Александр Конторович - Лорд в серой шинели
– Мертвее не бывает.
– А этот? Стрелок?
– Жив, хотя и не скажу, что цел.
– Но говорить-то сможет?
– Куда ж он денется?
– Одежку его проверьте. Наверняка, кроме кинжала, у него ещё какая-то гадость ядовитая есть.
Кот отступает в сторону, и я вижу пленника. Совершенно голого – с него содрали абсолютно всё.
– Не замёрзнет? – киваю я в его сторону.
– Не успеет…
Стрелка куда-то уволакивают, а я присаживаюсь осмотреть убитого мною дубиновладельца. Здоровенный парень, мускулы хорошо развиты – ну ещё бы, попробуй помаши эдакой палочкой! Одежда – обычная, так тут одевается каждый второй. Содержимое карманов – тоже ничего интересного не нашлось. Расстегиваю ворот рубахи (тут крестьяне пользуют деревянные пуговицы, а те, что побогаче – костяные или металлические) и снимаю с шеи шнурок с висящим на нём мешочком. Развязываю завязки – что это там у нас?
Кольцо.
Так.
Стоп.
Отыскиваю в карманах выданные мне сероглазкой перчатки. Хорошо, что не оставил их в комнате, прямо как чуял…
А ведь это уже интересно! Кольцо простенькое, из темного металла. Зачем-то его убрали в мешочек, отчего не на пальце? Не золото, чай и не серебро – вопросов не вызовет. Но его носят скрытно…
А ну-ка…
Рунный тест не подвел и здесь.
– Норн! – окликаю ближайшего Кота.
– Что такое? – оборачивается он ко мне.
– Смотри, у этого типа было отравленное кольцо! В мешочке на шее. А когда вязали стрелка, у него ничего подобного не было?
Норн хмыкает и исчезает. Буквально через минуту он приносит мне точно такой же мешочек.
– Когда с него одежду сорвали, то и этот мешочек тоже срезали. А вот внутрь никто не залезал, – поясняет мне Кот.
– Слушай! Там, в коридоре, ещё один холодный валяется. Сдается мне, что и у него что-то такое может быть. Руки его осмотри, только осторожнее! Вот, – протягиваю ему перчатки, – надень обязательно! Голыми руками ничего не трогай! Хватит с нас и одного погибшего…
Через некоторое время возвращается Лексли. Коротко, не вдаваясь в подробности, рассказываю ему обо всём произошедшем со мною до появления Котов.
Он кивает.
– Часть вашего разговора услышал один из слуг и опрометью бросился к нам. Хорошо, что факелы захватить успели, а то ковырялись бы тут в темноте.
– Дэна жаль…
Ничего не поделаешь, – разводит он руками, – судьба! Все там будем.
– Да уж, лучше бы попозже…
Возвратившийся Норн приносит ещё одно кольцо, точно такое же. Клинок подтверждает это. Оно окровавлено, на внешней стороне имеется острый шип. Надо полагать, им-то и чиркнул себя по шее незадачливый рэкетир.
– Так, – говорю я Лексли. – Работы прекратить, всех слуг построить во дворе. Сейчас мы их детектором лжи проверять будем.
– Чем? – искренне удивляется тот.
Ответ на свой вопрос он получает очень скоро.
Отобрав первую пятерку слуг, Коты отводят их в караульное помещение. По дороге тщательно обыскивают – пусто, ничего интересного. Ни колец, ни мешочков при них нет.
– Вот что, любезные, – с ходу начинаю компостировать мужикам мозги. – Только что один из ваших товарищей попытался меня убить.
Сказать, что они удивлены – значит, не сказать ничего.
Собеседники просто потрясены.
– У него были сообщники…
Они аж рты приоткрыли.
– И один успел сбежать…
Дошло?
Да ещё как!
Отлично, теперь прочувствуют все как надо.
– Значит, так, – вытаскиваю из ножен Рунный клинок, – когда на работу нанимались, знали к кому идете. И я вам всем тогда поверил. Теперь на слово веры нет никому. Кто хочет, чтобы на него полагались и далее – клянитесь на вот этом клинке. Сами понимаете, что ждет солгавшего.
Что его ждет, откровенно говоря, я и сам не подозревал. Но на слуг это высказывание подействовало. Руки-ноги затряслись, и морды моментом побелели.
– Ну, – приподнимаю оружие, – кто первый? Или мне самому выбрать?
– А что говорить ваша милость? – пробормотал один из них.
Ага, вот и первый отыскался.
– Клянусь ничем не злоумышлять против своего лорда и его людей. Буде кто предложит мне такое действие, или я сам про него узнаю – сообщу об этом лорду или его людям. Не воровать и не жульничать я у вас не требую, цените!
После некоторой заминки говорливый слуга подходит ко мне. Становится на колени и, запинаясь, повторяет сказанные мною слова. Целует клинок и отходит в сторону.
