Весна сменяет зиму - Дмитрий Шелест
– И снова здравствуйте, котивы, – буркнул тот себе под нос.
– И снова здравствуйте, Ван, – ответил Чак.
– А вы запомнили моё имя, молодцы. Я тут это, принёс вам завтрак, поешьте, а то долго не протяните. Тут мясная похлёбка, с крупой, она на вкус не очень, это остатки с кухни. Простите, лучшего вам предложить не могу, и это отдавать не хотели, – Ван отдал им контейнеры и свёрток, в котором оказались два кусочка хлеба. – Угощайтесь.
– Спасибо вам, Ван, – сказала Китти и взяла контейнеры.
Ван собрался уходить, но Чак окликнул его и тот обернулся.
– Ван, простите, что обращаюсь к вам, но как вас по званию?
– Просто Ван, это моё имя.
– Хорошо, Ван. Подскажите пожалуйста, какова сейчас обстановка в мире? Что произошло? Почему произошли эти взрывы? В мире началась атомная война?
– Нет, это какая-то случайность, только два взрыва. В Прерии и Парире, только и всего. Я не знаю всех подробностей, да и нельзя о них вам рассказывать, вы же понимаете. Касер сказал, вы враги и нельзя с вами дружить. Но лично мне вы не кажетесь таковыми. Я знаю только то, что наши атаковали бомбой ваши позиции, а вы в ответ атаковали Парир. А больше я ничего и не знаю.
– Где сейчас фронт?
– Не могу вам сказать. Иначе Касер мне голову оторвёт. Достаточно того, что я вам сказал. Мне и так прилетит за вас. Как никак вы наши враги.
– Я вам не враг.
– Простите, мне пора идти. Приятного вам аппетита. Я к вам ещё зайду за контейнерами.
– Спасибо вам, Ван. Вы хороший человек, – смотря на огромного парня, искренне сказала Китти, сжимая в руках контейнеры с едой.
Ван по детски улыбнулся ей своими пухлыми губами и тут же вышел из комнаты, заперев за собой массивную дверь на замок. А Китти с Чаком принялись есть, они уплетали похлёбку с такой жадностью и аппетитом, что не замечали ничего вокруг. Это был самый сытный и вкусный обед за последние недели. Не смотря на страх и неопределённость, они, всё же, верили в спасение. А добродушие двухветрового медива внушала им надежду.
***
Касер читал свежую фронтовую газету, привезённую вместе с боеприпасами и провизией. Там много писалось о героических поступках и подвигах фавийских солдат, что самоотверженно громят котивскую заразу. Газетчики целенаправленно избегали таких слов по отношению к врагу, как "армия", "солдаты", "люди", а всё чаще писали "полчище", "варвары", "маутовцы", дабы выработать в головах, как солдат так и гражданских чисто негативное отношение к врагу. Пропаганда обеих сторон ловко манипулировала умами масс, подменяя им понятия и, вводя в истеричную ненависть к другим, с их варварскими обычаями, звериной жестокостью и патологическим хамством. Солдат не должен был воевать с другим солдатом, с другим человеком, он должен был убивать нелюдя, бороться со злом и стоять на стороне добра. А где добро, а где зло, газеты, телевиденье, радио и командиры доходчиво объясняли глупым и неразумным гражданам. И эта фронтовая газета была не исключением, а скорее образцом неприкрытой пропаганды, бывалые командиры с трудом находили в ней пару строк полезной информации.
Из очередного бумажного вестника капитан узнал, что котивы вновь усиливают нажим на позиции фавийцев, хотя описано это было крайне отстранённо и реальному положению, на северном фронте, было отведено едва ли больше одного коротенького абзаца. Зато о перебежчике из Муринского «дикого полчища варваров», одного из «немногих здравомыслящих котивов», как писалось в статье, было написано едва ли не страница.
Касер отложил газету, размял руки, отжался от пола десяток раз и принялся подстригать свою роскошную бороду, он чётко следил за ней, всегда поддерживая её в одном состоянии. В дверь раздался стук.
– Открыто, – стоя перед зеркалом с ножницами ответил Касер.
В комнату вошёл небольшого роста мужичок со вздёрнутыми усиками над губой и лысеющей головой. Он поправил смятый мундир, что торчал из под шинели и представился.
– Здравствуйте, господин капитан. Я секретарь штабного кабинета господина генерала Пфлюка. Майор Вилишен. Мне велено провести с вами беседу и обговорить некоторые нюансы, которые касаются Генгага и вашего отряда. Прошу уделить мне минуту.
– Да конечно же, господин майор. Проходите, присаживайтесь.
Касер тут же закончил наводить стрижку на своей бороде и присел напротив гостя, предложил ему чая и тот охотно согласился. Комната вновь наполнилась ароматом трав и ягод.
– Вы в курсе о событиях на фронте? – спокойно спросил гость и сделал один глоток чаю.
– Несовсем, я со своими ребятами тут в своеобразном вакууме, мы вообще не знаем ни про фронт, ни про тыл. Только так, по мелочам. А что, нечто серьёзное произошло?
– Предательство, по другому и не назовёшь, произошедшее в последние дни. Седьмой, гвардейский парирский полк, поднял бунт. Они убили своих командиров и покинули позиции.
– Грустно о таком слышать. Это не солдаты, а трусы. Что же может нормального фавийца толкнуть на такой позор?
– Во многих частях началось брожение после уничтожения Парира. Это уже не первый случай, но первый столь массовый. Котивы естественно не побрезговали воспользоваться этим шансом и трусливо зашли в наш тыл. Теперь, дабы не угодить в котёл, как это сделали в своё время наши гетерские друзья под Брелимом, нам надобно отступать, менять позиции. Так это я к тому, что Генгаг опять должен приютить наших бойцов. А вы тут вроде бы, как за старшего.
– Ну мы патрулируем город, точнее его руины. Что я могу сделать для армии и для страны?
– Вам нужно прочесать город, проверить руины и берег. Нам не нужны диверсанты и мирные бродяги, так же, вам нужно найти более удачные места дислокаций для штаба, для связи и выявить наименее заваленные дороги. Нужно подготовить город к обороне. Первые эшелоны начнут приходить к вам уже завтра вечером. Как только в городе будет создана комендатура и прочее командование, вас переведут на новое место дислокации. Если всё удастся и вы окажите родине должную помощь, генерал Пфлюк обещал вам и вашим солдатам отпуск и награды.
– Господин майор, я и мои ребята не за награды служим, а на благо родине.
– Мне нравиться ваш настрой. Вы достойный офицер.
– И как офицеру, мне больно слышать о предательствах в рядах нашего войска.
– Увы, это горькая правда, поймите, беда заключается в слабых умах некоторых ведомых простолюдинов, которые устали от войны. Участились случаи преднамеренного распространения вредных идей. Появляются агитаторы, что ратуют за окончание войны. Будьте бдительны и в своём подразделении.
– У
