Великий Войд - Антон Алексеевич Воробьев
Я знал, что времени у меня мало и что прятаться бесполезно, поэтому хотел как можно быстрее уйти подальше от людей и строений. Парк рядом с вузом показался подходящим местом: праздновали там только в западной части, возле кафе.
А ещё я хотел есть. Вывеска «Шаурма 24» магнитом притянула меня к киоску. Продавщица сонным взглядом окинула придурка в потрепанном скафандре, подставила под мой палец терминал оплаты и велела подождать пять минут.
Однако отведать «лучшей шаурмы в Ярославле», как заверял рекламный ролик на стене киоска, мне не удалось. В ясном небе над городом появился Нараян и обрушил на меня каскад молний, расплавив дорожную плитку, на которой я стоял. К счастью, от первого разряда меня защитил скафандр, а последующие пришлись на пустое место: адреналин добавил скорости мыслям, и ключевые образы снова утащили меня в огненный слой мироздания.
Рёв синего пламени окружал со всех сторон. Его прозрачные языки бились в бешеном танце, увлекая меня за собой вверх. Внизу, среди сполохов, мелькал серебристый силуэт рыбы-крылатки: Нараян плотно сел мне на хвост.
Я понимал, что убегать – бессмысленно, эфирный наставник рано или поздно догонит меня. Но сдаваться без борьбы я не собирался. Пускай побегает, авось остынет. Правда, такими темпами – серебристые шипы и плавники мелькали среди огненных вихрей все ближе и ближе – остыть он не успеет.
Мне надо было найти место, в котором абориген Чибиса не имел бы надо мной подавляющего преимущества. Перебирая в уме все известные уголки на двух планетах, я вспомнил, как мой нынешний преследователь в одной из лекций описывал нереальность. Кажется, он говорил о том, что в ней много слоев – возможно, бесконечно много. Вот если бы я смог попасть в слой, в котором Нараян ни разу не был…
Проход сюда, в мир бушующего пламени, открывался с помощью череды образов. Насколько универсален этот способ? Можно ли подобрать ключ к другому слою простым перебором символов? Я не знал ответов на эти вопросы. Но мне нечего было терять. Серебристые шипы и черные глаза неумолимо приближались, не оставляя шансов на отрыв от погони. И я начал пробовать.
Прозрачная рыба. Стена в зале Полусумка. Лиана на дереве. Рыбий хвост. Черные круглые глаза. Острые зубы в рыбьей пасти. Черт, надо выкинуть из головы взбесившегося наставника. Озеро. Горы. Шипы на эфирной спине. Дьявол, выкинешь его тут, вот же он, рядом уже. Пламя. Потоки пламени. Молнии. Надеюсь, он не будет ими бить. Так, к лешему его, закрываю глаза. Цветок кактуса. Окно. Гриб. Ветер в кроне дерева. Облако…
Мысли метались от образа к образу, сбиваясь, повторяясь, раз за разом возвращаясь к Нараяну, перебирая бытовые предметы и замирая в отчаянии. Ничего бы не получилось. Если бы на двухсотом образе не подключилась интуиция.
Ограненный сапфир в центре белого лотоса. Тело деревенеет.
Восход оранжевого солнца над пшеничным полем. Пространство сгибается.
Янтарь среди камней на дне быстрого ручейка. Открывшийся проход затягивает в свои глубины.
Огонь, лизавший меня прохладными синими языками, исчез. Вокруг простиралось бескрайнее пространство, наполненное светом. Я летел в нем белой искрой и слушал непонятно откуда доносившийся звук – словно миллионы голосов выводили одну напряженную ноту «си». По неизвестной причине, этот звук заставлял меня трепетать от волнения.
Вскоре я обнаружил, что за мной следом летит Нараян. Все-таки он был настоящим мастером перемещений в нереальности. Сумел определить в каком слое мироздания я укрылся и смог проникнуть туда. Но не смотря на все старания эфирного наставника, расстояние между нами не сокращалось. Он был не в силах догнать меня. А когда я ускорил свой полет – просто пожелав этого, – он начал отставать.
Некоторое время его серебристая фигура, обрамленная шипами и плавниками, виднелась вдалеке, а потом стремительно уменьшилась и пропала. Похоже, он решил отказаться от погони. Чему я был несказанно рад.
Отделавшись от преследователя, я начал подумывать о том, как бы мне вернуться обратно на Землю. Попробовал подобрать ключевой образ, который бы вывел меня из этого слоя мироздания в нужное место. Если такой образ и существовал, найти его мне не удалось. Интуиция молчала, а после нескольких часов усиленной работы иссякла и фантазия.
Я понятия не имел, насколько далеко находился от дома, в какую сторону лечу, с какой скоростью удаляюсь и как местные расстояния соотносятся с привычным пространством. Изменить направление полета у меня не получилось. Иногда по залитому светом простору проносились яркие сполохи, но о том, что они собой представляют, у меня не было никаких догадок. Звук голосов, поющих бесконечное «А-а-а-а», держал меня в состоянии трепета, близком к благоговению. О том, кто тянет эту высокую ноту, у меня также не было никаких идей.
Время шло. Часы истаивали, словно снежинки над костром, но в моем положении перемен не происходило. В конце концов я решил, что, раз этот слой мироздания несет меня куда-то, то было бы неплохо попасть туда как можно быстрее. Поэтому я увеличил скорость своего полета до максимума – разлитый вокруг свет отреагировал на мое желание и легонько прикоснулся к моему телу, придав ошеломляющее ускорение.
Теперь сполохи озаряли местные просторы с такой частотой, что временами сливались в одну долгую вспышку. Звук усилился, проникая до самых костей, и лучи света, окружавшего меня, стали твердыми, словно камень.
А потом вспышки вдруг прекратились, поющие голоса стихли и свет исчез. Слой мироздания, избавивший меня от погони, подарил напоследок ключевой образ – круг на песке возле морского прибоя – и выпустил в привычный мир.
Мир, окруживший меня непроглядной тьмой Великого Войда.
Я находился в недостижимом центре – сердцевине цветка, чьи лепестки были слоями Мироздания. Отсюда начинались и здесь заканчивались все дороги. В этом месте зарождался незримый ветер, раздувающий пузырь Вселенной, и сюда же он возвращался, усталый и тихий. А вернувшись – рассказывал о том, что видел в дальних странствиях.
Великий Войд внимал этим историям, просеивал их сквозь сито своей памяти, промывал в реке времени и находил в них жемчуг истины и драгоценные камни знаний. Безграничная пустота наполнялась сокровищами, и я, словно ребенок, играл с ними, складывая фразы: «Есть только реальность. Все души едины. Дыхание вечно. Сознание – свет».
В каждой драгоценной истине отражалась бездонная глубина Великого Войда…
Тысячи лет вдали от дома… Все, кого я знал, давно
