Евгений Филенко - Гигаполис
– Он не приживется. Ты же знаешь, это наша специфическая фауна, автохтоны. За пределами Гигаполиса они погибают.
– Тогда я возьму с собой советского писателя!
– Он тоже не приживется. Он русский.
– А бренди он пьет?
– Кажется, да.
Лариска уходит за писателем. Дождавшись, когда стукнет дверь, Фимка наклоняется ко мне через столик и шепчет:
– Серега, ты должен мне сказать немедленно и откровенно, кто из нас будет этой ночью спать с Ларкой, а кто на кухне…
– Это уж она сама решит, – уверяю я его. – Полагаю, она выберет самого трезвого.
– Через пару часов, – грустно качает головой Фимка, – самым трезвым в этом доме будет урох.
И достает из авоськи еще одну бутыль.
Часть вторая
Пятница, 16 сентября 2022 года
1. Новости Гигаполиса
Новости культуры.
Господа! Мы должны сообщить вам преприятнейшее известие: к нам едет… «Нежный август»! Наконец-то меломаны могут невооруженным ухом услышать, а главное – увидеть! – как выглядит в натуре ультра-супер-хит сезона «Что ты прячешь между ног». Нет никаких оснований сомневаться, что девочки из «августейшего» кордебалета откроют, наконец, нам эту тайну…
Светская хроника.
Минувшим вечером состоялась санкционированная демонстрация «Союза народных радетелей» общей численностью, включая собственно демонстрантов и сочувствующих, три тысячи человек. Шествие возглавлял лично господин Постников, председатель либерально-консервативной партии, недавний кандидат в мэры, показавший на выборах почетный третий результат. Одесную пребывал партайгеноссе Лель, фюрер местного отделения Российской национал-социалистической партии, ошую – товарищ Лязгаев, первый секретарь подпольного обкома Российской же партии коммунистов (того, что базируется в шестиэтажном особняке на бульваре Солженицына, а не того, чья штаб-квартира устроена в небоскребе на сквере Трех Гайдаров). Над головами плыли огромные портреты духовных отцов и зачинателей движения – Грозного, Джугашвили, Жириновского… Стройной колонной радетели прошли по проспекту Независимости от площади Свободы до пересечения с улицей Гласности, после чего свернули к мэрии. На углу улиц Гласности и Свободного Слова они были встречены коллегами из пятитысячной манифестации «Лиги сексуальных меньшинств». Демонстранты обменялись приветственными возгласами и рукопожатиями, некоторые прямо здесь же исполнили акты ритуальной близости. После чего уже совместное шествие было продолжено…
Новости науки.
Советник мэрии по научно-техническому прогрессу, доктор астрологических наук Апостол Сфера уточняет свой прогноз экономического развития Гигаполиса на ближайшее столетие. По его словам, ожидается падение дохода на душу населения в размере примерно десяти процентов, что позволит существенно отодвинуть черту бедности для подавляющего большинства трудоспособного населения. Господин Сфера ожидает также значительного снижения числа преступлений против личности. В связи с этим возникает резонный вопрос: доколе налогоплательщики вынуждены будут пестовать столь многочисленную орду захребетников, именующих себя правоохранительными органами…
Синоптический прогноз.
Температура воздуха без изменений. Радиационный фон в пределах нормы. В Гигаполисе идет дождь.
2. Игорь Авилов
Если кто не знает, Гигаполис в любую погоду – серого цвета.
Полдень. Элкар плывет над Гигаполисом на высоте двадцати метров, чуть ниже виадуков первого яруса, скорость самая малая. Сверху моросит прерывистый мелкий дождик, хулиганские порывы сильного ветра норовят завалить машину на борт. В такую погодку не позавидуешь частникам. Особенно здесь, над проспектом Независимости, который благодаря обступающим его со всех сторон шестидесятиэтажным административным корпусам типовой архитектуры начала Техногенной революции превращен в настоящую аэродинамическую трубу. Да его все так и зовут: Труба… Всякие там «Жигули-турбо», в просторечии – «жиганы», или «Руссо-Фиаты» с их маломощными движками здесь все равно что байдарки в хороший тихоокеанский шторм. Они сюда и не сунутся, если хозяин не самоубийца и внимательно прослушал утренний прогноз.
А вон неспешно, по-хозяйски перемещается двумя эшелонами выше «Мерседес-динамик». Ему, понятное дело, на прогнозы плевать. И на правила, видно, тоже: гуляет туда-сюда, как корова по лугам. Взять бы его за шкварник, машину – под арест, самого вытряхнуть на тротуар, пускай дальше пилит пешком…
Не стану. Раньше бы, годик-другой тому назад, непременно бы вытряхнул, а теперь не стану. Себе дороже. Это машина либо окружного начальства, либо какого-нибудь биржевика. Первое само меня откуда угодно вытряхнет. А второй сперва посулит денег, потом затребует адвоката, а в конце концов раззвонит по скупленным газетам и видеовещанию, что охранка занимается вымогательством и травлей честных бизнесменов. Так что ну их всех к ляду. Слава богу, кроме него, в этом эшелоне до конца моего участка больше ни одной машины.
