Олег Лукьянов - Лилис
С этими словами богиня, а вслед за ней и униженно распростертая жрица, превратились в черный туман, который, рванув вверх, быстро зазмеился по небу…
Я оглянулся на свой отряд: андроиды заполненные моей сущностью, как обычно были равнодушны, но смятение людей я видел даже сквозь доспехи.
— Веди, Локос, у нас не так уж и много времени.
Обсерватория скорее напоминала компактную базу в горах, нежели сооружение для слежения за звездами. Хотя, мне трудно быть в чем-то уверенным, поскольку меня как офицера иной державы, не допускали ни к одному чертежу. Да что там, вообще не позволяли подходить к компьютерам. Я вынужден был хвостиком ходить за Локосом и делать вид, что всем заправляет именно он.
Теперь я вместе с Локосом, выслушивал главного инженера станции в сопровождении свиты из десятка операторов. Зал, до отказа набитый настенными мониторами, впечатлил размерами даже меня, повидавшего доки "Эльвы". Все пялились в центральный и самый большой монитор, транслирующий… да черт его знает что. На периферии монитора перемигивались крохотные звездочки, сияли туманные дымки, а в центре, как и на большей части экрана, не было ничего — только черная бездна пустого космоса.
— Я ничего не вижу, — сообщил Локос.
Виктор поставил свой шлем на специальные зубцы-держатели на наплечнике, и теперь он был похож на мутанта с двумя несимметричными головами. Впрочем, расхаживать в шлеме я тоже не любил: не мог избавиться от ощущения, что дышу "мертвым воздухом", и, последовав его примеру, еще при входе на базу положил шлем на "корону" наплечника. Зато теперь приходилось держать маску на лице, чтобы каждый дурак не мог прочесть мои чувства, словно в открытой книге. Но главный инженер, солидный мужчина в белом халате, все равно увидел недоумение на лицах гостей и по-детски горделиво улыбнулся.
— Если вы обратите внимание на яркую периферию экрана и сравните его с черным центром, то вам наверняка придет в голову мысль, что в этом месте кто-то вырезал все звезды. Видите? Это ровный, словно вычерченный циркулем круг — именно он закрывает от нас сияние звезд…
— Так это что, Черная дыра?
— Нет, определенно нет. Мы только недавно закончили исследования и поняли, что это вполне материальный объект, только скрытый от нас каким-то неизвестным широкой науке полем. Пока что мы назвали это поле "Аномальной тканью"…
— Давайте опустим эти подробности, — вклинился в его речь Локос. — Прежде всего меня интересует ответ на вопрос, является ли этот "объект" причиной, из-за которой мы до сих пор полностью лишены связи?
— Да… Впрочем, нет. Я полагаю, что наши передачи, как и волны практически на всех частотах, поглощаются именно этой "тканью", а не тем, что оно скрывает внутри себя.
— Что значит "практически"? — спросил я.
— Хм. В результате тщательного исследования объекта, мы едва ли не случайно обнаружили частоту, которая может влиять на "Аномальную ткань"… Конечно, пока это лишь теоретические выкладки.
— Иными словами, вы нашли частоту, которую не могут заглушить "захватчики"?
— И даже больше того, — вскинулся инженер. — Эта частота сама её рассеивает.
— Вы меня немного запутали, — сказал Локос. — Объясните еще раз: "Аномальная ткань" это…
— Это то, из чего сделан черный круг на экране. Точнее будет сказать, что это сфера, поглощающая радиоэлектронные волны. Мы практически уверены, что нашли способ точно так же "поглотить" эту Аномальную ткань, но боимся…
— Чего?
— Боимся ответной реакции захватчиков. Ведь если мы станем действовать активно, наше местоположение вычислят в два счета.
Локос скривился, хотел что-то сказать, но я вмешался раньше:
— Рассейте эту сферу под мою ответственность.
Инженер посмотрел на меня удивленно, но Локос кивнул:
— Делай что говорят.
Инженер склонился над микрофоном, установленным на терминале, бросил туда какие-то рубленные фразы, усеянные специфическими терминами, и вспомогательный монитор показал оживление техников и роботов-обслуги в машинном зале. Мне почудилось, что скала дрогнула до основания, а вся обсерватория внутри едва не деформировалась. На ум пришел образ открывающейся в горе шахты, из которой, словно пушка, медленно выдвигается гигантская антенна.
— Сейчас антенна бросает пучок волн прямо в сферу, — пояснил инженер. — Посмотрим, что из этого получится.
