Стремительное падение (СИ) - Сагайдачный Вадим
У нас на верфи имелось лишь два места под строительство. То есть к весне следующего года мы могли обзавестись двумя баржами. Больше не позволяло место. Дальше шли высокие скалы. В общем, пока мы остались совсем без барж.
Но мы, конечно, не сложили руки. Мы собрали людей из корабельщиков и отправили во все крупные порты. Во-первых, чтобы искали, у кого можно перекупить баржи или взять внаем, а во-вторых, чтобы искали наши пропавшие баржи. Они служили зацепками. Найдя баржи, можно было выйти на похитителя. Все-таки баржи это дорогое удовольствие. Вряд ли с них выгрузят зерно и пустят на дно. Они стоят куда дороже зерна. Скорее похитители немного чего-нибудь переделают и пустят в оборот или просто попытаются перепродать. А наши люди как раз тут как тут. Не зря же мы корабельщиков отправили. Свои баржи от чужих они и после переделки отличат. А дальше будем смотреть по обстоятельствам.
Помимо этого мы еще кое-что предприняли. Похититель барж был кто-то очень богатый и влиятельный. В нападении участвовало не меньше сотни хороших магов. Это очень дорогое удовольствие. Вряд ли целью были исключительно баржи и зерно. Он знал, зачем лишает нас таких активов. Забрав баржи, он сделал для себя задел на будущее. Поэтому мы послали людей в порт Севера и в Мелиссар. Им предстояло высматривать закупщиков леса и зерна. Раз нам пришлось приостановить эту деятельность, кто-то другой должен был ею заняться. Этот кто-то и является инициатором нападения на баржи. Получается, своим ходом он нанес нам тройной удар — забрал зерно, баржи и намеревался отобрать перспективную торговлю. Очень и очень хитрый ход.
Карета въехала в нижние ворота, и я велел возничему остановиться. Эту часть прогулки я тоже предусмотрел. Так что до заседания малого совета оставалось время.
Немного поднялся вверх и свернул вправо. После похорон, я больше так и не был у гроба отца. Сейчас, когда нас постигло столько бед, мне особенно стало его не хватать. Для меня похороны как-то прошли непонятно. Я даже особо ничего не почувствовал внутри. Конечно, шок и прочее, несомненно, были. Но внутри мне не верилось, что он умер и на этом окончательно ушел от нас. Во время похорон мне казалось это какой-то ошибкой, нереальностью ни его смерть, ни похороны. Понимание, что на этом все, отца больше нет, и не будет, стало приходить позже.
Я вошел в гробницу и призвал светящийся шар. Он появился в моей правой руке. Справа от входа на нишах лежали мужчины, слева их жены. В первом гробу лежат руки моего прадеда. Да, именно руки. После того, как его поймали и долго пытали, ему отрубили кисти рук, а самого вместе с другими нашими людьми увезли на Север. Прадед так и сгинул там в неизвестности. Отрубленные руки подобрал дед и похоронил. Потом, когда началась мирная жизнь и была создана усыпальница, он взял из земли то, что осталось от прадеда, положил в гроб и поставил его здесь.
Следующий гроб с моим дедом. Дальше уже лежит отец. За ним еще одно пока пустующее место и на этом грот заканчивается. Чтобы дальше хоронить, понадобиться вгрызаться в скалу глубже.
Кладу светящийся шар на пустующую нишу. Он будет светить до утра, а потом исчезнет.
Надо что-то сказать отцу раз пришел, а разговаривать с гробом не хочется. Пытаюсь представить отца лежащим вместо гроба. Представил, и стало жутко. Для меня в памяти он остался живым, сильным, смотрящим на жизнь с гордым приподнятым подбородком. Пусть таким и остается. Лучше уж разговаривать так, с гробом.
— Мне тебя не хватает. Нам всем тебя не хватает. Ты ушел и у нас все пошло наперекосяк, — произношу и кошусь на свободную нишу. — Надеюсь, Даниэль рядом с тобой не скоро ляжет. Мы постараемся обязательно его найти. Надеемся, ты попал к Дагору и…
Появилась тень, заставившая остановиться и посмотреть на вход.
В гробницу вошел дядя Румел Гилберт.
— К Дагору он вряд ли попал. Он в Пропасти падших, рядом с Куном Ребеем. Он всех великих злодеев держит при себе. Это его свита.
