Владимир Перемолотов - Страховщики
— Туда, — сообразил Чен. — Быстро!
Ревело левее нас, река и населяющие её лучники лежала прямо перед нами и поэтому мы сделали единственное, что еще можно сделать в нашем положении — побежали вправо. Имелся риск, что нас услышат либо те, либо другие, но выбирать не приходилось.
Высматривая места, где кусты росли не так часто, мы бросились вдоль берега, перескакивая через лежащие стволы. Мимо мелькали деревья, хрустели кусты, Чен ругался по-китайски, я на ходу повторял за ним короткие злые слова, а рев преследовал нас, становясь все ближе и ближе.
Но тут нам повезло.
Через десяток шагов мы выскочили на прогалину шириной метра три. Кусты тут кто-то аккуратно срезал и вмял в землю, а в самом конце положил что-то железное.
Совсем недавно этот кусок металла был частью какого-то бака или контейнера, а может быть и простой трубы, диаметром метра два. Не сговариваясь, мы влезли под него и затаились.
Рев мотора рывком приблизился, за нашими спинами захрустело дерево, послышалось дребезжание трущегося друг о друга железа. Я животом почувствовал, как задрожала земля.
— Чёрт! — с чувством сказал Чен. Он и ещё что-нибудь добавил бы, знал он нужные слова, я сам тому свидетель, но тут над нами грохнуло, зашелестели листья, что-то сверху дробно ударило по крыше, покатилось. Где-то рядом, буквально в трех шагах затрещало, и прямо у нас под носом рухнул ствол. Дерево подпрыгнуло, и едва не задев наше железо, откатилось в сторону.
Оно подмяло собой кусты, и теперь в прореху нам стали видны и река, и противоположный берег и, конечно, лучники.
В этом грохоте нас не услышала бы и летучая мышь, но всеже мы одновременно показали друг другу кулаки. Неприятным случайностям не хотелось предоставлять ни единого шанса — ракетчики ведь вполне могли, не тратясь больше на пули, доделать гусеницами то, что не сделали ракетами.
Механический рык остановил мародеров, рванувшихся к моему планеру. Увидев то, что мы сами еще не видели, они застыли.
— Боевая машина, — прошептал Чен. — Наверняка боевая машина…
Большого ума такое заключение не требовало. Если сложить вместе две ракеты, десяток пулевых пробоин и рев мотора, то ничего другого и не получится.
Чен завертелся, поворачиваясь на спину. Я попытался удержать его, но тот дернул плечом и указал рукой наверх. Чуть позади нас из обшивки недавняя катастрофа выдрала кусок, размером с ладонь и дальше от него зигзагом уходила ветвистая трещина. Приподнявшись, Чен прижался к ней лицом.
Так он просидел секунд сорок. Поглядывая на столбами застывших в воде туземцев, я дергал его, но тот только сбрасывал с плеча свою руку. Шепотом, но, так и не отлипнув от щели, он пробормотал:
— Чтоб я пропал!
Не дождавшись внятного ответа, я все-таки отодрал товарища от щели. Механизм стоял метрах в десяти и целиком эту громадину я не увидел. Над кустами торчала зелено-коричневая башня какой-то боевой машины с направленным на другой берег тонким хоботом пулеметного ствола.
Ай да ракетчики!
У туземцев не хватило решимости пойти дальше, но и со своего места они не сошли…
Что может такая штука и для чего она предназначена, я догадывался, а вот туземцы нет. Его неподвижность они спутали с испугом и нерешительностью. Туземцы заорали что-то определенно воинственное, прибавили прыти, и тут наш благодетель себя показал.
В башне зажужжало, но уже через пару секунд жужжание заглушил ритмично повторяющийся звук: «ду-дут, ду-дут, ду-дут».
Я перевернулся, чтоб посмотреть на реку. Обычно таким машинам не требовалось пристрелки, но тут явно что-то шло не так. Полоса водяных фонтанчиков, начавшаяся у самого берега, побежала к цепочке лучников, продолжавших пускать свои стрелы. Она наткнулась на первого и повернула, неспешно передвигаясь вдоль изломанного строя…
Кто бы ни сидел там, внутри, пираты ли, пришельцы или контрабандисты, люди эти жалости не знали. Если у нас на Земле Смерть все еще изображали старухой с косой, то тут её изображением мог стать профиль боевой машины.
Пули попадали в людей и ничего не понимающие туземцы хватались за грудь, за голову и валились в воду. Очередь, словно невидимая ладонь, смахнула семерых, прежде чем остальные поняли, что их убивают. Я не успел даже досчитать до семи — настолько быстро это все произошло. Восьмой и девятый бросились назад, не удержались и рухнули в воду, но ракетчики, кажется, достали их и там. Я отчетливо видел, как в том месте, где они упали, взлетели вверх розоватые фонтанчики.
