Летопись Ториона. Рассказы старого гнома - С. Линд
Две трети ископаемых — металлов, серы, угля, соли и других, добывалось гномами. Это, вместе с техническим развитием, давало им потенциальную возможность влиять на обстановку на континенте через торговлю. Но гномы практически не вмешивались в дела других рас, предпочитая спокойно заниматься наукой и оставив игру на международной арене эльфам и людям. К сожалению, спокойствия гномам не давали их длинноногоние соседи с юго-запада. Люди часто нарушали их границы в поисках метеоритов, золота и алмазов. Особенно ценились так называемые гномьи камни — куски мифриловой руды, подобные тому, из которого появились гномы. На поверхности они встречались крайне редко и гномы даже не научившись выплавлять из них мифрил, знали им ценность. За один кусок руды можно было выменять два-три золотых слитка такого же размера. Но охота за гномьим камнем была очень опасным занятием, поскольку гномы ревностно и строго охраняли свои границы. Поэтому любого, обнаруженного сторожевым отрядом наездников на медведях, ждала быстрая смерть. Защита дома — один из самых сильных инстинктов гномов, так было всегда и будет до тех пор, пока существует Северный клан. Когда гномы стали переселяться, они построили одно из величайшего сооружения Ториона — Тетратоин. Огромный город в виде пирамиды, с подземными ходами, вентиляцией, водопроводом, канализацией и даже лифтом. Гномы всегда ко всему подходили основательно, поэтому разделённый на несколько районов со своими залами советов и огромным центральным рынком, город надолго стал одним из центров международной торговли.
Руфус посмотрел в окно, куда-то вглубь ночной тьмы.
— Пора спать, карапузы.
— Деда, а как Ромгус и Крорин смогли договориться с орками? — Спросил Торо.
— В другой раз расскажу, сегодня уже поздно, иди спать.
Когда дети ушли, старик с минуту молча постоял у окна, затем потушил керосиновую лампу и лёг спать, на завтра у него были большие планы.
Утром следующего дня, Руфус проснулся раньше всех и спустился в подвал, там он долго возился среди пауков и старых, покрытых огромным слоем пыли коробок и мешков. За этим занятием его обнаружил Нибур.
— Эй, старый! Ты что тут делаешь? Пошли завтракать!
— Ищу одну свою коробку.
— Часть хлама я вынес в кладовку в прошлом году, когда ремонтировал пол на первом этаже.
— Ясно, а среди них не было жесткой коробки, обмотанной плотной зелёной тканью? Примерно вот такого размера. — Руфус показал руками размер чуть уже плеч.
— Кажется, была, посмотри в подвале кладовки. Пойдём, завтрак стынет.
— Вот чёрт, там же сыро! — Руфус спешно вылез наружу, но сбавил пыл у выхода. — Эххх, ладно, ещё один час ничего не решит, пошли есть.
После завтрака Руфус нашёл нужную ему коробку, а вместе с ней вытащил ещё несколько. Подосадовав на то, что, они долго лежали в сырости, он отнёс их в сад и стал разбирать содержимое. Под плотной зелёной тканью оказался деревянный, добротно сколоченный ящик, вскрыв который, Руфус тяжело вздохнул. Гном расстелил на солнце ткань и высыпал на неё грязно-желтый порошок из ящика. Разровняв его по ткани и разбив комки, он просмотрел содержимое других коробок, а затем отправился в кузницу. Как оказалось, её превратили в ещё одну кладовку, завалив всё внутри ненужным хламом. Целый день и огромную кучу ругательств Руфус потратил на то, чтобы разобрать этот страшный завал и очистить кузницу от лишнего барахла. После ужина, старик-гном устроился в гамаке под яблоней и придремал. Проснувшись, он услышал тихий шорох у себя за головой, прислушавшись на пару секунд, он произнёс:
— Торо, малыш, ты уже сделал уроки?
— Деда!? Как ты узнал, что это я! Ты же меня даже не видел! — возмущенно-раздосадовано произнёс мальчик, подходя к деду.
— Я тебя услышал, у меня один глаз, но три уха!
— Неправда деда! У тебя два уха! Раз! Два! — Торо пересчитал уши старого гнома.
— Надо же, и правда, два, вот незадача, старый совсем стал, разучился уши считать.
— Ха-ха, ты не старый. Расскажешь нам сегодня что-нибудь?
— Да, конечно. Пойдём в мою комнату, а то на улице скоро станет прохладно.
Встретив по дороге в дом Гретту, гномы отправились наверх, в комнату Руфуса, где он, как обычно, сел в своё старое кресло-качалку и начал рассказ.
Рассказ 3. Лев и Орёл. Братство и соперничество
Гарольд, второй после Тарьи по старшинству, самый гордый и заносчивый из Древних отправился в тронный зал. В золотой кубок он поместил перо орла и коготь льва. Затем, поразмыслив, сидя на своём троне, он решил добавить кровь атлантов — существ более древних и могущественных чем сами Древние Боги. Когда-то, они правили миром, по одним легендам именно они создали землю и летающий замок, по другим земля и луна — это тело и голова одного из них, преданного и обезглавленного остальными. Кровь атлантов — один из множества могущественных артефактов, хранящихся в закромах замка. Гарольд надеялся, что это приведёт его расу к превосходству над остальными. Оставив кубок на троне, Древний ушёл в хранилище за артефактом, а когда он вернулся в зал — увидел Иду, держащую в руках его кубок.
— Ой, это, кажется, твоё? Я думала, тут никого нет, посижу спокойно, позанимаюсь созданием своих существ, а тут, видимо, уже занято, ну ладно, я пойду тогда.
Ида наигранно улыбнулась, поставила кубок и быстрым шагом ушла из зала. Гарольд недовольно взял свой кубок, и, не заменив ничего, продолжил творить. Добавив кровь атлантов, он произнёс заклинание:
— Орлиная гордость, львиная смелость, вы рождаетесь, чтобы править миром, подобно атлантам!
— Как же, как же… — тихо произнесла Ида, тайно наблюдая за Гарольдом из-за двери. — Будет тебе и гордыня, и безрассудная агрессия, а вот на счёт правления даже не знаю…
Содержимое кубка нагрелось и закипело, но через полминуты всё затвердело, а на поверхности образовалась твёрдая пена. Гарольд спустился на землю и сделал из камней и глины полукруглое здание на вершине холма. Поместив кубок внутрь, он вернулся в замок. Семь лет кубок простоял без изменений, укрытый от солнца и ветров каменным щитом.
