Сергей Чекмаев - Анафема
Но то были лишь первые ласточки надвигающейся беды. С начала девяностых в нашей стране бесконтрольно размножились чудовищные авторитарные секты, где «верховным божеством» становился сам глава, подчиняя прихожан своей воле, низводя их до рабского, почти животного состояния. В прессе и официальных документах подобные культы получили название деструктивных. Череда судебных разбирательств и даже уголовных сроков, вихрем пронесшихся над Россией в конце века; никого ничему не научила, и новоиспеченные секты продолжали исправно наполняться свежим «пушечным мясом». Сложное экономическое положение в стране заставляло людей балансировать на грани выживания, и с каждым годом им все больше хотелось чуда, которое по мановению руки сможет решить все проблемы. Секты не без успеха попытались взять на себя роль такого чуда, оставив в стороне и государственные институты и Русскую православную церковь.
Потом, конечно, спохватились. В качестве примера можно привести эксперимент в Ногинске, где по договоренности с Патриархией в большинстве как частных, так и государственных школ введен новый предмет — основы православной культуры. Это не Закон Божий времен царской России: детей не принуждают бездумно зубрить «Отче наш» или «Катехизис». Просто еще со школьной скамьи будущим гражданам страны прививается лучшая часть русской культуры, православная терпимость и — если так можно выразиться — религиозная грамотность. При этом никто не заставляет школьников креститься, менять конфессиальную принадлежность. В соответствии с законом РФ о свободе совести и вероисповедания мусульмане или, например, буддисты имеют полное право не посещать этот предмет.
Следующий шаг власти сделали несколько лет спустя. С подачи набиравшего силу Комитета по спасению молодежи от тоталитарных сект правительство в рекордные сроки провело через Думу новый закон о контроле над религиозными объединениями. Взрывоопасная смесь сотен культов и сект начала тысячелетия достала даже вечно оппозиционных сенаторов. А в 2005 году после долгих разговоров, многочисленных «за» и «против», в буквальном смысле заполонивших страницы и экраны СМИ, было, наконец, принято решение и о создании единого контрольного органа. На основе бывшего департамента Минюста по делам общественных и религиозных объединений оформилась невиданная доселе структура, получившая на удивление неброское наименование — Спецгоскомитет по религии, сокращенно СГКР.
В состав комитета вошли сотрудники МВД, Минюста, прокуратуры и представители церкви. В основном — православной, хотя из политкорректности мусульмане, буддисты, католики, протестанты и баптисты получили возможность участвовать в работе комитета на правах совещательного голоса.
В дальнейшем православное духовенство за каких-то два года полностью перевело на себя руководящую роль в Спецгоскомитете. Сегодня новая структура в открытую управляется и финансируется Русской православной церковью с молчаливого согласия государства. Популярное в наши дни название «Анафема» сначала считалось неофициальным и применялось, в основном, журналистами, но уже через год так называли Спецгоскомитет по религии даже президент и правительство страны.
В штате Спецгоскомитета числилось достаточно опытных следователей и несгибаемых прокуроров, у которых неожиданно оказались развязаны руки, — борьба с сектантами вышла на совершенно новый уровень. Работники Анафемы получили название контроллеров. Сначала у Спецгоскомитета по религии не было задач силового противодействия, но разгул сатанистов в 2006-2007 годах и появление у многих сект собственных охранных структур привели к образованию в Анафеме боевых подразделений (так называемая «новая опричнина»). Будущие «каратели» Анафемы проходили обучение в отдаленных северных и уральских монастырях. Методики подготовки покрыты тайной, и тайна эта серьезно охраняется. Известно лишь, что суровые условия жизни, монашеское послушание и истовая вера сделали «опричников» настоящими бойцами — преданными, бесстрашными и не задающими лишних вопросов. Правая оппозиция пыталась инициировать парламентские слушания о правомочности подобных подразделений, но ни одна подобная акция успеха не имела.
