Самурай Врангель - Бертолетова соль агентуры глубокого укрытия [СИ]
Здесь, в Батуми, Григорий и подцепил рыжую фото-корреспондентку из немецкого журнала «Мир зверей хомо», пишущем о мужской работе с оружием; наёмниках, заложниках, политических провокаторах; самонаводящихся метательных ножах, романтике стальных наручников и прочую чушь, на которую падки спрятавшиеся в гаштетах и костелах бюргеры и их малолетние эмансипированные дочки.
Корреспондентка независимо бродила среди мусорных куч южного городка Аджарии и искала себе, наверное, приключений. Её «завела» футболка на операторе АРСН, которого она встретила совершенно случайно на городской свалке, и познакомилась с легкостью безмятежного и не озабоченного вопросами финансирования собственной выживаемости ума. Но Григорий флегматично отбросил диалог на эту тему заявив, что свой гардероб обсуждать не собирается.
Но познакомились ближе. После не слишком короткого монолога о самой себе, корреспондентка представилась: «Варя».
— А где фотографии? — меланхолично полюбопытствовал собеседник, поблескивая чёрными стёклами «хамелеонов».
— Все уходят на спутник. — Она показала небольшое устройство с крошечной сетчатой антенной. Передатчик был выполнен в виде статуэтки Будды держащего золотой зонтик. — Иначе нельзя, — добавила фоторепортёр. — В этих краях повесят на ближайшем дереве.
— А фотоаппарат? — полюбопытствовал Григорий. — Он бандура здоровенная. Где фотоаппарат? Варя показала перстень на руке с искусственным бриллиантом в качестве объектива. Добавила:
— Пока проблем не было.
— Насиловали?
— Бог миловал. В такой переплет не попадала.
— Попадёшь. — Григорий оглядел её сексапильную, стройную, невысокую фигуру. Спросил:
— И давно ты маешься этой дурью?
Варвара была дочерью русских эмигрантов, переехавших двадцать лет назад из России в Абхазию; затем, в Сванетию; оттуда спустились в Аджарию; а далее черти попёрли их прямо в Нижнюю Саксонию, но только после Турции, Шри-Ланки, Аргентины, Бразилии и Каймановых островов. Дочка родилась в нейтральных водах при пересечении границ.
— Это моя первая настоящая работа, — сказала корреспондента, не ответив на вопрос Григория. — Ты мне поможешь? — спросила она его, с надеждой глядя в глаза.
— А с чего бы это?
— Ну, я же вижу, что ты русский переодетый военный.
— И как это ты видишь?
— У тебя на руке татуировка с ракетами. И буквы АРСН.
— Эх, рыжая, нет на тебя гестапо. АРСН — это группа крови. А ракеты… Мода такая. Чем я хуже?
— Мне можно тебя сфотографировать?
— Выбрось из головы эти шутки. Снимай на свою камеру местных туземцев. Цыганский табор отдыхает на полянах Колхиды. Так и подпиши. — Григорий откинулся в кресле и стал смотреть в небо.
Они сидели в небольшой харчевне, столики которой стояли на улице вдоль дороги, под сенью южных деревьев, на которых висели большие оранжевые плоды. Пили пиво.
— Ты что, здесь совсем одна? — спросил Варвару оператор.
— Я отстала от группы. — Помолчала. Негромко добавила:
— Или они убежали вперёд. Чёрт его знает, как работать в поле. Опыта нет. Пришлось позаимствовать передатчик. Но ничего, им вышлют новый. Скорее всего. В конце концов, поездку спонсирует мой отец.
— Да ну! Это же куча денег!
— Да, много. Но информация стоит ещё больше. Он так думает. Меня в поездку не пускал, чуть было не закрыл в клинике для неврастеников. Спрятал документы. Но у меня есть российский паспорт, и я говорю на пяти языках.
— На пяти языках? — удивился Григорий.
— Русский, немецкий, арабский, испанский и латынь. Да, ещё английский.
— А где же группа?
— Уже в Ираке. Но там давно все темы забиты. — Отхлебнула пива, затянулась сигаретой, прищурилась, добавила: — Ты мне поможешь? Я заплачу.
— Сколько?
— Много.
— Ну, ну… — снова откинулся в плетеном кресле.
— Я серьёзно… — Стала изучающе глядеть в глубину «хамелеонов». -.. Тайм из маней… Мы договоримся, короче.
— Слышал однажды такие предложения. — Помолчал. — Сказал: — А у тебя есть наличные деньги? Рыжая корреспондентка затянулась сигаретой, расслаблено выпустила дым, пробежала глазами по Григорию. Вытащила квадратный кусочек пластмассы.
— Вот платиновая кредитка. Номерные счета в голове. — Выкинула сигарету в кусты.
— Это что, деньги? — Оператор блеснул монолитом очков. — За такие деньги в этих краях ты можешь только посмотреть на мою футболку. Или здесь неподалёку есть банкоматы?
Рыжая безмятежно кинула карточку обратно в карман и ответила:
— Если сильно припрёт — обналичу. Секрет постурбанизма. Я валютный хакер.
— Хорошо, я поверил. Возможно. Покажи паспорт.
