Алекс Орлов - Представитель
Уже второй день половина банды «собак» находилась в городе, празднуя удачную сделку. Племенные туки, которых они забрали с фермы Нанта Каспара, принесли им полторы сотни тысяч – деньги, по меркам местных скотоводов, просто невиданные. Тем не менее перекупщики с юга заплатили почти не торгуясь.
Раньше южане жили только своими скважинами, но теперь подземные запасы иссякали и накопленные на добыче кванзиновой жидкости капиталы вкладывались в новый бизнес. Юг спешно осваивал скотоводство и скупал все, что касалось производства мальзивы – второго золота планеты Малибу.
Впрочем, Лозмара эти тонкости мало интересовали. Он получил свои деньги и хотел приобрести за них максимально возможное влияние.
Сейчас он сидел в грязноватом номере третьесортного мотеля и курил дорогую сигару. В подслеповатое окно было видно, как Фагот и еще несколько «собак» выстраивают в ряд пришедших наниматься безработных.
Их оказалось не меньше двух сотен, дураков, которые поверили, что им буду платить по две тысячи в месяц.
Лозмар надеялся отобрать около сотни человек и сделать из них настоящих «собак». Ему требовались новые бойцы, поскольку у него были далеко идущие планы.
«А и в самом деле, – размышлял он, – скоро скважины совсем опустеют и солдаты уйдут. Кто тогда останется здесь главной силой? Полиция, эти задницы? Вот уж нет. Хозяином города и окрестных холмов должен быть я – и никто другой».
– Рекруты прибыли и уже построены, адмирал! – доложил вошедший Фагот.
Не вынимая сигары изо рта, Дьюк кивнул и, поднявшись со стула, направился к выходу. Уже в дверях он остановился и, указав на диван, произнес:
– Там, возле стены, у меня баба. Посмотри, живая она или нет.
– Моментом, адмирал!
Фагот подбежал к дивану и действительно обнаружил на полу у стены женское тело. Должно быть, это была какая-то наркоманка, потому что на ее руках были видны следы от уколов.
Фагот оглянулся и, увидев, что Лозмара нет, протянул руку и стал лапать маленькую грудь. Затем подхватил безвольное тело и бросил на диван.
Девушка почти не шевелилась, лишь слабо повела рукой, и Фагот, сглотнув слюну, представил, что он теперь с ней может сделать. Впрочем, желание одно, а воля Лозмара и его злоба – совсем другое. Фагот уже зарыл несколько трупов, и ему не хотелось, чтобы и его самого закопали так скоро.
Сделав такое умозаключение, он выскочил следом за своим хозяином, и, как оказалось, вовремя. Лозмар посмотрел на Фагота долгим взглядом и сказал:
– А я уж думал, ты заигрался.
– Да нет, просто положил ее на диван. На полу холодно.
– Да, на полу холодно, а в могиле еще холоднее, – двусмысленно заметил Дьюк и, затянувшись крепкой сигарой, шагнул к построенным в длинную шеренгу искателям бандитского счастья.
Здесь были разные люди, и разные причины привели их сюда. Одним было нечем кормить своих детей, другие решили стать грабителями, третьи просто запутались в жизни и считали себя искателями приключений.
Однако все они втягивали головы в плечи, когда Дьюк окидывал их оценивающим взглядом.
Проезжавшие по дороге машины притормаживали, и любопытные открывали окна, чтобы посмотреть, что происходит возле мотеля. Однако, заметив знаки бандитской группировки, они тотчас уезжали, предоставляя любоваться этим сборищем только нескольким полицейским, которые по такому случаю были вооружены до зубов.
По закону любой принадлежавший к преступной группе человек подлежал немедленному аресту, однако ситуация давно изменилась, и без поддержки военных полиция опасалась проявлять инициативу. Все ограничивалось пассивным наблюдением да подчеркнуто чрезмерным вооружением патрульных постовых.
Впрочем, бандиты, и в особенности «собаки», их уже не боялись и в открытую ходили по городу со своими отличительными знаками, что расценивалось как полный контроль над территорией.
– Как тебя зовут, бородатый? – спросил Дьюк у одного из рекрутов.
– Поллак, сэр, – ответил тот.
– Был военным, Поллак?
– Нет, сэр, служил в полиции.
Услышав признание рекрута, все вокруг возмущенно загудели, а некоторые из «собак» позволили себя оскорбительные высказывания, однако Поллак никак на это не отреагировал, глядя только на Лозмара.
– Ты молодец, Поллак. Отходи в сторону – ты принят.
Новый член банды вышел из строя, а Лозмар двинулся дальше, довольный тем, как он подмял мнение остальных «собак». Пусть знают, что он самолично принимает решения и, если взял бывшего полицейского, значит, разглядел в нем что-то такое, о чем не догадываются рядовые «собаки».