Мои кулаки сжимаются. Тут же появляется злость.
Да кто он такой, чтобы говорить о моем отце гадости?!
— У нас с Тролом была разница в год. В детстве я намного его превосходил. Но после шестнадцати он быстро догнал меня и стал опережать. Я сначала не мог понять, как такое возможно. Я тренировался с утра до ночи. Трол и половины моих тренировок не выдерживал. Оказалось все просто. После шестнадцати ему открылся опыт. Благодаря этому он быстро развивался. Что ни день, Трол обязательно кому-нибудь срубал голову. Вор, насильник или мелкий задира, которому стоит всыпать полсотни плетей и отпустить — все равно. Лишь бы получить опыт. Людей держали, подставляли Тролу, а он рубил. Я так не смог. Ни тогда, ни сейчас. В бою — другое дело. Это правильно. Честно. Но не тогда, когда тебе держат человека, а ты берешь и просто убиваешь. Это палачество. Но он и добрых дел сделал не мало. Ему есть, что положить на весы репутации в противовес совершенному злу. Однако убийство считается слишком тяжким проступком. Оно ложится на весы с особой тяжестью. Даниэль тоже пошел по его стопам. Рубил головы только в путь. Конечно не так как Трол, но все равно, тоже много. Алан рубить головы не любил. Ему противна кровь. Он старался убивать магией. Мне нравилось в Алане, что это занятие ему не по душе. Постоянно от него отлынивал. Тролу приходилось его заставлять брать опыт. В итоге он плюнул и окончательно от него отстал.
Я пораженный слушал дядю. Об этих подробностях мне никто не рассказывал. Ни секунды не сомневался в правдивости его слов. Такое бы он вряд ли придумал. Да и проверить было легко. Достаточно спросить у мамы или брата. Опять же молчал навык Предвидения обмана.
— Но откуда вы это знаете?
— Как-никак я правитель Птичьих скал. Один из рук князя. А детей в такие дела посвящать не принято. Потом, после шестнадцатилетия начинают понемногу вводить в курс дел, когда надо брать опыт. У тебя выходит узнать раньше. Смотрю уже испытание прошел. Судя, сколько пришлось носить повязку, ты с ним справился лучше братьев.
Невольно посмотрел на свою руку. Сегодня первый день без повязки. Рука полностью зажила. Благодаря мазям и стараниям Надин Шелби, даже шрамов не осталось.
— Наш с Тролом отец считал, что хороший правитель обязательно должен быть жестоким. Он верил, что жестокость надо развивать с детства. С шестнадцатилетия. Когда всем воинам Система открывает опыт. Потому как в будущем ему придется суметь наказывать своих людей за проступки. Суметь отстаивать интересы среди других правителей. Он застал времена Великой смуту. В то время были другие нравы. Он пытался навязать нам прежние устои. Я не согласился. Трол наоборот, проникся его идеей. Это позволило ему стать сильным. А вместе с силой пришла решительность и даже дерзость. Благодаря этому в некоторых играх он смог обыграть даже королей. Теперь это дорого обойдется Скалистому Берегу. Я предполагаю, что нападение на баржи и попытка устроить бунты — это только начало. Беды будут сыпаться со всех сторон. Считалось, что Трол бессмертный. Все думали, его нельзя убить. Теперь, когда с ним покончено, каждый, кого Трол когда-то обошел, посчитает своим долгом поквитаться с его семьей и с княжеством. Так что всем нам предстоят непростые времена.
Весь рассказ дяди состоял из шокирующих известий. Я только сейчас понял, что так и не расспросил у мамы об особенном умении отца.
— Отец был бессмертным? Тогда почему Малор смог его убить?
— Колесо фортуны дало Тролу особую способность — «Второй шанс». По-моему, она так называлась. После убийства он сразу на месте возрождался. Его не раз пытались убить и он каждый раз оживал. Чтобы с ним покончить, нужно было убить его во второй раз. Это был секрет Трола. А все ошибочно путали его способность с бессмертностью.
— Бессмертных, по-моему, вообще нельзя убить.
— Не совсем. Пока не найдешь то укромное место, где они возрождаются. И не уничтожишь камень его жизни. В противном случае он будет жить до глубокой старости. Пока сам не захочет умереть от собственной дряхлости.
