Прототип 2.0 | Часть III - Александр Диденко
— Да, отец.
Руби ещё раз поклонилась, дождалась, когда Азур исчезнет на другом берегу Реки, и проснулась. Ей предстояло много работы.
Глава 76
Ржавый кабинет, конечно, никак не изменился. Юки пришёл как обычно ровно ко времени, ему как обычно вежливо улыбнулась секретарь, открылась дверь и за ней — как обычно — встретил ржавый человек с фальшивой ржавой улыбкой.
Было в этом что-то тошнотворное.
После всего пережитого Юки буквально воротило от Ассоциации, он не хотел вспоминать роль проходчика, не хотел думать о своих недавних успехах и досадной славе. Такси подвезло Юки к главным воротам. Дальше весь путь через обустроенную территорию, через двери и холл, по коридору показался адом. Взгляды — прямые и в спину — шепотки за спиной, удивление, восторг. Юки с досадой думал, что ему стоит купить свободную толстовку с капюшоном и солнечные очки.
К счастью, на последний этаж главного здания, где располагался кабинет Аткинсона и переговорная, можно было попасть только по специальному пропуску. Здесь не было вечной толпы, и Юки смог вдохнуть свободней.
И всё же, что-то в знакомой ржавчине изменилось. Юки чувствовал, что за маской вежливости в этот раз прячется не то злоба, не то досада, не то всё вместе. Мог ли Аткинсон так разозлиться из-за задержки, отказа приехать день в день?
«Деловые партнёры, — напомнил себе Юки. — Не начальник и подчинённый. Стоим на равных и говорим на равных»
— Позвольте ещё раз выразить мои искренние соболезнования, Сато-доно. Я всецело понимаю и разделяю ваши чувства.
— Вы очень добры, Вильям-сан, — Юки поклонился, надеясь спрятать вспыхнувшую в глазах брезгливость. «Разделяет», как же. Аткинсон уж точно не входил в число людей, с которыми хотелось делить тёплую тянущую горечь, оставшуюся после церемонии прощания. — Спасибо, что отнеслись с пониманием и позволили перенести встречу. Я не хотел бы занимать слишком много вашего времени. Мы можем сразу перейти к основным вопросам?
— Разумеется. Чай? Виски?
— Благодарю, но не сегодня.
Аткинсон кивнул и закрыл открытый было шкафчик. Удивительно, но себе он тоже наливать не стал. Обошёл рабочий стол и сел напротив Юки. Диванчик с печальным хрипом прогнулся под внушительной массой. Даже если Аткинсон и переживал за исход рейда Токийских Врат, вряд ли это повредило его аппетиту.
— Пожалуй, поддержу вас, Сато-доно. Вечер ещё нескоро, а крепкий алкоголь в первой половине дня не добавляет ясности ума. Итак… Полагаю, вы прекрасно понимаете причину нашей встречи? И её срочность.
В голосе Аткинсона угадывалась угроза, и Юки чуть наклонил голову.
— Боюсь… не совсем, — медленно проговорил он, выгадывая себе секунды. Ещё раз прогнал в памяти события с момента возвращения из Токио, но так и не смог найти ответ. — Если речь о моём недавнем… состоянии, то Валентин заверил, что уладил дело и передал вам всю информацию.
— Пф. Разумеется, недавние события не имеют к нашему разговору никакого отношения. Психологические срывы прототипов — не новость. Учитывая все вводные, Сато-доно, я был бы искренне удивлён, если бы вы не сорвались. Даже если забыть, что речь идёт о близком вам человеке… Потеря вверенной жизни — тяжёлый удар для любого медика. Особенно такого молодого, как вы.
Нутро окатило льдом. Юки совершенно не ждал от Аткинсона настолько сильного удара по открытой, уязвимой точке. Не сейчас. Сами рассуждения о жизни и боли утраты звучали от насквозь проржавевшего Аткинсона скорее издёвкой. Но дело даже не в этом: Юки не видел причины. До сих пор сделка находилась во взаимном равновесии, последняя встреча с Аткинсоном была на собрании в Токио и там, само собой, их общие дела никак не раскрывались.
И всё же… равновесие было смещено. И вовсе не в пользу Юки, раз от него не скрывают угроз и ярости. Тем временем Аткинсон продолжал:
— Я не стал поднимать эту тему в Токио, чтобы не выдать наш маленький договор. Потому спрошу сейчас. Это правда, что вы использовали собственную руку для активации одного из умений?
— Разве отчёт системы не подтверждает это лучше меня? Не говоря уже о докладе Алет-сана в Токио.
— И это правда, — со странным блеском в глазах проигнорировал Аткинсон, — что вы полностью восстановили конечность менее чем за час?
— Опять же, всю эту информацию вам передала система. И в Токио…
— В Токио этот вопрос быстро закрыли. Вы и вовсе не проронили тогда ни слова, Сато-доно. А я хотел бы услышать подтверждение от вас. Напрямую. Что ещё я хотел бы услышать: кровь, которую вы использовали для оплаты моих услуг в рамках нашей сделки, была взята… из левой руки? Из той, что вы использовали для умения? Так?
Юки завис, оглушённый вопросом. Атмосфера сгущалась, нотки гнева в голосе Аткинсона смешивались с неясным предвкушением, азартом, даже восторгом. Настолько болезненным и явным, что ржавая маска едва его сдерживала. Что случилось? За навыком жертвоприношения стоит что-то, чего Юки не знает? Или Аткинсона будоражит сам факт «волшебной ампутации», прошедшей по его мнению без лишних последствий?
Дело в крови?
В их сделке или в чём-то другом?
Юки путался в ворохе вопросов.
Растерянность.
Неуверенность.
Плохо.
Вильям Аткинсон не тот противник, перед которым можно вот так просто сдавать позиции. Юки мысленно сосчитал до пяти, игнорируя буравящий взгляд, и спокойно ответил:
— Хорошо. Я могу подтвердить, что для спасения жизней отряда был вынужден пожертвовать руку. Мои уникальные навыки регенерации позволили восстановить её — это тоже правда. Само восстановление было болезненным, я потерял сознание и не помню, что происходило дальше. Забытье перешло во многочасовой сон. Всё это наверняка уже давно рассказала вам система. Признаюсь, я совершенно не понимаю, как это связано с нашим договором. Я не нарушал условий.
— Неужели? Тогда, Сато-доно, возможно вы объясните, что делать с этим?
Увешанная безвкусными перстнями рука дотянулась до стола, забрала планшет, раскрыла его и положила перед Юки. Весь экран занимало остановленное видео. Юки пожал плечами, запустил его, несколько мгновений смотрел, как лабораторный стол заливает грязно-розовая пена… Снова поднял взгляд:
— Боюсь… понятней не стало.
— Это закрытая лаборатория. Моя личная закрытая лаборатория. За огромные деньги, в которые включена и плата за молчание, в ней работают отобранные мной специалисты. Их задача — превратить нашу маленькую сделку в реальный результат. Команда изучает вашу кровь, создаёт на её основе определённые реагенты и пробники лекарств. Запись показывает вам, что произошло с материалами на основе вашей крови в момент, когда вы потеряли руку. Уничтожены месяцы работы, огромные вложения времени и денег. Мы пытались спасти хоть что-то, но увы. Потому вы, Сато-доно, полностью
