Магия крови - Ник Перумов
– Самое странное, что он действует чистой силой, – заметил Двейн. – Ему полагалось бы создать орды чудовищ, собрать армии верных и последовательно истощать наши силы. Но – ни чудовищ, ни армий, хотя те же снежные тролли, те же орочьи племена могли бы откликнуться…
– А тебе не кажется, брат, что он так же безумен, как и наши маги? – спросил Скьёльд. – Что он ослеплен гневом, отчаянием, что он попросту уже не способен ясно мыслить?
– И он страдает от одиночества, – тихо произнесла Соллей. – Если верны наши измерения – а с чего им быть неверными? – то его вторая половина, Великий Дракон, исчезла, сила ушла в артефакты в Шепсуте. Темного более ничто не уравновешивает, не сдерживает, но… он наполовину мертв. Поэтому он ослеплен не только гневом, но и болью и страхом.
– Думаешь, боги способны испытывать страх?
– Они живые и мыслящие создания. – Чародейка вздохнула. – Пусть и почти бессмертные. Наши наниматели, по крайней мере, еще как могут.
– Наши наниматели… – протянул Двейн. – Что ж, раз все пошло не по плану, придется импровизировать. Рико, заходи и не тушуйся – здесь нет великих секретов, тем более от тебя.
Рико против воли ощутил, как краска залила щеки, но решительно шагнул в просторный, едва освещенный камином покой. Черныш плелся следом.
– Простите, господин Двейн…
– Пустое, мальчик мой, пустое… Смотрю, пес твой побывал поистине в интересных местах, от моей магии в нем почти ничего не осталось. И он…
– Живой, – пробормотал Рико. – По крайней мере, Дракон так сказал. Но это давно случилось…
– Прости, мне недосуг было к нему присматриваться. – Кор Двейн прищурился. Держался он так спокойно, так обыденно, словно не сидел в крепости, которую штурмовал Древний бог вышиною до небес, и не сидели в этой же крепости обезумевшие от избытка силы маги. – Расскажи, Рико, что ты видел в Шепсуте, как ты вернулся? Только, видишь, времени на подробный рассказ у нас совсем нет…
– Я кратко, – Рико вздохнул. – Господин Двейн… Учитель… это может быть очень важно.
И он пересказал все: о Стихиях, о великой пирамиде Сетджурны, о Черныше, о шаре-амулете, в котором заключены были Духи-Хранители; о том, что он отдал его Витару Лаэда, а более о нем не слыхал; о том, что Великий Дракон расточился, а Стихии помчались вслед за Темным на север; и о том, как существо с лицом имперского мага Публия Маррона вернуло ему Черныша и отпустило на все четыре стороны.
Троица магов не перебивала, только переглядывалась. Лишь в последней части рассказа Кор Двейн протянул:
– Маррон… Вот это новости, не думал, что он зайдет так далеко. А орка? Ты не видел с ним орку, воительницу?
– Нет, господин Двейн. Он был один…
– Благодарю, мальчик мой. – Кор Двейн встал, одернул плащ: собран, готов действовать. – Нам придется начинать сейчас, друзья. Тянуть нет смысла, рискуем растерять и то, что имеем. Скьёльд, Соллей! На вас – внутренняя часть нашей работы. Рико! Держи. – В ладонь господина некромастера легла друза розоватых и белых кристаллов очень знакомого вида. – Спустишься по лестнице на три этажа ниже уровня земли. Там увидишь большой заклинательный покой. Помести амулет в середину, где ключ-заклятие, и дай импульс. Фигура сама заработает. Всех, кто придет, проси занять места в фигуре и ждать, а я буду позже.
– Погоди-ка, брат! – Скьёльд нахмурился. – Если ты соберешь всех, Твердыня останется без защиты!
– Твердыня уже не имеет значения, – усмехнулся Двейн.
«Большой заклинательный покой» оказался громадным полутемным помещением шагов около сотни в длину и чуть меньше в ширину; дверь в него вела самая неприметная, но Рико, открыв ее, так и замер на пороге.
Поначалу ему показалось, что он вышел в ночной лес, полный светлячков, мерцающей паутины и горящих в темноте звериных глаз. Потом он понял: перед ним подземный зал, какой человеку и вообразить сложно, и в зале этом бесчисленные линии, дуги, руны и амулеты оплели все пространство, подобно лианам в диком лесу: пол, стены, потолок и самый воздух переливались синими, зелеными и алыми искрами, колыхались, мерцали, дышали. Это была, без сомнения, готовая магическая фигура, вписанная не в плоскость, но в объем, – фигура невероятной сложности и невероятной мощи; Рико даже и помыслить не мог, что подобное возможно. Казалось, что фигура живет по своим законам и порядкам и ей никакого дела нет ни до Рико, ни до всех здешних безумцев.
Некромастер неуверенно шагнул вперед. Словно свисающие плети мха, качнулись перед его лицом тонкие нити каких-то чар, по полу быстрее забегали белые огоньки, будто показывая, куда следует ступать. Даже великая пирамида в Сетджурне не произвела на Рико такого впечатления; жуткая резьба на стенах, невероятные сложные магические построения, просчитать которые не сумел бы ни один смертный чародей, – да, божественная мощь, но в ней не было ощущения собственной жизни. Здешняя же магия, похожая на заколдованный лес, казалась неизмеримо сложнее и выше.
Он осторожно проследовал за белыми огоньками; свисающие с потолка «плети» расступались и вновь смыкались за спиной, над головой в полумраке мелькали чьи-то тени, но страха Рико не испытывал; магия жила, но создана она была не для убийства. Огоньки остановились и рассыпались веселыми искрами в центре зала, возле большого призрачно-белого цветка, словно бы выросшего прямо из пола. Цветок, похожий на розу, не спеша раскрывал бледные лепестки, они разворачивались, расправлялись, осыпались, но за ними слой за слоем следовали другие, еще сжатые. Смотреть на это медленное движение можно было бесконечно, и Рико так и замер, вглядываясь в распускающийся и никак не расцветающий цветок.
Пол под ногами слегка вздрогнул, Рико встряхнулся и достал амулет Учителя. Подумал и поднес к цветку – тот засиял ярче, и очередной ряд лепестков вдруг развернулся, обнажив совершенно пустую, черную середину. Рико разжал пальцы – амулет выпал, но вместо того, чтобы покатиться по полу, канул в темную глубину, точно в лесное озеро, лишь сверкнули на прощанье грани тонущих кристаллов.
Пару мгновений ничего не происходило, а потом глубина полыхнула белым, и свет побежал от нее по полу, по потолку, по соединяющим их линиям, изгибающимся, словно тонкие стебли; полыхнули и угасли амулеты в фокусных точках, развернулись над ними узкие «лепестки» заработавших заклятий. Свет залил огромный зал – белый холодный свет, какого никогда не бывает в лесу.
Рико, поморгав, обнаружил, что на месте бледного цветка теперь – наполовину погрузившаяся в пол сфера, внутри которой ярится белое пламя; от сферы поднимаются рои белых ярких искр и затевают вокруг нее (и вокруг Рико тоже) медленный хоровод.
– Кажется, мне пора, – пробормотал некромастер, отступая. Искры, попадая на
