Александр Сапегин - Столкновение
— Никогда Беловы не воровали! — рявкнул старик, как обрезал. На сих словах конфликт с нечистой совестью был исчерпан.
Пока дед с бабушкой были живы и получали, как говаривал дед, «стипендию на пенсионный постой», он не особо задумывался об экономии. Денег Беловым хватало. Со смертью стариков парень уже сам отвечал за холостяцкий бюджет и предпочитал экономить копейку, которая, как известно, бакшишем рубль огребает. Планы на университет никак не гармонировали с растратами на электроэнергию. С наступлением оттепелей электроотопление было выведено из работы. Тепловой режим в доме поддерживался исконным деревенским методом через дрова и уголь. Стоило хозяину заснуть в кресле и забыть о дровах, форточке и капризной весенней погоде, как та сама напомнила о себе двадцатиградусным морозцем и порывистым ветерком.
Поняв, что заснуть больше не получится, Вадим взялся за хозяйские хлопоты. Вечером заниматься ими было как-то недосуг. Голова была занята другими думами.
Запарив комбикорм и нарубив тыкву, он включил телевизор. Бумкающий на краю сознания «матюгальник» позволял несколько расслабиться и не чувствовать себя одиноким.
— Люк! — Вадим чуть не поперхнулся чаем. — Люк! Я твой отец! — вещал с голубого экрана мужик в черном плаще и маске.
Парень развернулся к телевизору.
— Брутальный мужик, реальный чувак, — буркнул он. — И чего на бедного наезжают? Мне бы еще фонарик, как у него. Таким было бы прикольно дрова колоть.
Вадим улыбнулся, представив себя за колкой поленьев лазерным мечом. Вечерние метания и страхи в свете нового дня показались несущественными. Стоило ли себя так накручивать, и из-за чего? До него жили с подобным даром, и он проживет. Сейчас новоприобретенная способность воспринималась по-иному. Он смотрел на экран и думал о том, что в жизни нет черного и белого. Цвета придумали люди, добро и зло так часто меняются местами, что порой сами не знают, кто из них кто. Еще бы, ведь историю пишет победитель… Добро, по жизни, всегда побеждает зло! Ставит его на колени и зверски забивает ногами.
Новая грань дара, как новое испытание на прочность и способность остаться человеком. Дар — это как припасенный пулемет в хозяйстве или бронепоезд на запасном пути. Кушать и денег не просит… Вадим допил чай, посмотрел на дно кружки, грустно улыбнулся и подумал о том, что не мешало бы плотно налечь на тренинг самоконтроля. Резюмируя недавние размышления, он пришел к выводу — тренировать следует обе стороны дара или даров, однобокое развитие ни к чему хорошему не приведет и никогда не приводило. Контроль, контроль и еще раз контроль! Бронепоезд бронепоездом, но если у него сорвет тормоза? Значит, надо сделать так, чтобы их не сорвало, а поможет ему… Великая сила — интернет, сколько знаний скрывают твои бездонные виртуальные пространства, поделишься ли ты ими?
— Гугл в помощь, — сказал Вадим, ставя грязную посуду в раковину.
Преодолев стены курятников и прозрачные преграды оконных стекол, до молодого знахаря донесся крик петухов. Здравствуй, день грядущий.
До обеда небо хмурилось мутной дымкой и рваными облаками. Ветер стаскивал серых странниц в одну кучу, набивая себе перину. Как-то незаметно хмарь заполнила все уголки небосвода. От горизонта до горизонта теснились тяжелые, наполненные снегом подушки. Чуть погоняв их, ветер плюхнулся на приготовленное ложе, выбив из перины белый пух. Белая стена снегопада накрыла Таежный и окружающие поселок сопки.
Вадим лениво помахивал лопатой, расчищая дорожки к бане и могилкам деда и бабушки. Снегопад не прекращался. За какой-то час снегу навалило по колено. Если не поработать сейчас, то к вечеру до бани и с бульдозером будет не пробиться. Хвостатый сторож, спущенный с цепи, гавкая на все подряд, словно молодой щенок, носился вокруг. Он то целиком зарывался в мягкие свежие сугробы, то хватал пастью белую снежную массу, облизываясь, будто это не снег, а кусок парного мяса, то прыгал на лопату, играючи кусая черенок. Хозяин четвероногого друга временами подначивал пса, вываливая на него с лопаты плотные комья снега. Хвостатый ненадолго отбегал в сторону, делая вид, что обиделся, но через пару мгновений лающий торнадо вновь нарезал круги вокруг парня. Пройдя дорожки по второму кругу, Вадим бросил бесполезное занятие. Снег, словно песок, гонимый пустынным суховеем, на глазах переметал расчищенную тропу.
