Степан Ларин - 25-й (СИ)
Чем-то женщина очаровала меня, как только я заметил её. Волевой осанкой? Необычным окрасом? Красивой фигурой — идеальной по некрианским представлениям? Рослая, подтянутая, длинноногая и мускулистая, но при этом всё равно какая-то хрупкая, не обладающая выдающимися формами и в то же время не гладкая, как доска... Да, в этом и есть очарование, но не только. В каждом движении её глаз, не говоря уж об остальных частях тела, видно величие. За столь гордым человеком хочется следовать, хочется служить ей, будто древней царице или воинственной дворянке, пришедшей из прошлого помогать нам в бою. Она и похожа на царицу, даже лицом; я и представить не мог, что женщина может быть настолько красивой. Моё воображение рисовало этих милых созданий именно такими, и сейчас я увидел воплощение своих лучших фантазий. Правда, Видящая выглядит значительно старше меня, на средние годы, но это вовсе не отталкивает. Напротив, она должна быть мудрее меня, и эта мудрость привлекает не меньше, чем физическая красота.
Она вряд ли обратила на меня внимание хоть раз, ездит туда-сюда на своём бурнише и с помощью телекинеза помогает разгружать транспортники. Взмахнёт рукой, и ящики с консервами и патронами сами летят за ней по воздуху. Она могла бы справиться с разгрузкой в одиночку, но просто нечестно будет: две тысячи здоровых мужиков бездельничают, пока одна женщина трудится, пусть и магией. Так что солдаты таскают грузы столь же усердно, как если бы Видящей не было. Через секунду и я направился к левитатору. Захотелось побыть рядом с этой женщиной, хоть чуть-чуть. Иступлённое желание, взявшееся из ниоткуда. Она мне никто, и помогать я не обязан (своими руками — уж точно), но мне захотелось, хоть убей.
Увлечённая работой Видящая, захватившая магией ещё несколько ящиков, заметила моё появление слишком поздно. Бурниш под ней развернулся всем туловищем и агрессивно оскалился прямо мне в лицо, сквозь внушительные зубы прорвались капли слюны и злобное рычание, но хозяйка шлёпнула животное по шее и строго бросила ему:
— Нельзя, Хоук! Перестань! — затем, подняв глаза на меня, спросила прямо и не очень-то гостеприимно. — Что надо?
— О, раз так, уже ничего. Я думал, вы не откажетесь от помощи.
Что-то во мне надломилось от одного небольшого усилия. Конечно, Видящая симпатичная, но разговаривать с собой, как с надоедливым мальчишкой, я не позволю.
— Постойте, декурион! — вдруг её голос, вроде бы ставший мягче, заставил замереть. — Действительно, где мои манеры... Вы правы — лишней помощи не бывает. Я не могу колдовать вечно, о чём эти мужланы забыли. Вот, возьмите пока три этих ящика. Там, в левитаторе, ещё много осталось. На нас двоих точно хватит.
— Значит, имеет смысл познакомиться, раз нам предстоит долгая совместная работа. — Мы ещё не назвались друг другу, а я уже почувствовал, что от женщины исходит тепло. Никакая она не надменная и не высокомерная. Просто изображает из себя недотрогу, лишь бы солдатня не приставала и не забывала о своём месте. Но я ведь не совсем солдатня. Возможно, Видящая уделила мне чуть больше внимания только из-за значка на моей груди, но... разве может этот глубокий, мудрый и чарующий низковатый голос принадлежать горделивой зазнайке? Конечно, волшебница обязана не подпускать к себе тех, кто нагло лезет в её дела, но я ведь просто предложил помощь, хоть и не без личной цели — познакомиться. И колдунья, взвесив всё сказанное, отнеслась к моим словам и действиям с пониманием.
— И точно, декурион. Ваша правда. Ауксилий боевого корпуса ЗОГ, Видящая Эришкигал Харан.
— Эришкигал? Необычное имя. Редко детей называют в честь богов. Особенно в честь богини Смерти.
— Вас-то как звать? Или у клонов нет имён?
— Имён — нет, но подчинённые зовут меня Брахеном-Ду.
— У вас тоже красивое имя, декурион.
Она не соврала и не польстила — я ясно увидел искренность в её глазах. Странная радость овладела мною — удалось установить контакт не просто с женщиной, но и с Видящей!
— Я смотрю, у вас не самые тёплые отношения с однополчанами. Не слишком лестно вы о них отзываетесь. — Разгрузка завершилась, я присел на обломок каменного блока от разрушенной стены фермерского дома — отдохнуть после разгрузочных работ. Эришкигал же не устала толком. Напротив, пожаловалась на то, что засиделась сначала в левитаторе, а потом на спине бурниша, взялась за пару коротких сабель и принялась вспоминать фехтовальные приёмы. Оружие свистит хоть и в стороне от меня, но кровь всё же стынет, когда закатное солнце сверкает то на одном клинке, то на другом.
