Сергей Дорош - Темные звезды
— Кеса ни джи? — Она подняла глаза. — Что?
— Ты знаешь Безуминку?
— Ятэна. Нет.
Тикен распустил и сложил вдвое бечевку.
— Обещай, что не будешь кричать. Иначе я убью тебя.
— Рюку зи ками вайби, — закивала девчонка. — Клянусь звездами.
Любимое ругательство Безуминки. Она кроет своими «ками вайби» вдоль и поперек, если ее сажают на вещание вне очереди и почти насильно поят микстурой.
«Если увидит, как я выгружаю это чудо из фургона, с цветами можно больше не являться. Зенки выцарапает. Стерва дикая».
— Экстренный выпуск! — вопили мальчишки-газетчики, раздавая листы, еще пахнущие типографской краской, и собирая в карманы потоки мелочи. — Черепаха сосет воду из озера! Машина пришельцев в полутора сутках от Руэна! Ракетчики бомбят чудовище! Объявлено чрезвычайное положение!
Руэн, стольный град Синей половины, был взбудоражен. Поезда еще не брали штурмом, но солдаты гарнизона и полевые жандармы уже взяли вокзалы под контроль.
Билеты на пассажирские дирижабли и пароходы были раскуплены на неделю вперед и перепродавались по безумным ценам. Многие покидали город, как могли: в экипажах, мотокаретах, омнибусах, на линейных повозках, даже пешком, толкая перед собой тележки со скарбом.
В парках и на площадях военные оркестры играли бравурные марши. Военных и гвардейцев, где бы они ни появлялись, встречали криками восторга, осыпали цветами и угощали выпивкой: это наши защитники, они разобьют дьяволов!
На храмовых и соборных звонницах били колокола, призывая людей каяться и молить Бога о спасении планеты. Шли процессии, несущие над головами позолоченные Божьи Очи, которые в свете заходящего солнца сияли строго и торжественно, глядя на толпы пронзительными зрачками и раскинув грозные молнии.
В соборном саду проповедовал некий неистовый клирик, взмахивая широкими рукавами как крыльями. Волосы его развевались, глаза сверкали, а зычный голос разносился далеко на все стороны:
— Год настал! Кара небесная обрушилась на Мир, мы заслужили гибель! Неверие, гордыня и безбожная наука, вот наши язвы, наша порча и чума! Чего ждать, как не ужасной кончины?! Безбожники взлетели выше облаков и оскорбили Громовержца, посягнули на величие божье, коснулись обители громов!
Сквозь возбужденную толпу к проповеднику уже пробивались синие жандармы, а он продолжал громко вещать:
— Небо ответит! Оно пошлет своих черных ангелов, чтобы унизить и испепелить червей земных! Мы во грехах, братья и сестры! Грядет искупление смертью! Что делать нам, как спастись?! Надо очиститься, изгнать колдовство и кощунство! Изгоняйте лунатиков и вещунов, ибо они прокляты! Боже, владыка молний! Пошли нам святых из Церковного Края, где живет правда! Пусть еретики сгорят!
Добравшись до кликуши, жандармы сволокли его с возвышения и потащили к фургону для арестантов, но церковник все вопил:
— Анафема лунатикам, проклятье вещунам! Гоните их!.. Среди нас порча! Она в красном дворце! Красная дева призывает красную планету! Она творит волшбу, она зовет, она танцует под луною, горе нам!
Волнение вырвалось из соборного сада и потекло по улицам столицы. Люди выламывали камни из мостовых, вырывали прутья из парковых оград, разбивали оружейные магазины и бежали к дворцу Красной династии.
Навстречу мятежным толпам звенела копытами конная полиция, шагали шеренги стрелков с «янтарками» наизготовку. Вой и вопли звучали на переполненных улицах, шипели электрические выстрелы, кони плясали, поднимаясь на дыбы, сверкали поднятые сабли полицейских.
— Лучше объехать этот район, ваше сиятельство, — сказал графу Бертону водитель мотокареты. — Здесь волнения, а у нас всего четверо охранников.
— Да, конечно, — кивнул граф, погруженный в раздумья. Он почти не замечал происходящего в городе.
Бертон не стал скрывать от жены, что их дети погибли под бомбежкой. Телеграф унес по проводам его печальные слова, а в ответ пришло: графиня слегла без чувств, врачи хлопочут над ней.
Оставалось одно, что поддерживало графа в эти черные дни: служение Отечеству.
Завтра он должен был явиться в Гестель, чтобы готовить школу медиумов к эвакуации.