Поселок словно вымер. Непроглядное снежное покрывало всех по домам разогнало, даже собаки предпочитали не высовываться из будок, чего уж говорить о людях. Неугомонные иркутяне и те не казали носу из отгроханной хоромины. Кроме Степана, но тот с некоторых пор обитался по другому адресу, охраняя покой невесты. На работу Загоруйко являлся во всем выстиранном и выглаженном, лоснясь от домашних разносолов и с мечтательной искрой в глазах. Все его разговоры вертелись вокруг Тонечки, а когда Антонина проговорилась о своей непраздности, радости будущего папаши не было границ. Жених и невеста в тот же вечер заявились к Вадиму с возом горячительного и приглашением на свадьбу. Коньяк, вино и конфеты тот принял, а от приглашения ненавязчиво отказался, мотивируя отказ взмахом руки и указующим перстом, ткнувшим в стайки и дом. Как и на кого хозяйство бросить? Ведь знаменательное событие Степан и Тоня решили перенести в Иркутск. Бригада обсуждала новость бурно. Фомин не стал кочевряжиться, объявив следующий день выходным. Бригадир в уме подсчитал количество водки, сделав для себя неутешительный логичный вывод — болеть народ будет сурово и работники из них в это время никакие. Но действительность оказалась не столь мрачна, как предрекали прогнозы многоопытного Геннадия Михайловича. Ребята праздновали весело, с песнями и шутками-прибаутками, Тоня, несомненно, была королевой вечера. Никто не напился, больше половины «снарядов» так и осталось нераспечатанными. Оставшуюся «беленькую» рачительный Фомин припрятал до лучших времен.
Вадим сидел дома и впервые за долгое время не знал, чем заняться. Телевизор смотреть не хотелось. С Интернетом был облом. Связь через «МегаФон»-модем присутствовала, но скорость была такая, что и Смерть повесится, пока дождется загрузки чего-либо. Книги все перечитаны на сто рядов; заниматься весь день аутотренингом? Увольте! Поэтому лай Снежка был встречен с некоторой радостью. Подкрадывающаяся хандра спряталась до следующего раза. Кто-то едет…
По дороге, натужно переваливаясь с боку на бок и через сугробы, загребая бампером снег, катило очередное внедорожное чудо японского автопрома. К бабке не ходи — водитель джипа правил своего «коня» к дому с известным адресом. Вадим вышел на порог. Внедорожник, нарезая колею, подкатил к его воротам. Машина была другая, нежели вчера, хоть и той же марки. Тонированные «лендкрузеры» отличались номерами. Пробившийся через снежные завалы джип был из родного региона. Зачастили гости, зачастили. И снежная буря им не помеха — видимо, серьезно припекло. За лобовым стеклом угадывались силуэты двоих, судя по контурам — женские, что подтвердилось через пяток секунд. Открыв водительскую дверь, на снег спрыгнула стройная девушка в коротеньком пуховичке.
— Встречай гостей, Белов! — задорным голосом крикнула она.
— Валька? — Вадим узнал гостью. — Пчелка! Ты ли это?
— Гляди-ка, узнал! Я, Белый, я! Ты ротик-то закрой, челюсть — она не казенная; или решил за бульдозер поработать? Почистишь дорогу до моих предков?
— Пожужжи мне…
— Ну-ну, напугал ежа голым задом.
— Тебя, Пчелка, напугаешь. — Вадим открыл калитку и подошел к Валентине.
— Привет, Беленький! — Девушка, повиснув на его плечах, смачно чмокнула парня в губы. — Белый, тебя бриться не учили? Совсем одичал тут без присмотра. Чуть все лицо не ободрал мне своей щетиной.
Вадим улыбнулся. Больше двух лет прошло, а Валентина все такая же. Непоседливый, непосредственный, бесцеремонный и очаровательный вихрь на стройных ножках. За два года девушка еще больше похорошела и расцвела. Жизнь в городе пошла ей на пользу. Он сразу отметил профессиональный неброский макияж, призванный оттенять естественную красоту, а не заменять ее, и холеные ухоженные руки с аккуратными ноготками. Физическим трудом Валя себя явно не изнуряла.
— Привет, красавица! — Вадим, ничуть не стесняясь второй гостьи, хлопнул Валю по круглой попке, затянутой джинсами.
— Подлизываешься? — В ответ девушка шутливо ударила его по рукам.
— Констатирую.
— Беленький, ты такой же неотесанный чурбан, каким был два года назад… и что я в тебе нашла? Нет чтобы завалить даму комплиментами, ты сразу руки распускаешь.
— Пчелка, мне просто интересно, каким медом тебя кормили в городе, что у тебя распухли самые привлекательные места; ты извини, не смог удержаться.
— И где тот скромный мальчик, которого я помню? Признавайся, куда ты дел Беленького, который постоянно был красненький?