Закрывающий звезды черный круг зарябил, а через мгновение вовсе исчез… Вот только то, что он открыл своим исчезновением, шокировало не только меня.
— Что за… — высказал общее мнение Локос.
Но ни один ученый ум, из находящихся в зале, не мог на него ответить. Люди смотрели на экран обалдело и без проблеска мысли в глазах. Да и я, наверно со стороны выглядел не лучше: увидеть нечто такое, что просто не могло быть, и при этом остаться равнодушным — дано не всякому.
На орбите планеты, висел, я бы сказал, "естественный спутник искусственного происхождения". Естественный — потому, что был вроде Луны; искусственный — потому, что он был скорее осколком, чем целым небесным телом, а такой, как мне известно, вряд ли мог находиться в равновесии.
Удивительней всего, что это был почти правильный конус, основанием вверх. Стены конуса представляли собой выщербленную скалистую поверхность, но основание… Нет, это ведь невозможно…
Монитор, рефлекторно управляемый оператором, детально показывал траву, леса, озера, замки и дома. Я видел поля желтых пшеничных колосьев, фермы, пасущийся скот и ровные ряды каких-то плантаций. Невидимый мне телескоп показывал босоногих детей, женщин в лохмотьях и стариков, работающих не покладая рук. На вытоптанной площадке, рядом с будто вымершей деревней, собрались десяток молодых парней — кажется, однорукий воин обучал их обращению с мечом. В стороне, пяток девчушек под присмотром наставницы по очереди заряжали арбалет, попутно разряжая его в огородное чучело.
— Я, кажется, спятил, — прошептал инженер.
— В таком случае, я спятил еще несколько дней назад, — ответил Локос. — Только я не пойму, если это база захватчиков, где эти черно-остроухие твари?
— Я плохо разбираюсь в эльфах, — сказал я, — но кажется, Темные, живут в подземельях. На поверхности они держат своих рабов, чтобы те давали им пищу и мясо — в смысле, годных для боя людей. Как ты наверно заметил, этих девочек и парней, они посылают впереди себя.
Локос дернул щекой, но ничего не ответил. Все продолжали смотреть на ирреалистическую картину транслируемую монитором.
— Я ничего не понимаю, — признался инженер. — Где у этой штуки атмосфера? Как она удерживается? Почему там нормальное тяготение? Да это просто невозможно!
— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам… Что забыли Шекспира?
— А кто это?
— Ладно, — отмахнулся я. — Скажите, если вы смогли рассеять это поле, то сможете уничтожить и черный туман, образующийся после смерти "захватчиков"?
— Кто знает, — пожал плечом инженер, — мне кажется, это конечно основано на интуиции, что тот туман состоит из некой более совершенной субстанции. Но повторюсь, мы видели только несколько записей. А зачем это нужно?
— Значит, связь в системе восстановлена?
— Да…
Я открыл рот, чтобы попросить кого-нибудь связать меня с крейсером, но вдруг понял, что мои бойцы остались где-то "в предбаннике". А просить Локоса или инженеров Федерации было бы глупо.
Подумав, что неумение офицера пользоваться передатчиком по меньшей мере выглядело бы странным, я одел шлем и выключил внешние динамики.
— Сияющий вызывает капитана крейсера "Армагеддон", — выдал я, предварительно убедившись, что передатчик настроен на спектр частот ОСА.
Через мгновенье в динамиках что-то затрещало, а потом, напугав меня неожиданностью, раздалось четкое:
— Капитан "Армагеддона" на связи. Я рад, что с вами все в порядке, Сияющий!
— Спасибо, капитан, у меня к тебе вопрос: что ты знаешь о Демиургах?
Почти с минуту я слушал капитана не перебивая, многое, конечно, было откровенным вымыслом, распространившимся во флоте и смешанным с его личным домыслом, но пару Демиургов в действии он видел. Его бесценный опыт сейчас должен оказать мне услугу.
Я снял шлем и обратился к Локосу и инженеру, терпеливо ожидающих окончания приватных переговоров:
— Эвакуируйте персонал базы, заложите взрывчатку, или включите систему самоуничтожения, если таковая есть, и выдвигаемся к фрегату. Но прежде пошлите на общей волне сигнал в космос, который я сейчас зачитаю. Это ведь возможно?
Немного шокированный инженер кивнул скорее рефлекторно:
— Да, сэр.
— Куда говорить?
— В этот микрофон.
Я склонился над трубкой с замигавшим светодиодом на конце и четко сказал:
