Самурай Врангель - Бертолетова соль агентуры глубокого укрытия [СИ]
— Да, это я, Уаня. Но все же разбуди, коллега, нашего сонного микробиолога.
— Сэм, ты представляешь себе, что это такое 79 часов работать без сна и на нервах? Он принял транквилизатор. И ещё. Ты понимаешь, что я не имею права выполнять твои просьбы. Все грузы только через шлюз и контроль. Верно, Сэм? Ты же всё понимаешь. Джона я будить не буду. Часов через десять переговоришь с ним, а сейчас — нет.
— Уаня, Уаня…
Челнок включил манёвренные двигатели и стал сближаться со станцией. Когда оставалось десять километров, Чередниченко спросил:
— Ты к нам в гости, Сэм?
— А что, нельзя? Свободный модуль состыковки есть.
— У нас не работают гироскопы ориентации. Ты не пристыкуешься. И это приказ.
— Что?!
— Приказ, говорю. Прекращай сближение. Я отвечаю за станцию. У нас была уйма неисправностей. Наконец все работы закончены. Гости нам сегодня не уместны. Со своим Ланкастером будешь болтать дома, в баре. Тебе не ясно? Это космическая станция «МКС», а не бар «МКС». Сэм, не путай в голове понятия. Джо спит; я злой; Иванов занят контрольной проверкой. Что тебе надо? А?
— Да, собственно, мы тут так пролетаем; по курсу. Чего ты бесишься?
— Прекращай сближение!
— Да я и не сближаюсь. Пять миль — это что, сближение?
— Сэм, по-хорошему измени орбиту. Свали вверх или вниз. Не мешай работать. Мы говорим по закрытой связи, но что было бы в ЦУПе и NASA если бы они слышали наш диалог?
— Ракету они могут пускать минимум с двадцати километров, даже с пятидесяти — чтобы себя не зацепить, — проговорил Иванов.
— Я знаю, — ответил ему полковник.
— Хорошо, коллеги. Спасибо за гостеприимство. Но нам всё равно надо передать Джо инструмент и материалы лаборатории, — свяжитесь с ЦУПом, они подтвердят. Вес небольшой, килограммов сорок.
Из шлюзового входа «Дискавери» вылетел почтовый контейнер, внешне всем известный, и поплыл в сторону «МКС».
— Проснётся, передавай привет, — дружелюбно сказал в микрофон Сэм, капитан челнока, и, включив двигатели коррекции, стал уходить на верхнюю орбиту.
Чередниченко и Иванов смотрели на контейнер, приближающийся к ним, как на клубок гремучих змей.
— Инфразвуковая бомба, — проговорил бородатый.
— Да, это она, — согласился командир. Он вспомнил про пятьсот метров, упоминаемых Философом. Быстро надел шлём, включил боевой лазер и легко, как на тренировке, превратил контейнер в облачко металлического пара. — Вот так будет спокойней, — сказал. — А теперь, Данила, всё внимание на «Дискавери». Ракеты у них в верхнем контейнере. Если только он начнёт открываться — это уже начало атаки.
Вспыхнул экран монитора. На связи был командующий.
— Что хотел «Дискавери»? С нами на связь он не вышел. NASA сообщает, что это запланированное сближение.
— «Дискавери» интересовался здоровьем своего астронавта на «МКС». Хотели с ним побеседовать. Я сообщил, что только что закончились ремонтные работы на станции, которая была неуправляема, и Джо спит как убитый. Разбудить его нет возможности. Ему была передана посылка с дополнительным оборудованием.
— Где эта посылка!
— Я уничтожил её, не подпуская к станции.
— Молодец, Чередниченко. Как наземные цели?
— Работа почти завершена. Данных по целям компьютер пока не выдает.
— Хорошо, думать не нам. Следи за «Дискавери». Ты знаешь, что он вооружен?
— Конечно, товарищ генерал.
— И знаешь чем?
— Так точно.
— Не упусти момент и пиши всё на видео.
— Я понял.
— Подойдёте к Непалу, свяжетесь. Давай! — Отключился.
Чередниченко повернулся к бородатому Иванову.
— Во влипли, Данила!
— Влипли, Ваня, влипли. Десантные капсулы надо подготовить.
— Они в дежурном режиме. Только залезай и жми кнопку катапульты.
Заработал селектор связи.
— Что у вас там случилось, Уаня? — вежливо спросил Сэм.
— Взорвалась твоя капсула с приборами для Джо. Ты хотел его поджарить, Сэм? Я разбужу Джо и скажу ему о твоем подарке. Думаю, он будет рад.
— Уаня! Уаня! Никакой бомбы там быть не могло! Что ты говоришь?
— Я не шучу. Капсула взорвалась в двух милях от станции. Ты понимаешь, какие могут быть последствия. Если я сообщу в ЦУП…
— Уаня, это, наверное, была простая разгерметизация. Да, так оно и было. Я не поставил уплотнительные прокладки…
— Ты молодец, Сэм. Летаешь двадцать лет.