— Декурион, скажите: если бы вас посадили в тюрьму, вам было бы дело до тех, кто там с вами сидит? Думаю, вы просто захотели бы поскорее оттуда выбраться. А мне отсюда не уйти, ещё и все эти офицеришки так многозначительно на меня смотрят, будто я с каждым из них собираюсь крутить роман.
— Вы воспринимаете свою службу, как наказание?
— Это и есть наказание. — Со злости она описала саблями широкий круг перед собой. Будь на пути лезвий люди, их бы рассекло пополам. — Я спасла целый город. Может быть, даже не один. А эти идиоты обвинили меня в гибели товарищей и множества гражданских, разрушении инфраструктуры и несанкционированном применении боевой магии третьего уровня!
— Можно поподробнее?
Нарубив достаточно воображаемых противников, Эришкигал села напротив меня, у ноги пасущегося рядом Хоука. Привязывать его не стала — он-де послушный, не убежит никуда, пока хозяйка не отпустит. А если убежит, его всегда можно взять под прямой контроль телепатией и вернуть обратно. Ко мне динозавр уже привык, хотя смотрит как-то странно. Так рыцарь смотрит на смерда. Дескать, разговаривай с моей хозяйкой, разрешаю, только знай своё место, салиранох и клон.
— Я тогда служила в ИКСАР штатной Видящей. Ну, знаете, телепатические допросы, борьба с подпольными колдовскими культами, поддержка штурмовиков «Кобры» в боевых операциях... Помню этот поганый денёк, как вчерашний... Очередной скучный штурм... — Воткнув клинки в почву, Эришкигал взялась за рукояти и опёрлась на них. — Накрыли наркопритон в одном из трущобных районов Тлантиоки. Только притон оказался не только и не столько притоном. Так, прикрытие. Нарки свозили туда всё, что удавалось добыть: кислоту, герк, сахарок, холекс, травку, грибы, мать их... Торчки там упарывались в честь Шары, желая привлечь его из Бездны на свою вечеринку.
— Почему вы не вызвали паладинов? Демоны — это ведь уже по их части. — Хоть я не верю в демонов — не доводилось их видеть — говорить об этом Видящей я не стал. Слишком уж она уверена в своих словах.
— Не успели. Думаете, эти обколотые и обнюханные упыри так просто подпустили нас к своей святыне? У них там и оружие было вообще-то. Во время штурма пришлось потрудиться, а когда мы пробились в здание и нашли в подвале святилище, главный жрец уже закончил ритуал призыва.
— И что? Шара решил осчастливить этот мир своим присутствием?
— Сам Шара — нет, но кто-то из его высших демонов уж точно. Страшнючий такой, огромный, весь розовый, с башкой, как у рыбы-молот... Наше оружие никак не могло навредить ему. И тогда я, будучи единственным магом в отряде, сделала то единственное, что могло хотя бы задержать демона — обрушила своды здания и похоронила святилище вместе с порталом и всеми нами. Повезло мне одной — удалось выбраться. Зато не удалось ничего доказать. Алтарь был собран из кучи хлама, так что отыскать его под обломками никто не сумел. Труп демона тоже не нашли (потому что его затянуло обратно в портал), но нашли погибших иксаровцев и кучу гражданских. Если бы они владели магией, то ради спасения города сделали бы то же самое со мной, и я бы не обижалась. А начальство захотело, чтобы я ещё и раскаялась за свой поступок и свою жертву! Так что я ответственно заявила: «Вылижите мою морагу», подписала все бумаги, получила укол «Стромы» и отправилась мотать срок на Ошу в субсекторе Ваштех. Холодно там. Хоть передохнула от жары Некра. Просидела в одиночке десять лет из своего пожизненного. Потом мне предложили отправиться воевать на Землю в обмен на амнистию, если выживу. Я согласилась. Мне ввели антидот и, собственно, отправили сюда вместе с этими космопехами.
Донёсшийся издалека глухой стук, как будто большим молотом бьют по земле, заставил её прерваться. Хотя, как я понял, она и собиралась закончить повествование на этом месте — всё, что было дальше, я и так знаю.
— Вы это слышите? — схватившись рукой за карабин, она вдруг повернулась туловищем к северу, в сторону далёких немецких позиций за не менее далёким лесом почти в километре от разрушенной фермы. Вокруг возятся солдаты, и возятся громко, но я отсеял лишний шум и понял, что встревожило женщину: стук усилился, а ещё к нему добавился лязг и клацанье сервомоторов.
— Слышу. — Вздохнул я и немедленно тоже взялся за оружие. — Это шагающие танки.