Мы переглянулись, одновременно поняв, что влезли во что-то очень и очень серьезное. Когда ракетой били по нам, это могло, в конце концов, оказаться просто недоразумением, но что бы вот так, хладнокровно… Люди в машине убивали, чтоб сохранить тайну, что стояла за ними.
Видимо и впрямь тайна того стоила….
Туземцы, кто еще оставался в реке, бросились в разные стороны. Кто-то с левого края, совсем потеряв голову от происходящего, бросился не назад, а вперед. По пояс в воде двое лучников мучительно медленно, какими-то неуклюжими рывками шли к огромным валунам, перегородившим реку, и ракетчикам это не понравилось.
Расценив это как нападение, они повернули башню и длинной очередью попытались достать их. Это спасло остальных. Пока машина смерти буравила воду рядом с камнем, за которым схоронились смельчаки, высекая из него искры и какой-то странный коричневатый дымок, остальные с воплями выбрались на свой берег. Слава богу, у них хватило ума не топтаться на песке и туземцы, брызгая водой из сапог, попрятались за деревьями.
— Сейчас они нам дадут, — сказал Чен. Он, не глядя, сунул в щель палец, чтоб оценить толщину бака.
Командир, или кто у них там, похоже, не пострадал и уже через десяток секунд на нас обрушился ливень стрел.
Целили они, конечно в машину, но кое-что досталось и нашему баку. Это продолжалось секунд десять.
— Сейчас они переберется туда…. - сказал Чен. — и….
В этих словах страх за туземцев смешался с радостью, что для нас это все вот-вот кончится. Помешать ракетчикам сделать это мы никак не могли. Я ни капли не сомневался, что стоит хотя бы одному из нас вылезти из-под железной крыши, как экипаж с тем же усердием возьмётся за нас.
Но Чен ошибся.
Рядом с башней появились направляющие и через мгновение на них очутились цилиндры ядовито-зеленого цвета, длинной в полметра.
— Что это они? — спросил Чен. Он не видел того, что видел я. А что я мог ответить, если и сам не понимал, что должно из этого получиться?
— Сейчас увидим… Лезть в воду они, по крайней мере, не собираются.
Ракеты сорвались с направляющих и, оставляя за собой едва заметный дымный след, улетели на тот берег. Мелькнув на фоне неба, они канули в листву стоящих у берега деревьев. Одна, две, три секунды… На берегу дважды негромко хлопнуло, словно кто-то там неаккуратно прикрыл дверь и вдруг, как по волшебству, из-за деревьев поползли клубы желтоватого дыма.
Десяток голосов на том берегу заорали, потом кто-то там закашлялся, взвыл, и все смолкло.
Несколько минут машина стояла неподвижно. Я ждал, что оттуда кто-нибудь вылезет и поинтересуется, что тут делаем мы, но не дождался.
Взревев мотором, чудовище сдвинулось с места и скрылось за кустами.
Мы лежали, слушая, как удаляется шум двигателя, и смотрели на тот берег.
Клубы газа постепенно опускались, и сквозь них проявлялись сперва деревья, а потом и голубое небо. Запущенная ракетчиками отрава, будучи ощутимо тяжелее воздуха, медленно сползала к воде, выпуская из своих объятий низкорослые кусты. Там висела замогильная тишина…
— Что он им, интересно, туда кинул? — спросил Чен.
— Интересно? Иди и понюхай, — с трудом разжав челюсти, сказал я. — Кто у нас специалист по отравляющим веществам?
— Не я.
— И не я…
Еще минут десять мы сидели, привыкая к мысли, что это все всерьез — стрельба, трупы, смерть.
— Наверное, тем, кто сидит внутри есть что скрывать… — сказал наконец мой китайский друг. — Даже странно как-то, что они все-таки не добили их. Могли бы, наверное? А?
А действительно, почему не добили? Не проверили хотя бы? Ответ лежал на поверхности и такой страшный, что верить в него не хотелось. Чену пришла в голову та же мысль.
— А может быть, он туда такое кинул, что никакого добивания и не требует? Можешь себе такое представить?
Представить такое я не мог, но все-таки кивнул. Перед глазами стояли розовые фонтанчики. От ребят в танке можно было и не такого дождаться…
Повезло нам с соседями.
Минут пятнадцать спустя на том берегу ничто уже не напоминало о газовой атаке. Ветер унес отраву, река унесла трупы. Торчали из земли деревья, текла вода, светило солнце. Если б все это не отложилось намертво в памяти, то и сам я не сказал бы, что тут только что произошло…