За два с половиной года своего существования функции Анафемы значительно расширились. Начав с выявления авторитарных и мошеннических сект, внутренних расследований в самой Русской православной церкви (греховное обогащение, растление малолетних, грех гордыни, ересь), сегодня новая спецслужба переняла от МВД и многие светские дела. Тем более что государство само призналось в собственной беспомощности: в начале марта 2003 года Минздрав подписал с РПЦ соглашение о пропаганде здорового образа жизни и совместной борьбе против наркомании, пьянства и детской проституции. После нескольких лет обсуждений последовала череда законодательных актов, облекающая Анафему достаточными полномочиями. У новой спецслужбы сразу прибавилось дел — торговля наркотиками, малолетняя проституция, «экспорт» доноров и органов за рубеж. Схема контроллерской деятельности Анафемы, возможно, далека от идеалов законности, однако она чрезвычайно эффективна и пока приносит одни положительные результаты. Подозреваемые задерживаются контроллерами Анафемы в контакте с силовыми подразделениями МВД или собственными силами. Потом преступников вместе с материалами дела передают государственному правосудию, но дальнейшее следствие и судебный процесс проводятся уже под пристальным вниманием Анафемы. На сегодняшний день наркодельцам, торговцам «падалью» и молодыми телами уже не так просто отделаться условными или смехотворно короткими сроками, подкупив суд…
5. 2004 год. Конференция
Марина и представить себе не могла, что именно она — единственная из всего курса — поедет в Нижний на конференцию. Разговоры о ней начались еще в прошлом году, когда устроители решили сделать ее ежегодной и более представительной. Кто-то предложил пригласить на конференцию не только православных богословов, мирских психологов и преподавателей, но и специалистов по религиозной истории. Желательно, молодых, чтобы иметь возможность взглянуть на проблему непредвзято, иными глазами. На кафедру мировых религий филфака РУГН приглашение пришло зимой, и с тех пор только и разговоров было: поедем в Нижний Новгород или не поедем…
Из учебной части вдобавок пошел слух, что доклад на конференции вполне может быть зачтен в качестве летней практики. Кому ж неохота освободить июль и отдыхать целых два месяца вместо одного!
Честно сказать, Марина хотела в Нижний не только из-за этого. Она мечтала хотя бы ненадолго сменить обстановку, вырваться из бесконечной московской круговерти. Ну и посмотреть заодно, что за зверь такой — научно-практическая конференция «Тоталитарные секты — угроза XXI века».
Да и отвлечься не помешает. Бесконечные ссоры и примирения с Никитой давным-давно встали поперек горла. Марина прекрасно понимала, что он не любит ее, и не любил никогда, просто Никите нужен запасной аэродром на случай разрыва с очередной пассией. В слезах и соплях он приходил к ней, твердя одно и тоже:
— Маринка, как я был слеп! Оксанка (вариант: Катька, Юлька, Лола) — такая дура!! Дура и стерва! Где были мои глаза?! Не понимаю, как я мог променять тебя на эту шалаву? Милая, лучше тебя нет на свете!
Потом, правда, выяснялось, что «мне с тобой скучно», «мы с тобой очень разные» и — финальным аккордом — «нам надо расстаться». Значит, на горизонте появилась новая раскрашенная кукла.
Нет, конечно, Марина знала лучше кого-либо другого — когда раздавали красоту, она несколько опоздала к началу очереди. Лучшее досталось Наталье Орейро, Линде Евангелисте, Дженнифер Энистон и Лне Ханкович с третьего курса. Утром, разглядывая себя в зеркало, Марина самокритично заключала: не модель. Пухлые щечки, которые так умиляют у детей, косметологами зовутся несколько более прозаично — жировыми буграми Буша. Непослушные рыжие лохмы никогда не удается причесать, веснушки — запудрить, а фигуру — изменить. Пяток килограммов определенно не мешало бы сбросить. А эти дурацкие хвостатые родинки у самой ключицы? Из-за них даже открытое платье не наденешь. Ну, одна — еще куда ни шло, вполне можно шиковать, как Мерилин Монро. Но три! Три — это перебор, особенно когда они расположены треугольником. Выглядит пошловато…
Единственное достоинство, как любила повторять мама, — таинственные зеленые глаза, но.., Линзы ей носить нельзя, а за стеклами очков таинственность не разглядишь.
Так что парни, конечно, за Мариной стайками не бегают, как за Катькой или Яной. Ну и что? Не бросаться же по этому поводу на шею поганцу Никите! Синица, мол, в руке есть, держи, радуйся! Вот еще! Сам приползет, в очередной раз извиняться будет, на слепоту сетовать. А она еще подумает — простить его или нет.
