Владимир Перемолотов - Страховщики
Косо глянув на него, спаситель эркмасса жестом попросил отдвинуться ближних командиров и стал растягивать находку по полу. Эркмасс смотрел молча, пока из кусков не сложился довольно большой треугольник. Каких-то кусков не хватало, но форма уже определилась. Разбирая обломки, Эвин наткнулся на ящик не похожий ни на что виданное им прежде. Оранжево-черный явно состоящий из двух половинок, с выпуклостью там, где эти половинки смыкались. Он дернул его раз, другой, но он оказался намертво прикрепленным к трубке, а может быть такой странной кости и самому большому куску крыла.
— Что это?
Эвин слегка подергал находку, пытаясь сперва раскрыть, а потом и оторвать, но ничего из этого не вышло.
— Еще одна загадка.
Объяснить что-нибудь никто не решился. Все, даже монах, смотрели и молчали, пока Эсхан-хе задумчиво не сказал.
— Наши купцы, что ради наживы готовы забраться куда угодно, рассказывали мне, что бывая в дальних северо-восточных морях, они видели иногда таких вот птиц. Только по их словам они там гораздо больше бывают и черные цветом.
— Мы приручили драконов, а они — таких птиц… — подал голос кто-то из молодых командиров. — Почему бы и нет…
— Птица — создание божье. Как мы знаем, Карха сотворил их в один день с цветами и рыбами, — подал голос брат Терпий, — но это не птица. У любой птицы есть голова и перья… А тут?
Он присел перед острым концом, что смотрел в сторону двери. Эвин вместе со всеми посмотрел на пол, на крылья демона. Трудно сказать чего там еще не было, но вот голова у летающей твари точно отсутствовала.
Наступил тот неловкий момент, когда каждому хотелось сказать что-то умное и важное, но ничего подобного ни в одной из голов не родилось. Непонятная вещь лежала перед ними как вызов вере и знанию. Они могли бы стоять и смотреть, но ни посоветовать, ни объяснить что-то никто не брался.
Эркмасс посмотрел на него, но и Эвин плечами пожал.
Несколько вздохов эркмасс молчал, а потом, стряхнув с себя задумчивость кратко, по-военному приказал.
— Часовым приказ — почаще смотреть в небо.
Кто-то из младших командиров тут же вышел из палатки. Кори повернулся к брату Терпию.
— Отрабатывай свой хлеб, монах. Иди к своим, пусть на всякий случай браться совершат Большую охранительную и опояшут лагерь священным канатом….
* * *… Как ни прячься — а вылезать когда-нибудь придется.
Под железной крышей хорошо сиделось, но всю жизнь под ней не прожживешь. Чену первому надоело игра в прятки с неизвестностью, и он пополз вперед, выбираясь из-под искореженного железа. Я, прихватив НАЗ — следом.
Хоронясь за деревьями, по слежавшемуся песку, на котором не осталось ни одного следа, мы осторожно вышли к берегу и наткнулись на труп. Хотя оба мы ждали чего-то такого, но все ж оказалось это неожиданным. Чен остановился, наклонился над телом. Это был человек. Самый настоящий человек и у меня мелькнула дурная мысль, что положи меня вместо него никто разницы и не заметит.
— Совсем как мы….
По большому счету отличались мы только одеждой, да тем, что в груди у покойника обнаружилась дыра от пули, а на спине выходное отверстие с кулак размером. Вообще-то работа аварийного комиссара уже только одним своим названием намекает на то, что ему чаще других приходится сталкиваться с темными сторонами такой спокойной для обычных людей жизни — с авариями, несчастными случаями и с трупами, конечно.
Нам и до этого приходилось рисковать жизнью, выпутываться из подстроенных людьми или законами физики неприятностей. Оттого и жизнь мы видели такой, какой она была на самом деле — жестокой, с трупами и тайнами и не бояться её. То, что ввергло бы нормального человека в шок, для нас оставалось нормальными условиями работы. Хотя, честно признаюсь, этот случай выбивался из ряда вон. За пределами не только Закона, но и Совести и даже Здравого смысла…
Но, так легли карты, так нам повезло…
А вот туземцу не повезло. Ничего другого, глядя на это, не скажешь. Не повезло. Только вот Чен увидел в этом больше чем я.
Он повернул тело туда, сюда, зацокал языком и вдруг побежал назад. Через несколько шагов опустился на колени и зашарил по земле, найдя в траве острую палку, он, словно древний человек, спешащий заняться земледелием, начал ковырять землю.
— Что делаешь?
Чен ответил не сразу.
— Хочу посмотреть, чем он это их. Уж больно это…
Он не стал объяснять, но видно что-то ему не понравилось в покойнике.