Собеседница вытащила документ и положила на столик, раскрыл его.
«Зиновьева Варвара Петровна», — прочел. «Место рождения — город Гагра, Абхазская АССР».
— А где международный? Или их хакеры не делают?
— Сгорел. Я бежала из Абхазии.
Оператор еще осмотрел ее.
— Куда бежим?
— В Пакистан, по идейным соображениям. Паранджа есть. — Она вытащила из кармана и убедительно показала Григорию комок чёрной тряпки.
— Пакистан светское государство, там лица не прячут, — молвил оператор. — Зато хорошо обыскивают подозрительных посетителей, смахивающих на фотокорреспондентов. Что ты скажешь по поводу спутникового передатчика?
— Это обыкновенная статуэтка Будды. Личная вещь. Сувенир, амулет, фетиш.
— Ты хочешь убедить таможню Пакистана, что спутниковый передатчик это амулет?
— Это подарок деда. Он был буддист и недавно реинкарнировался где-то в дебрях Карачи. Его и ищу. Такая вот версия.
— А объектив на перстне?
— Не заметят.
— Ох, рыжая…. Ждут тебя проблемы.
— С чего ты взял?
— Предчувствие.
Прошелестел лёгкий ветерок. На дорогу вышло стадо мулов с большими, обвисшими ушами. Пробрело мимо, поглядывая на Варвару.
— Ты, наверное, сержант? — спросила собеседница, продолжая разглядывать оператора АРСН и его футболку.
— Чего ты так решила? Он сунул руки в карманы шорт и стал в упор глядеть на неё. — Я полковник, — проговорил. — Но это между нами. — И вытащил папиросу, забитую коноплёй. — Травку будешь?
Рыжая взяла папиросу, прикурила и глубоко затянулась, задерживая дым в лёгких. Наркотик быстро ушёл в кровь, а затем в мозг. Запила пивом и протянула «косяк» оператору АРСН. Сказала:
— Ништяк «пластилин». Чистый «Пакистан».
Григорий кивнул, втягивая в себя дым и прикрыв глаза. Подержал, — выдохнул. Отпил пива. Откинулся в кресле и передал папиросу рыжей. Та повторила манипуляцию. Вскоре «косяк» закончился, сгенерировав свою дозу гашиша. Оператор швырнул бычок в кусты. Принялись медленно пить пиво. Повело.
— Слушай, рыжая, — медленно начал оператор АРСН. — Ты мне прямо скажи, что тебе нужно. — И замолчал. Рыжая вскоре ответила:
— Да ничего мне не нужно.
Снова умолкли. Пролетел самолёт, едва не цепляя крыльями крыши домов. Из кабины выглядывал усатый лётчик в чёрных очках и шлемофоне. Уставился на стройные ноги фотокорреспондентки. Исчез за синагогой продолжая пялиться назад.
— А я так понимаю, что тебе нужны фотографии, — вдумчиво молвил Григорий. — А зачем тебе эти долбаные фотографии? А? Старушка несёт ведро патронов. Ну и что? Пусть себе несёт. Наверное, нужно…
— Верно, пусть несёт, — медленно проговорила рыжая. — Мне её патроны никуда не упираются. Пусть несёт.
Выпили ещё пива. Потом ещё. Подошел бродячий павлин и стал клевать хлеб со стола. Оператор схватил его за хвост, но тот вырвался.
— Да… Хорошо сидим. Хочешь, я возьму тебя с собой? Ну, в нашу командировку. Я же полковник. — Григорий беспристрастно глядел на Варвару. Уточнил: — Я не один и мы здесь проездом. Едем далеко. Ну, как?
— Хочу. Если не врёшь.
— Но будет условие…
— Спать?
— Нет, это мелочи. Фотокамеру свою и передатчик ты отдашь мне. Я их буду выдавать тебе по мере надобности. Это и есть условие.
— Мне надо подумать. Без камеры и передатчика я пустое физическое тело. Да ещё и женское… Варвара контактный человек, но не дура. Этого ей не хватает для сжатия текста…
— Какого ещё текста? — Помолчал. — У нас у всех подписка о невыезде. — Добавил: — Из рамок режима.
— Какого это режима?
— Информационного. И поэтому, если хочешь со мной в дельту Ганга…
— В дельту Ганга?! Хочу!..
— … то ты будешь делать то, что тебе скажет полковник Загибайло.
— Буду!
— Ну и ладушки. Давай ещё по пиву. Что это оно у них здесь так лавровым листом прёт?
Через сутки секретный дивизион отплыл на своей барже в южном направлении.
В воздухе стоял запах магнолий, фиговых деревьев и индийской конопли растущей непобедимым сорняком на каждом свободном клочке земли. Жужжали пчёлы, пели птицы, вдали раскатисто ухала обезьяна — ревун. Между стволами деревьев, в гуще субтропической чаще, виднелась командирская машина дивизиона комплекса «С-500», застывшая серым, неподвижным монолитом. На небольшой полянке к стволам двух больших монстер длинными верёвками бьш привязан большой, полотняный гамак, на котором раскачивался, покуривая сигарету, оператор АРСН Григорий Загибайло и глядел вверх, в глубину спутавшихся лиан. На груди его лежала книга.
