Магия крови - Ник Перумов
Со Златокрылой, стоящей сейчас в центре рушащейся пирамиды в Хаттуре, происходило то же самое.
И точно так же она не забыла прежней своей жизни.
«Khaerra… господин».
«Удачи, доблестная, – сами собой шепнули губы. – У нас нет права ошибиться. Потому что за нами – они…»
Они – все, кто сейчас с ужасом смотрит в горящее небо. Люди, гномы, сидхи, орки, половинчики, тролли, хобгоблины, даже немногочисленные крысолюды, даже духи и демонионы, ифриты и скорпиды… Этот мир – их. Их, и больше ничей.
И еще тех, кто сейчас возрождается из небытия над Равниной Гнева – не без его, Ворона, помощи…
«Время», – предупредила Золотая.
И молот ударил.
* * *
Из жерла Рога Огненного Зверя вырвался жидкий клуб дыма и какой-то удивленный, свистящий звук, словно вулкан сказал: «Ох!..»
И все на несколько мгновений стихло.
– Кто балансировал чары?! – завопила Владычица Молний. – Почему они…
Мир содрогнулся и застонал. Рог затрясся, словно в предсмертной конвульсии, из жерла, много дней лишь слабо курившегося, ввысь ударил столп пламени, смешанного с раскаленной силой; по склонам покатились камушки, над краем кратера вскипела раскаленная пена лавы.
– Хорошо я все сбалансировала, – проворчала Водительница Волн. – Молния, ты, прежде чем возмущаться, подожди немного, что ли…
– Они должны были сработать не так! – яростно крикнула Молния.
– А как еще?
– Не!.. Так!..
Рог ревел, как в лучшие свои годы, когда над плато еще горела призрачными кострами скопившаяся тут магия, когда орки не дерзали подходить к его склонам и на десять миль, когда Северная Ведьма еще и не помышляла возводить здесь свою крепость.
Рог ревел, огонь бил в золотящееся небо, твердь содрогалась – и вдруг с оглушительным треском на левом склоне вулкана раскрылась огненная щель; свет, окрашенный золотом, ударил из нее вверх, воздвигся стеной до самого неба, упершись в такие же золотящиеся тучи. А щель раскрывалась дальше, тянулась куда-то вкруг Твердыни, то замирая, то продвигаясь, бьющий из нее золотистый свет очерчивал в облаках неровную границу.
– Так или не так, – спокойно заметил Мастер Камней, – а чары сработали. Поздравляю, братья и сестры! Мир открывается.
– По тем линиям, что чертила та смертная чародейка, – кивнула Молния, тоже успокоившись. – Ну та, как ее… Госпожа. Которая чуть не заперла нас внутри!..
– Мы помним, Молния, помним…
– Все же смертные глупы и самонадеянны, – заявил Король Рассветов, мановением руки собирая на трясущийся склон столики со снедью. – Что бы они ни задумали, мы всегда на шаг впереди. И сейчас нам остается…
– Только подождать, ты прав! Скоро мир вскроется и сила будет нашей!
Темный вихрь, уже почти сравнявший Твердыню с землей, вдруг замер, словно задумавшись: что происходит, что я здесь делаю? Отчего земля трясется, а небо горит? Под светящимися небесами громадная воронка выглядела куда более зловеще, чем днем.
И вдруг Древний бог, сейчас казавшийся тонким и гибким, как смерч, начал раскачиваться и раскручиваться, изгибаться и выпрямляться, словно старался вновь закрутить застывшие в небе тучи, как густое варево.
– Что он делает? – пробормотал Камень, задумчиво пощипывая рыжую бородку.
Вихрь Великого Темного клонился, задевал светящиеся «стебли» и раздувшихся от силы конструктов, те басовито гудели, но не рвались; от Твердыни на земле остались лишь руины, по которым прыгали языки оранжевого пламени. Зато от светящейся стены, медленно, но неуклонно воздвигавшейся вокруг крепости, к Древнему богу потянулся словно бы легкий туман.
– Что он делает, брат? – язвительно переспросила Молния. – Ворует нашу силу! Замедляет наше… э… наше дело!
– Еще чего не хватало! Остановить его!.. – возмутились сразу несколько голосов, но в этот момент небо засветилось как будто ярче.
Да, точно ярче! Чуть в стороне от руин Твердыни, над пустынным плато в небесах словно бы развели костер – или прямо в зените над облаками вдруг мутно вспыхнуло солнце. А один из конструктов медленно угас, его полупрозрачное тело невесомо поплыло в воздухе, опускаясь на горящие развалины.
– А вот и союзнички к нашему древнему другу пожаловали, – процедил Камень, но Молния лишь покачала головой.
– Не обязательно, брат. Но чувствую, что ждать просто так, прихлебывая вино, у нас не выйдет…
* * *
Молот ударил, и по Араллору вновь прокатилась судорога боли.
Он ударил в золотую сеть, яростно горящую в небесах, прямо в узел, в сложное переплетение разновеликих амулетов, нависшее над Сетджурной.
Златокрылая повернула молот так, что первым ударил бело-голубой, молнийный боек, но тут же развернула его, и молот зацепил сеть и другой своей, темной стороной. Ворон помогал воительнице держать оружие, размахивать им, закручивая, стягивая на него сеть, а потом резко дернул к себе.
Сила, полнившая его, сгорала с каждым движением, но без этого было бы не справиться. Пирамида, лишившись своего наполнения, рушилась, камни рассыпались в пыль, люди с криком разбегались из лагеря, окружавшего великий артефакт.
Ворон смутно ощущал, как вокруг него дрожат стены, как с потолка падает одна плита, другая, его тело то и дело сотрясали приступы кашля: воздух наполнился сухой и едкой пылью… Но это было неважно, как неважно было и для Златокрылой разрушение ее временного обиталища. Рушилась и ее пирамида – рушилась вся воздвигнутая Великим Темным цепь артефактов.
Да, это сместит баланс силы во всем мире, ослабит Ворона и Златокрылую, может усилить их противников, но… Здесь и сейчас важнее был Араллор. Удавку, стянувшую его, следовало сдернуть, разорвать, уничтожить любой ценой. Мир должен жить, и за это Ворону не жаль было и собственной жизни.
Однако заклятия – поистине великие и мощные, связанные в золотую сеть, – оказались слишком плотно вплетены в мир, и Ворон этого не ожидал. Он тянул и дергал на себя молот, тянула вместе с ним и Золотая, но оружие, завязшее в магической паутине, поддавалось едва-едва. Мир, доселе кричавший от боли, теперь выл умирающим зверем: золотая сеть так и не разорвалась.
«Еще немного, Ночной! – крикнула ему подруга. – Мы должны одолеть! Тха и Кха помогают, как могут…»
Но Ворону казалось, что они проигрывают. Волшебное оружие не могло одолеть волшебной же сети, поставленной в аэре неведомыми ловцами миров. Магия горела в Вороне, магия придавала ему сил, но и она была не бесконечна.
И все же он упрямо тащил молот к себе.
Небо над рушащейся пирамидой вогнулось, вытянулось горящей воронкой, сеть тащило вниз, но вместе с ней еще больше мяло и сплющивало Араллор.
