Дело Чести (Третья жизнь Архимага) - Иван Николаевич Щукин
— Ой, спасибо, боярин! — снова засмущалась немка. — Красивые!
— То, что красивые — это побочный эффект, — отмахнулся я. Хотя на самом деле, не особо они и красивые. Обычные браслеты. Почти ничем друг от друга не отличающиеся. — Запоминай. Этот браслет активирует «Укрепление тела»…
— Так это артефакты? — округлила глаза Эльза и посмотрела на браслеты совсем другим взглядом.
— Артефакты. Не перебивай. «Укрепление тела» активируешь перед использованием вот этого браслета. В нём «Ускорение». Станешь почти в два раза быстрее. Где-то на уровне третьерангового рукопашника. Но запомни! Без укрепления его не используй! Порвёшь связки. Понятно?
— Понятно.
— Далее… Это «Каменная кожа». На какое-то время делает тебя менее восприимчивой к физическим атакам. Для неё укрепление не нужно. Но если попадёшь в серьёзную передрягу, то активируй всё сразу. Будешь быстрее, сильнее и крепче. Понятно?
— Маркус, — задумчиво протянула немка. — Я же «Стихийница». Зачем мне всё это?
— Ох, Эльза, — вздохнул я. — Ты просто не видела в действии рукопашников высокого ранга. Даже на своём, четвёртом, я без использования артефактов и заклинаний, могу положить нескольких таких как ты «Стихийников». А эти браслеты дадут тебе шанс в случае чего. И твою работу с огнём тоже никто не отменял. Потом потренируешься, и будешь намного сильнее в бою. Понятно?
— Понятно, — серьёзно кивнула она. И тут же спросила: — А почему ты, если можешь создавать такое, решил заняться трактирами? Ведь артефакты можно очень дорого продавать.
— Да потому что трактиры будут работать и приносить прибыль без моего прямого участия. А каждый артефакт отнимает у меня прорву времени, которое можно потратить с большей пользой. А по деньгам в итоге выйдет намного хуже, — развёл я руками. — Ладно, слушай дальше про браслеты. Вот это — накопитель. Если во время боя истощишь свой резерв, то сможешь черпать Силу из него. И последний — «Воздушный кулак». Он одноразовый. Но выдаёт довольно мощную технику. Причём от «Стихийницы» огня, использование воздуха ожидать особо не будут. В общем, на крайний случай.
— Боярин, — совершенно круглыми глазами смотрела на меня девушка, — и это всё сделал ты? Это же… Это…
— Да, да. Знаю. Это — круто! — отмахнулся я. — А теперь давай спать. Что-то я сегодня вымотался, как никогда.
Спасть мы, конечно, сразу не стали. Артефакты и фотоаппарат не на шутку возбудили обычно не сильно эмоциональную немку. Да и я, глядя на её настрой, забыл про усталость. Так что заснули уже ближе к утру.
А потом мне снился сон…
Отец и мама.
Отец, всегда несгибаемый и мощный, выглядел глубоким стариком.
А мама просто плакала, даже не стараясь, по своему обыкновению, скрыть слёзы.
Они сидели вместе, на одном диване, в гостиной нашего дома. А напротив них сидел человек без лица и что-то рассказывал. Слов я не слышал. Но отчего-то ощущал безутешное горе моих родителей.
Проснулся я со слезами на глазах и долго не мог успокоить бешено стучащее сердце.
За окном спальни уже встало солнце, но время ещё явно довольно раннее. И никто из моих людей пока не решился меня будить. А Эльза всё ещё сладко посапывала рядом, безмятежно улыбаясь во сне.
Аккуратно, чтобы не разбудить девушку, я поднялся с кровати, тихо оделся и спустился вниз.
— Тренировка? — спросил меня читавший газету Егор.
— Не сегодня, — помотал я головой. — Выпью кофе и пойду прогуляюсь.
— Маркус, ты же сегодня собирался документы в академию подавать, — напомнил Зареченский.
— Вот и пройдусь, — буркнул я.
— Я тогда собираюсь.
— Я один пройдусь.
— Маркус, — вздохнул Егор, — что-то случилось?
— Сон плохой приснился, — всё же ответил я. И махнул рукой: — Ладно, собирайся. Только пешком пойдём. Мне действительно надо пройтись.
Вышли мы минут двадцать спустя. И первое время я шёл словно на автомате, погруженный в собственные мысли, не замечая ничего вокруг и тупо переставляя ноги. И лишь зайдя на территорию большого и шумного рынка, я вернулся в реальность. И поспособствовали этому множество вкусных ароматов витающих в воздухе.
— Неплохо бы перекусить, — словно прочитав мои мысли, произнёс Зареченский.
— Давай, — согласился я и кивнул в сторону, откуда пахло особенно вкусно и поднимался небольшой дымок. Явно что-то жарили.
Но дойти до еды мы не успели из-за поднявшихся совсем рядом криков.
— Да что же это делается, люди⁈ — особенно громко причитала тётка, торговавшая бубликами. — Совсем бояре распоясались!
— Не тронь девок, боярич! — кричала другая тётка, продававшая специи. — Я сейчас стражу крикну!
— Стража! — не размениваясь на угрозы, заорала третья продавщица. Чем именно она торговала, я не разглядел. Так как именно у её прилавка и развивалось привлёкшее общее внимание действо.
К этому самому прилавку прижимались спинами две девушки в довольно необычной для столицы одежде. Невысокие, хрупкие на вид и очень похожие друг на дружку. Близняшки?
Перед ними, пьяно ухмыляясь стояли два молодых парня, с гербами на одежде. А уже за их спиной, возвышаясь над всеми вокруг, стоял третий. Молодой, лет семнадцати-восемнадцати. Но настолько могучего телосложения, что удивительно. Метра два ростом, широченный в плечах, а одежда не только не скрывала его мускулатуру, а напротив — подчёркивала. И презрительная улыбка на губах, с которой он наблюдал за действием своих друзей.
Те же, перестав ухмыляться, вдруг схватили девушек за руки и потянули в припаркованный рядом экипаж.
Твою же кошку!
Всё это настолько сильно напомнило мне мою встречу с Ивлевым, что я аж головой помотал. А потом подумал, что хорошая драка как раз то, что мне сейчас нужно.
Ещё раз окинув дебоширов внимательным взглядом, я приметил отсутствие оружия. Это даже лучше.
— Подержи и не вмешивайся! — приказал я Егору, и протянул ему свои ножны с мечом.
Глава 5
Они счастливо жили и долго,
пока не встретили друг друга.
Михаил Задорнов
Вообще тут, в столице, всё не как у людей.
В княжестве Ульчинском боярин чуть ли не обязан передвигаться по городу со своими людьми. Это сразу всем покажет, что ты не голь перекатная, а вполне себе уважаемый человек с охраной. Хотя, подозреваю, что такая традиция сложилась из-за близости степняков.