— Спишем на провал памяти. Идёт?
— Ну, посмотрим…
— Спасибо, спасибо… Я бы очень, очень имел проблемы с этими прокладками.
Оба русских космонавта рассматривали улетающего вверх противника. Створки грузового отсека челнока были закрыты. Командир «МКС» переключил приёмник на рабочую частоту американцев. Там шёл быстрый, энергичный разговор. Но, естественно, зашифрованный. Было ясно, — шли усиленные переговоры с Землей.
Джо, держа кота за хвост, пытался использовать его как компас. Привередливое животное царапалось, вырывалось и не желало исполнять свою роль. Но Джон Ланкастер был упорным парнем. Всё детство провёл на ферме, — дрессировал быков. Кот для него был так — тьфу, и сказать больше нечего. Но была проблема, — кот не хотел идти домой. А дом находился в командирском отсеке. Бык бы давно отправился к своему жилищу, а кот почему-то не желал.
И в этой морали заключалась вся проблема.
Наконец агент NASA, ФБР и ЦРУ сообразил, что делать. При помощи фонаря он нашел моток тонкой шелковой изоляционной нити, и конец её прикрутил к коту. Сам сел на пол и с облегчением расслабился. Ариэль исчез в темноте, кусая и пытаясь сбросить с себя повязку. Катушка понемногу разматывалась, и Джо ощутил прилив жизненных сил, как утопающий, увидевший на горизонте парусник. Агент стал терпеливо ждать.
Директор военного отряда NASA внимательно выслушал доклад дежурного.
— Так, значит четыре раза меняла орбиту, а Джо спит? Он что, и правда спит? А?
— Он не спит.
— Я того же мнения. Атака с инфразвуком не удалась; не пойму только, как они сбили контейнер. Или может быть, он сам разгерметизировался? Такое может быть?
— Может, сэр. Там может быть всё.
— Но подозрительная самоликвидация получилась. Арамей, тебе это не кажется?
— Нет, мне не кажется. Так оно и было.
— Хорошо, я звоню президенту.
Директор схватил красный телефон и стал ждать. Соединили. Говорили достаточно долго.
— Сэр, это грань, которую нельзя не переступить. Это Рубикон. Над нами издеваются. Они захватили станцию в свои руки и, пользуясь её мобильностью, ведут разведку по всей планете; а мы ничего не можем сделать, как дохлые мулы. Да, да, я с вами согласен. Но! Вспомните Кеннеди. Дальше будет ещё оскорбительней, особенно в свете последних разработок термосинтеза. Дайте им время, и они повернут Землю… Вместе с Америкой. Я слушаю… Да… Да… Да… Да… Нет! Здесь профессионалы не согласны. Да… Да… Д… Да… Нет! Альтернатива исключена. Не надо жалеть эту железную каракатицу; не надо жалеть Хаббл. Сейчас не время рассматривать звёзды. Стратегия заставляет жертвовать мелочами во имя настоящего. Построим новую станцию и уже без русских. Господин президент, я свое мнение сказал как профессионал. Решение за вами. Да… Да… Да…
В конце концов, директор бросил трубку и вытер пот со лба.
— «МКС» сбиваем. Дай команду «Дискавери», — обратился он к дежурному офицеру. «Есть!» — и тот выскочил из комнаты.
Арамей скептично сложил губы трубочкой.
— Сложное, сложное решение. Ведь это война, сэр. Это война.
— Затеяли её не мы. Первая жертва с нашей стороны уже есть — Джон Ланкастер. Его выбросили в мусоропровод.
Ланкастер плыл в темноте станции, держась за верёвочку. Кота видно и слышно не было, но конец вёл к нему.
И вот, постепенно, звуки стали становиться всё громче; стала слышна работа механизмов и вдалеке мелькнул свет. Джо со злостью отшвырнул нить-поводок и, вытащив «люгер», медленно поплыл вперёд, держа оружие перед собой. Он хорошо знал, что ему нужно делать и поэтому никакого волнения не испытывал, а даже наоборот — был зол и возбуждён. Он долго будет помнить этот проигрыш в карты и сутки, проведённые в тюрьме-сушилке!
— Иван, смотри, смотри…
— Да вижу, вижу… Выводи лазер на полную мощность. Ничего, 10 БЭР мы потерпим ради правого дела.
Оба пилота в своих виртуальных шлёмах держали на прицеле «Дискавери», который словно весенний майский жук, приоткрыл пластины верхнего отсека и стал медленно открывать их, одновременно разворачиваясь на месте. До «Спейс шаттл» было ровно сто километров.
— Ждём конкретного пуска. Всё пишется на видеокамеру. Три ракеты сразу он запустить не сможет. Интервал секунд в десять. Это и есть наше прицельное время.
— А может, грохнем его прямо сейчас, вместе с ракетами? — Спросил бородатый крестоносец. Чередниченко строго посмотрел на него.