«Что же ты, Гоша, пообломался так скоро? Арсланыча, видно, на тебя нет».
Стиснув зубы, врубаю связь.
– Борт 12–763, прекратить рыскать по эшелонам! – рычу в черный шарик микрофона. – Две секунды на размышление!
Поганец, как ни странно, не прекословит. Послушно выруливает к центру эшелона и даже сбрасывает скорость.
Кто это у нас такой исполнительный? Запрашиваю со своего терминала справку о владельце номера. На бирюзовый монитор выскакивают темно-синие буквицы. Оказывается, я приятно ошибся. Это не окружная управа, не растленный бизнесмен, а вовсе даже Мэгги Кубышева, наша телезвездочка. «Трудами денег накопил, красивый «Мерседес» купил…» Конечно, слабыми женскими ручками не так просто ей совладать с таким танком, особенно по первости. Зря это я ее отрявкал.
– Борт 12–763, счастливого пути!
Мэгги игриво мигает мне огнями на днище «Мерседеса».
В считанные мгновения транспортный эшелон на высоте восьмидесяти метров наполняется тяжелыми грузовыми элкарами. Подвывая и стреляя шальными разрядами статического электричества, они ломят в направлении Южного порта. Серые, вислопузые, похожие на стадо кашалотов, что смылось в воздушные просторы Гигаполиса из самой сердцевины побоища, устроенного бравыми китобоями где-нибудь в Индийском океане. Притормаживаю, дожидаясь конца потока. Мало отрадного, если в тебя зафитилит случайно вырвавшаяся из перетруженного генератора молния…
Прямо подо мной проспект Независимости пересекает плотная разношерстная толпа. Несут какие-то плакаты, содержание которых я разглядеть не могу. Поскольку цветов и воздушных шариков нет, делаю вывод, что демонстрация протеста против чего-нибудь. Разворачиваю элкар и некоторое время сопровождаю шествие.
– Центр, здесь Авилов, на углу проспекта Независимости и улицы Демократии вижу скопление людей.
– Все в порядке, Авилов, это безработные. Идут к мэрии требовать повышения пособий.
Я уже и сам вижу, что за лозунги тащат эти здоровые и в общем-то неплохо одетые мужики. «Даешь бесплатный проезд!.. Господин Степняк, где наши сто квартир?.. Пролетарии всех стран, не поддавайтесь!..» Забавно, что ни на одном лозунге нет требования новых рабочих мест.
С полминуты слежу за их движением по карте округа. До мэрии топать им еще километров пять. Ничего, экземпляры мордастые, откормленные, только промнутся.
Возвращаюсь в Трубу.
В серую пелену дождя с нарастанием входит режущий свист. Над моим элкаром по закрытому виадуку, невидимый, проносится пассажирский магнар. Кажется, даже воздух трепещет, а дождинки замирают на лету. Но это длится какие-то секунды, и когда зуд в волосах под шлемом и боль в зубах отступают, магнар уже далеко, вспарывает по живому покойную, влажную атмосферу соседнего округа.
Хотя там вовсе не обязательно моросит, как у нас. Вполне допускаю, что тучи водят хоровод исключительно над небоскребами деловой части Гигаполиса, а за ее пределами светит тощее осеннее солнышко.
Можно перекинуться парой слов с трассерами в смежных эшелонах. Еще третьего дня – услышать голос Арсланыча и увидеть неподалеку его элкар… Можно просто молчать и глазеть по сторонам. В это время суток обычно не происходит ничего нештатного. И я выбираю второе.
Скуки ради заглядываю в окна. Большей частью они плотно зашторены, и что там за общественно-полезная деятельность происходит, остается только гадать. А можно и врубить сначала схемоскан… потом дипскан. Зуб на расстрел, в любой из этих фирм сыщется десяток-другой архивированных схем, принадлежащих нашим бывшим и настоящим клиентам!
Там же, где не таятся, можно разглядеть не так много любопытного. Мигающие дисплеи, неряшливые, плохо выбритые парни либо всклокоченные девицы в потертых брюках с сигаретами в одной руке и кофейными чашками в другой – это, значит, какой-нибудь мозговой центр. Здесь все чисто – в нашем понимании этого слова! – и если схемоскан что и покажет, так виноваты будут пустяковые грешки невинной юности. Кто не носился по ночным улицам на грохочущих мотоциклах? Кто не вязался к сверстникам с соседних улиц, ненароком заглянувшим на твою суверенную территорию?.. Те, кто сумел повзрослеть, нынче не наш контингент. Не знаю почему, – смотреть на них, может быть, и не так приятно, а послушать, так и не поймешь ни слова, – но эти хлопцы мне нравятся, и я им даже завидую. Они живут в другом мире, о котором я уже и забывать начал. У них другие заботы. И руки у них, пускай и не бог весть каким мылом помыты, а чистые, не попачканные ни наркотой, ни кровью. А по ночам им не снится всякое дерьмо, в котором я и мне подобные должны копаться за свои небольшие деньги и вовсе бесплатные старомодные убеждения в неотвратимости наказания порока.
