечатся.
Я мгновенно врываюсь ментальными щупами в тело княжны, выдираю Демона из его последнего укрытия — он кричит, рвётся, бьётся, но это уже ничего не меняет. Секунда — и он запечатан в лампе.
Удалось.
Я встряхиваю артефакт, прислушиваясь. Оттуда еле слышно доносится сдавленный визг. Ну вот, теперь порядок.
Демон дико орёт, но сопротивляться уже не может. Он в лампе. Ну и отлично. Закончив с этим, я наконец сосредотачиваюсь на себе любимом. Чувствую, как демоническая болезнь ослабевает. Мираж был её источником, а значит, с ним лопнул и весь этот цирк — недодемоны должны ослабнуть. Теперь Светке и компании останется только добить остатки, если они ещё не сдохли сами от стресса.
Тем временем моё тело тоже приходит в норму. Чешуя стекает, словно я сбрасываю лишний слой брони. Рога отпадают, фигура сжимается до привычных размеров. Шипы на спине исчезают, когти укорачиваются, и через пару минут я снова простой человек в одних штанах, а не рогатый монстр в эбонитовой броне.
Однако есть нюанс. Всё, что на мне было, либо разорвалось, либо исчезло вместе с демонической оболочкой. Стою. Голый по пояс. Отлично.
Мрачно осматриваю свои оборванные штаны, представляя, как скоро за мной придёт Светка, и мы отправимся в деревню. А ещё надо прихватить княжну Ирину, но появляться перед ней в таком виде — перебор даже для меня.
По мыслеречи связываюсь с Леной.
— Нужна запасная одежда. Полевая.
На том конце короткая пауза.
— Какой размер, Даня?
Я усмехаюсь.
— Мой.
— О, поняла. Сейчас передам Ломтику.
Через пару секунд портал выплёвывает коробку, в которой аккуратно сложены камуфляжная куртка, штаны, футболка и обувь.
Матовая ткань куртки удобная, материал плотный, с прочной пропиткой — идеальный для походов и внезапных боевых действий. Футболка мягкая, но плотная, не из тех, что рвутся от одного взгляда. Штаны удобные, усиленные в коленях. Обувь — добротные армейские ботинки, с толстой подошвой, рассчитанной на любую дрянь под ногами.
Я беру вещи, благодарно киваю никуда, молча начинаю натягивать на себя, наслаждаясь ощущением ткани вместо голой кожи.
Привожу себя в порядок, про себя радуясь,