– Ты кто? – спросил Лозмар очередного соискателя, субъекта с широкими скулами и перебитым носом.
– Аэртон, сэр, – ответил тот сиплым голосом. И, скосив глаза в сторону полицейских, добавил тише. – Беглый я. Из Кьола-Синг... Возьмите меня, сэр, не пожалеете.
– Хорошо, ты принят, Аэртон – Сигара во рту Дьюка совершила полный круг. – Выходи из строя, ты теперь наш.
Лозмар хотел сказать что-то еще, но его отвлек топот лахмана, на котором несся один из «собак» – вездесущий разведчик Кальер
Почуяв неладное, заволновались и полицейские, однако в ту же минуту им на рацию поступило какое-то сообщение. Постовые быстро запрыгнули в машины и с включенными сиренами помчались в сторону долины. Кальер легко соскочил со своего скакуна и, подбежав к Лозмару, сообщил:
– "Голубые либеры", адмирал. Они движутся прямо на Ларбени. Их видели в долине в десяти километрах от города.
– Понятно, – Лозмар отшвырнул сигару и, обращаясь к собравшимся претендентам, объявил: – Вот вам лучшая проверка, ребята! На город движутся «голубые либеры». Если кто не знает, так это те парни, которые могут жрать сырое человеческое мясо. Их там по меньшей мере пять сотен, и если кто пойдет с нами защищать город, то это и будет его путевкой в ряды «собак»... Я все сказал, теперь подходите к мистеру Фаготу, и он каждому выдаст по дробовику. Оружие не новое, но убивает так же легко, как и любое другое.
Сказав это, Дьюк свернул за угол мотеля, куда уже подводили принадлежавших «собакам» лахманов.
Запрыгнув на своего скакуна, Дьюк поискал глазами нужных ему людей и крикнул.
– Поллак и Аэртон! Поделите тех, кто не сбежал, пополам и двигайтесь за нами! Фагот и Лейбенмарс пойдут с вами пешим ходом!
И сейчас же после слов предводителя собравшийся у мотеля сброд начал превращаться в некое подобие армии.
Лозмару едва удавалось скрывать самодовольную улыбку: пока все шло хорошо, а «голубые либеры» появились как нельзя кстати.
В том, что с ними разберутся и без участия бандитских шаек, Дьюк был просто уверен, однако прежде он со своим войском собирался проехать по городским улицам, чтобы показать местным жителям, кто о них будет заботиться в скором времени.
Вскоре колонна примерно из сотни пеших новичков и четырех десятков «собак» верхом на лахманах вытянулась во всю улицу, и народ, прослышавший про «голубых либеров», стал приветственно махать Лозмару, а кто-то даже крикнул «ура».
26
Еще два месяца назад о «голубых либерах» почти ничего не слышали. Ну, знали, что безработные с брошенных промыслов сбивались в шайки, однако никто, даже хозяева тамошних соляных долин, не придавали значения этим бродягам и намеревались перестрелять их при случае, чтобы не мешались под ногами.
Однако все пошло с точностью до наоборот. Новички стали сами искать встреч с устоявшимися бандами и нападали на них, не считаясь ни с какими потерями.
Пусть за спиной у профессионалов был опыт и умение – новички легко компенсировали это своей многочисленностью и нерастраченной жаждой убийств. И вскоре сообщество хозяев долин недосчиталось двух банд – «манифишей» и «медведей».
Те немногие, кому удалось уйти живыми, рассказывали страшные вещи о существах, потерявших человеческий облик, которые убивали ради удовольствия, а трупы своих жертв, случалось, поедали прямо сырыми.
Перед лицом смертельной опасности объединились бывшие непримиримые враги «скунсы» и «койоты», уже испытавшие на себе удары диких орд, однако «голубые либеры» на время затаились и больше не совершали новых набегов, довольствуясь освоением захваченных островов.
Договориться с ними было невозможно, а попадавшие к ним гиптуккеры исчезали вместе со скотом. На продажу в Ларбени или Куцак захваченный скот не пригонялся, из чего следовало, что он был попросту съеден.
И вот наконец «голубые либеры» снова появились, и не возле Куцака, где их все уже знали и боялись, а прямо у окраин Ларбени.
– Наверняка это еще не все, – сказал Шило, глядя на многочисленные черные точки, снующие по светлой поверхности долин Отсюда, с вершины холма, они были видны очень четко.
– Да-а, – хмуро протянул Гвинет, – а другая их половина, может, уже хозяйничает на нашем острове.
– Ладно тебе пугать, – одернул его Шило, – Алонсо Морган не из тех, кто даст себя в обиду, тем более этим оборванцам.