Я смотрел на труп, решая, что мы можем сделать для мертвого туземца. Да, наверное, ничего. Кто знает, какие тут обычаи?
В мягкой земле напарник ковырялся не меньше минуты и поднялся с растерянным видом. На мой вопросительный взгляд он растерянно сказал:
— Пули нет.
То, что он не нашел пулю, коллегу отчего-то задело. Он уселся, так и не бросив свою палку, и стал оглядываться по сторонам. Я сел рядом, лицом к заходящему солнцу, так, чтоб не видеть мертвое тело.
Подтянув ранец носимого аварийного запаса, я спросил.
— Твой-то НАЗ где? Куда дел?
Чен, пребывая в той же благородной задумчивости, кивнул на реку.
— Утопил? — ахнул я. Вот эта новость грозила нешуточными неприятностями. Очень большими неприятностями.
— Если бы…
Напарник наконец-то вспомнил, что стоит мокрый, стащил с себя куртку и стал выжимать. Вода с журчанием текла на землю, превращая сухой пепел в жидкую грязь, но Чен под ноги не смотрел, стараясь сквозь кусты на том берегу разглядеть, что там такое происходит — есть ли там жизнь или нет.
— Не смог отцепить от планера.
Я присвистнул, вспомнив, как отчаянный смельчак из туземцев тащил Ченов планер к берегу.
Эти ребята с луками и копьями вряд ли смогут оценить, что такое попало им в руки, и вполне могли бы обойтись без содержимого носимого аварийного запаса, а вот нам второй НАЗ не помешал бы. Кроме стандартного набора для выживания (еда — палатка — медикаменты — оружие) в наших НАЗах имелись такие полезные вещи как мимикрирующие комбинезоны.
Какими путями Адам Иванович их добыл, не знаю, но вот добыл же как-то. Связей и друзей у него хватало на все, в том числе и на нестандартное оборудование. Он, как и полагается хорошему руководителю, предварил их вручение маленькой лекцией и, заканчивая её, сказал: «Для испытания в полевых условиях!» Наверное, по его рассуждениям новизна комбинезонов как-то компенсировала древность всего другого оборудования.
«Невидимки» оказались почти настоящими невидимками. Они делали человека как бы прозрачным. По командам встроенного вычислителя ткань ориентировалась так, что человек сливался с окружающим его фоном. По крайней мера так это работало на корабле.
Вопрос «что делать будем?» никто из нас не задал, хотя он и витал в воздухе. Я обдумывал его, пересыпая грязный песок из ладони в ладонь, а Чен, погруженный в те же мысли, рассеянно наблюдал за мной.
Мы молчали с минуту. Зная шефа, я точно знал, что он напряженно думает над планом нашего спасения, но он меня удивил, сказав то, что мне никогда не пришло бы в голову. Умел Чен удивить!
— Не эффективно это все как-то….
Я не понял. Слово «эффективность» к трупу за своей спиной я никак не мог приложить. Тогда Чен объяснил.
— Меня раздражает несуразность того, что произошло… Тебя — нет?
Я пожал плечами. Что тут еще скажешь?
— Учитывая возможности ракетчиков, они могли бы сделать это все гораздо быстрее, вообще не доводя до перестрелки.
Я представил людей в брюхе боевой машины и переспросил.
— Ты хочешь сказать, что сделал бы на их месте то же самое, только лучше?
Удивился я так, что в голосе не нашлось места возмущению.
— Так?
Шеф махнул рукой, сетуя на мою недогадливость.
— Я вообще не об этом. Они хотели достичь определенного результата…
Не поворачиваясь к трупу, продолжавшему составлять нам компанию, я махнул туда рукой.
— Они и достигли его.
— Вопрос «как».
— А ему это безразлично.
— А вот мне — нет.
Чен начал злиться и это меня отрезвило. Не хватало еще того, чтоб последние два порядочных человека на этой планете переругались между собой. По моему лицу Чен понял, что я готов его выслушать.
— Он мог положить их в три секунды боевым лучом.
— Мог, — согласился я. — Но не положил же…
— Значит, не мог! — торжествуя, закончил Чен. — Значит оружие его…
— Или не захотел… — поправил его я, и жестом остановив, готовые сорваться с его губ слова добавил.
— Внутри мог сидеть какой-нибудь моральный урод, которому нравится не только сбивать модули ракетами, но и убивать вот так.
Я все-таки повернулся к покойнику и ткнул в его сторону пальцем.
— Вот так вот. По-старинному. Своими руками.
Чен промолчал. Он был справедливым человеком и понимал, что и мои слова могли оказаться правдой. Могло быть по-всякому.
