Система. Забвение. Конец начала 2. Книга вторая. Цикл «Икосаэдр. Бронзовый аддон» - Илья Андреевич Беляев
Старик явно не различал иронию в словах и голосе. Он удовлетворенно кивнул и встал.
— Что еще я могу сделать для тебя?
— Не найдется ли у вас какая-либо одежда для меня? Эта, как вы видите, после некоторых приключений утратила свой вид и пригодность.
— Да, конечно.
Мужчина провел меня в соседнюю комнату и остановился перед одним из шкафов.
— В нем одежда моего сына. Думаю, она придется тебе впору. Выбирай все, что тебе понадобится. Ты и вправду неважно выглядишь.
Витолий оставил меня, одернув ширмой ту часть комнаты, где находился я, предоставив полную свободу выбора. Думаю, если бы на его месте оказалась бы женщина, весь выбор делала бы она. Тем лучше. Я могу в относительном уединении обдумать правильность своего поступка.
«Сказать кому, какое благородство во мне проснулось — бесполезная и необдуманная жертва. Вряд ли кто вспомнит мое имя, если все закончится трагично. Однако не факт, что меня будут прославлять многие поколения, когда я верну блудного сына отцу. Куда ни посмотришь, везде одно и то же. Стоит вся эта возня памяти Виолы? Чушь собачья! Просто не хочется признавать себе, что ее судьба как две капли воды похожа на судьбу Мари. Не думал, что миры могут пересекаться подобным образом. Гид, зараза, где ты шляешься? Задал бы я тебе парочку вопросов… Хочется надеяться, что никакого вампира не существует, а все эти нелепые совпадения в виде двух точек на шее лишь жалкое подражание на ту расу, которая, по легендам, стоит выше человека. С другой стороны, смешно будет себя представить сражающимся против него с детскими топориками. Польза от них как слону дробина. В лучшем случае лишь разозлю его. Худший сценарий уже представлялся. Ладно, проверю, в чем там дело с этой вымершей деревушкой. Может, удастся что разузнать. К тому же главная цель моего прибытия сюда так и повисла в воздухе».
Я вышел из-за ширмы в новых штанах, рубахе, меховой жилетке, кожаных перчатках и таких же невысоких сапогах. Не забыл еще прихватить и плащ — мало ли какая погода разыграется в ближайшее время, а простывать и заболевать было совсем нельзя в таком мире, как этот. Самое главное, что все мне подошло и оказалось впору. Сын старейшины поселения наверняка был моего телосложения: нигде ни торчало, ни провисало — в общем, полное совпадение.
— Да-а-а, — протянул Витолий, увидев меня выходящим в обеденную, — теперь я вижу, что вы похожи. Все впору, как я и думал. Еще есть какие-нибудь просьбы?
— Нет. Все, что было нужно, я узнал и спросил. Могу отправляться в путь немедленно.
Мужчина вывел меня на дорогу и указал направление.
— Когда доберешься до небольшой рощицы, до поселения будет рукой подать. Я верю в тебя и надеюсь, что все окажется благополучным.
— Спасибо за гостеприимство! Я постараюсь привести вашего сына живым.
Запахнув плащ, я двинулся в ту сторону, куда показывал Витолий. Вечер выдался прохладным, и я порадовался тому, что удалось сбросить задубевшую, насквозь пропахшую старую одежду и обзавестись новой. К тому же плащ очень хорошо скрывал висящие у меня на поясе топорики, а то чувствовалось, что видок у меня был как у разбойника с большой дороги. Пульс, давление — все пока в норме и хотелось, чтобы это так и оставалось, но некоторая напряженность все же присутствовала.
Подъемы, спуски сменялись друг за другом, позволяя лицезреть обширные раскинувшиеся поля, луга, не тронутые человеком; великолепие цветов, благоухающих разными ароматами… Уже стало темнеть, когда я, наконец, добрался до той самой рощицы, про которую говорил мужчина. Что это та самая, не было никакого сомнения — в километре от нее, как только я подошел к ее выходу, располагалась небольшая кучка домов — не больше десятка. Пока все складывалось так, как говорил Витолий и как думалось мне самому. Однако здесь пришлось сделать незапланированную остановку. Мне подумалось, что раз имеешь дело с вампиром, пусть даже и не по достоверной наводке, нужно запастись чем-то получше этого дедовского оружия. Но так как святой воды и чеснока у меня не было, я запасся тем, чего было в избытке, а именно осиновыми кольями. Приготовив таких метательных колышков около двух десятков, я распихал их во всевозможные места и только после того, как убедился, что смогу нашпиговать любого подозрительного, продолжил путь, стараясь достичь ближайшего строения как можно быстрее.
Когда до первого из покосившихся бревенчатых домиков оставалось около сотни метров, я почувствовал головокружение. Виски сдавило тисками и стало трудно дышать. Меня мутило, и казалось, что все внутренности сейчас разом вывернутся наружу. Такого со мной не было ни за стенами города людей, ни в подземных пещерах троглодитов, ни в лесу темных эльфов. Чувствовалась настолько враждебная, чужая и губительная магия, что меня всего начало трясти, а тело покрылось «гусиной кожей». Все-таки правильный выбор был сделан у Гида. Поглощение первого магического удара — превосходная штука, уже не один раз спасавшая мне жизнь как в прошлом, так, надеюсь, и в будущем.
Шаги давались заметно труднее. Стало тяжело дышать, и во рту чувствовался металлический привкус, хотя кровотечения не было. Я глубоко вздохнул, на мгновение прикрыв глаза и медленно выдохнул. Стало чуть легче, но пульсирующая боль в висках не давала покоя.
Все закончилось, когда около дома я обнаружил подвешенного к заборному столбу в прошлом человека, а ныне ссохшегося скелета, рассыпавшегося трухой, когда я дотронулся до его костяной ноги. Не то чтобы я не видел подобного, просто решил убедиться, не глюки ли это или воображения готового расплавиться мозга. Оказалось, что нет. Давящая боль медленно успокаивалась, приводя меня в естественное состояние.
Деревушка оказалась не просто вымершей, но давно заброшенной и представляющей собой самое настоящее кладбище со стоящими по периметру могилами и крестами. «Шестнадцать» — насчитал усопших беглый взгляд по местности, но я был уверен, что таких гораздо больше. Странным казалось то, что все эти небольшие покосившиеся домишки вряд ли смогли содержать в себе такое количество людей, перешедших в иной мир; конечно, это не какой-нибудь клан или секта с обязательным условием проживания в этом месте. Я обвел все глазами с более пристальным вниманием. Окружающая местность навевала мысли, что здесь не ступала нога человека лет сто. Все было настолько ветхим, прогнившим и трухлявым, что я с опаской перебирался от одного дома к другому, боясь, что те рассыпятся от моего прикосновения.
Когда ночь полностью овладела пространством, я уже обошел все небольшое вымершее поселение