Второй, третий… все.
Слуг уводят в другое помещение, и Коты пригоняют новую партию.
Где-то на третьем десятке у одного из слуг не выдерживают нервы, и он пытается сделать ноги.
С таким же успехом он бы мог попытаться пробить головою внешнюю стену. Бегуна тут же уволакивают в соседнюю комнату и начинают вдумчиво колоть. А я принимаю присягу у оставшейся четверки. Эти слуги перепуганы, но виду стараются не подавать. Последними целуют клинок управляющий и его семья. И хотя я на этом не настаивал, Логен сам вызвался на эту церемонию.
– Люди скажут мне – ты не рискнул дать милорду такое обещание, а берешься нами командовать, – говорит он, по обыкновению, комкая в руках свою шляпу. Тут уж и мне возразить нечего.
Веду его к телам убитых негодяев.
– Помнишь их?
– Да, милорд. Они все из города. Работали там грузчиками. Вот этот – кивает он на "дубиновладельца", – вышибалой был в трактире.
– И кем же они нанялись к нам?
– Рабочими. Таскать, чинить… по хозяйству, в общем.
Странно, мне всегда казалось, что профессия вышибалы куда как более интересна, чем должность разнорабочего, пусть даже и в замке у лорда.
– Посмотри на них, – говоря управляющему. – Ты видел всех, кто стоял во дворе, видишь и этих. Все ли наши люди на месте?
Он морщит лоб.
– По-моему, милорд, не хватает двоих… нет! Не хватает еще троих человек.
Час от часу не легче! Один сбежал, а вот еще парочка где заныкалась?
Поворачиваюсь к Коту.
– Лексли! Оружие в замке есть?
– Полно. Можем вооружить полк.
– Полк не надо. Для начала, вооружим слуг. Всех. Хотя бы и кинжалами.
– Сделаем.
– Далее. Любые передвижения по замку – только группами не менее четырех человек. Логен, это тебя касается! Даже и в сортир – и то кучей ходить.
Мои собеседники согласно кивают.
– Далее, – поворачиваюсь к Коту. – На угловые башни по арбалетчику. По два запасных заряженных арбалета каждому. Всех одиночек – валить! Два человека – то же самое. Вопросы есть? Нет? Выполнять!
В сопровождении троих Котов топаю к Мирне. Что до меня – так туда надо было бы сразу и бежать. Но, увы, пришлось остаться и руководить. К сожалению, правильно организовывать противодиверсионную службу здесь пока ещё не умеют. Научатся, конечно, если тут все и дальше такими темпами понесется вскачь, но не без крови, это факт. Так что, неча рассусоливать, надо строить все и сразу.
Вообще говоря, положение аховое. В замке наверняка есть ещё какие-то ухоронки, о которых мы не знаем ничего. А вот пропавшая парочка, судя по всему, на этот счет в курсе. Хреновато… Насколько я помню то, что читал про такие вот ходы, у них наверняка имеется возможность не только ходить по ним, но ещё смотреть и слушать. И что хуже всего – стрелять. Оружие у них точно найдется, и наверняка они не тащили его с собою через ворота. Покойный граф, чтоб ему на том свете пусто было, запас этого добра до фига. Так что, если злодеи сопрут пару-тройку арбалетов и десяток болтов и кинжалов – никто и не заметит.
Вывод?
По большим и длинным коридорам не ходим. Надо будет отыскать эту самую шкуру неведомого зверя и носить её на плечах.
Что ещё?
Пост на кухню – трудно ли в еду яда бухнуть?
И искать!
Искать входы в подземелья!
Кто-то из старой прислуги их знал… где б эго самого сейчас найти?
Перед входом в мастерскую Мирны уже стоит пост. Мрачный Кот и двое вооруженных слуг. Озадачиваю своих провожатых поисками шкуры-плаща. Забрав одного из охранников, они уходят. Все правильно. Если я, с Мирной, куда-то пойду, то нас, с оставшимися часовыми, как раз четверо и будет. И их, ушедших, тоже четверо.
Войдя в мастерскую, не сразу замечаю сероглазку. Она сидит сбоку, у окна во двор, и рассматривает какие-то бумаги.
Услышав шаги, резко оборачивается, и, бросив бумаги на пол, повисает у меня на шее.
– Цел…
– Мне не так легко напакостить! Я Серый – или погулять вышел?
– Ты глупый! Вечно лезешь на рожон! Тебя же могли убить!
Ох, кто-то у меня огребет… и очень скоро…
Нежно поглаживаю её по спинке.
– Успокойся… я тут, жив-здоров и невредим, ничего страшного со мною не случилось. А ты чем таким любопытным занята?
Она поднимает глаза, на ресничках блестят капельки. Сызнова плакать? Значит, снова пускаем в ход проверенный способ…
Но не успел я её поцеловать (всего пару-тройку раз!), как она мягко отстраняет меня.
– Садись!