Но перед этим его ждал визит в Бургон, резиденцию принца Цереса. От приглашения Его Высочества отказаться невозможно, тем более что декретом Их Величеств принц был назначен главнокомандующим Синей половины на время чрезвычайного положения. Фактически Церес стал военным диктатором и получил, словно в сказке, «полцарства в придачу».
Запретная зона
— Я был малым ребенком, когда здесь упала звезда, — промолвил принц Церес, стоя с бокалом у высокого окна. — Цвели сады, повсюду разливался дивный аромат. Вдруг раздался гул, и потемнело небо. Земля содрогнулась от грохота, вдали над парком встало черное облако. Мне показалось, это конец света, о котором говорил наш капеллан. Но это было начало…
За окном угасал тихий летний вечер. Закатный свет таял в бархатных лиловых сумерках, на небосводе зажглись первые звезды, а над вершинами деревьев показалась серебристая луна. По дорожке парка шел слуга с шестом-запальником, словно могильный дух с крюком, которым он утаскивает грешников. Там, где проходил слуга, один за другим загорались газовые фонари. По аллее к дворцу скакал вестовой на вороном коне, поблескивал галун на шляпе всадника. Словно маяк, мерцала невдалеке сигнальная мачта.
— Государь-отец спросил меня, какой подарок я хотел бы получить ко дню совершеннолетия. Я ответил, что желаю получить в свое владение Бургон. Видели бы вы, любезный граф, как кипятился Купол! Он тогда был подполковником. Этот плебей считает себя лучшим знатоком «темных звезд» и всего, что с ними связано. По его мнению, члену императорского дома нельзя иметь резиденцию на краю запретной зоны. Но, как видите, я здесь все отлично устроил! Гуляя в парке, вы не угадаете, что рядом зарылся в землю шаровой корабль.
— Смелость Вашего Высочества известна в стране каждому, — вежливо наклонил голову Бертон. Несколько глотков коллекционного вина сняли напряжение, владевшее им последние сутки. Лишь здесь, в обитом картинными шпалерами уютном кабинете принца, граф понял, насколько он устал.
Церес видел, что гость утомлен.
— Друг мой, в левом крыле дворца для вас приготовлена спальня.
— Благодарю за заботу, Ваше Высочество.
— Я уже говорил, — начал принц, созерцая газовые огни в парке, — что ваше рвение будет оценено Их Величествами. Я написал государю-отцу представление. Вас ждет награда, орден Двойного Дракона.
«Он не заменит мне детей», — с горечью подумал граф.
— Но от себя скажу вам вот что: вы можете достичь большего. Например, титула канцлера.
— Ваше Высочество, — граф словно очнулся от своих тяжелых дум, — я уверен, что среди сановников есть люди более достойные этого титула. Я занимаюсь в основном наукой, управление государством не мой путь. Нужно по меньшей мере пять-семь лет, чтобы я подготовил себе преемника.
Поджав тонкие губы, принц с прищуром поглядел на Бертона.
— Идет война, а на войне обстановка меняется быстро. В истории не раз случалось, что ротные капитаны становились во главе полков и вели их к победе, а затем получали золотые эполеты.
Поставив пустой бокал на мраморный столик, принц заложил руки за спину и прошелся по кабинету. Сегодня вместо летного небесного мундира он был одет в темно-синий жандармский. Уже в утренних газетах обсуждали эту перемену во внешности наследника и объясняли ее так: Церес будет проводить предельно жесткую политику.
— Милый граф, падение звезд изменило наш старый Мир. Мы узнали, что на иных планетах существует разумная жизнь, опасная для нас. Мы увидели, какую технику создал чужой разум. Нельзя оставаться прежними и сохранять прадедовские порядки. Чего ради мы бережем хлам вековой давности?.. Ни палаты депутатов, ни министры, ни государи не могут согласовать своды законов, таможенные тарифы и стандарты техники — ибо каждый стоит за свое, безбожно устаревшее и потому священное! А наше общество? В тысяче миль отсюда, в горах Красной половины процветает крепостное право, но мы считаем себя страной свободных!..
На красивом лице принца выступил румянец волнения. Похоже, его всерьез беспокоило медленное, но явное отставание империи от соседних промышленных республик. Но к чему клонит Церес? для чего затеял этот разговор?..
— Отразить пришельцев может только единовластие. — Остановившись, принц сжал правую руку в кулак. — Согласитесь, что во время звездной войны страна двух императоров выглядит нелепо. Она должна стать единой, под синей короной.
«Боже, да он задумал государственный переворот! — с тревогой подумал Бертон. — И, кажется, хочет привлечь меня как союзника. Какое безумство! Бунт во время войны, когда пришельцы падают с небес, это верная дорога к смерти».
