Василий Головачев - Человек боя. Поле боя. Бой не вечен
Наружная служба наблюдения и разведки «Рэкс» была укомплектована бывшими сыщиками угрозыска и агентами КГБ и дело свое выполнила отлично, до мельчайших подробностей изучив маршруты Лысцова, его привычки и методы страховки. Бывший лейтенант ВДВ, пять лет выступавший за клуб ЦСКА, ставший чемпионом Европы по контактному карате, но уволенный из армии за контрабанду наркотиков, а затем получивший звание полковника Российского легиона, достиг достаточно высокого положения, чтобы быть уверенным в своих силах. Поэтому Лысцов редко оставлял для охраны дома полную команду телохранителей – двенадцать человек, довольствуясь шестью профессионалами, перешедшими в Легион из разных спецслужб. В этот вечер он не изменил своим привычкам, и его сторожили парни второй полугруппы, которым разведчики дали клички в соответствии с наружным видом: Шкаф, Громила, Пузан, Нико (получил кличку за длинные волосы, связанные в пучок на затылке), Долбонос и Грузин. Шкаф и Громила сторожили квартиру, остальные четверо сопровождали хозяина.
Для успешного проведения операции Зинчук посоветовал взять еще «Тень» под командованием Родиона, и Панкрат согласился. У него было слишком мало людей, чтобы обеспечить полное перекрытие векторов свободы Лысцова и нейтрализовать его телохранителей.
Операция началась в одиннадцать часов вечера в последнее воскресенье сентября, когда полковник вышел выгуливать собаку – внушительного вида сенбернара с тяжелой массивной головой и висячими ушами. Панкрат, знавший эту породу довольно добродушных собак, сенбернара пожалел, его в ходе операции скорее всего придется пристрелить.
Проверив по рации готовность бойцов, Панкрат дал приказ начать движение. Сам он готовился включиться в процесс в финале операции для непосредственного контакта с Лысцовым.
Дмитрий Лысцов, одетый в шерстяной спортивный костюм и кроссовки, двинулся по улице вокруг дома, свернул на Второй проезд Марьиной Рощи; это был его обычный маршрут. Четверка телохранителей вела его «цугом»: один впереди, один сзади, двое по бокам. Шел двенадцатый час ночи, было холодно, сыро и темно – два фонаря по пути следования Лысцова не горели, выведенные из строя еще днем «бригадой электриков». У магазина «Продукты» сенбернар, тихонько трусивший впереди хозяина, свернул за угол, во двор соседнего дома и принялся обнюхивать мусорный контейнер. Лысцов остановился, доставая сигареты.
В это время давно целившийся снайпер группы, заменивший Твердохлеба, выстрелил, и охранник арьергарда сунулся носом в тротуар. Снайпер стрелял из «винтореза» с глушителем и инфракрасным прицелом с расстояния в сто метров, поэтому двое парней по бокам Лысцова, державшиеся в десяти-пятнадцати шагах от него, выстрела не услышали, но почувствовали неладное, синхронно включили рации, устраивая перекличку. И тотчас же молодая пара, медленно бредущая по другой стороне улицы, постоянно останавливаясь и целуясь, бросилась к правому охраннику, а старик с непокрытой седой головой, тщетно зовущий какого-то Фердинанда – он тоже «выгуливал собаку», – мгновенно оказался рядом с левым телохранителем, не ожидавшим такой прыти от пожилого человека.
Снайпер выстрелил еще раз, ранив первого телохранителя в грудь, не дав ему возможности оказать сопротивление. Двое бойцов Панкрата тут же объявились рядом и скрутили парня, первым делом срывая с него рацию. Так же поступили и остальные перехватчики, лишая телохранителей шанса сообщить о нападении своим коллегам.
Вся операция по нейтрализации телохранителей Лысцова длилась полминуты, а когда он наконец сообразил, что происходит, из люка канализации в десяти шагах от него, как чертик из табакерки, выскочил Панкрат в черном балахоне «ниндзя» (комплект «Н-1»).
Лысцов действительно был мастером-каратеком, хорошо владеющим своим боевым искусством, и хотя у него был с собой пистолет, он им не воспользовался. Перед ним был всего один противник, принявший стойку (вообще-то стойка была нужна Панкрату лишь для отвода глаз, в реальном быстротечном бою, а тем более со многими противниками, любые стойки только становились помехой для адекватного реагирования), и у командира ЛООС, давно не имевшего себе равных среди подчиненных и коллег, сработал рефлекс, имеющий в психологии название «слон и моська».
Между бойцами протек мысленно-эмоциональный ручеек, переводимый в слова коротким диалогом: «Держись, мерзавец!» – «Да кто ты такой, чтобы угрожать мне?!» – и бой начался.
Лысцов тренировался на своем веку достаточно долго, чтобы развить кое-какие природные дарования, в том числе способность хорошо видеть в темноте, Панкрат же имел «кошачье зрение» от природы, поэтому оба видели друг друга почти так же хорошо, как и днем. Но в отличие от противника Воробьев не был скован определенной школой со своим набором стандартных поз и движений. То есть он, конечно, владел комплексом приемов, на который мог опираться, как на инстинктивно-рефлексную базу, но арсенал его был побогаче школы карате. В детстве Панкрат просто умел драться, выходя победителем из схватки даже с противниками старше его на четыре-пять лет. Потом его заметил школьный тренер по боксу и предложил проявить себя на ринге. Боксом молодой Панкрат занимался пять лет, пока его дядя, знаменитый во всей округе охотник и следопыт, не предложил ему заняться борьбой со странным названием суев.
Как оказалось, это был один из сохранившихся с древних времен видов славянских боевых искусств, которым владели лишь единицы из миллионов. Никаких письменных планов и пояснений суев не имел и передавался из поколения в поколение древними родами русских витязей.
Конечно, дядя не знал суев в объеме, достаточном для основания какой-то школы, да и не стремился быть учителем, но и того, что он успел передать племяннику, оказалось достаточно, чтобы Панкрат стал мастером рукопашного боя. Да и потом, работая в органах, он не сидел сложа руки, а тренировался, перепробовав почти все виды воинских искусств от карате и тайдзюцу до унибоса и самбо, пока не остановился на русбое как наиболее отвечающем современным требованиям реальных схваток. Среди его приятелей и коллег, в основном бывших, никто, кроме разве что Егора Крутова, не владел русбоем в той мере, в какой владел сам Панкрат, однако он никогда не кичился своими знаниями и не устраивал показных состязаний.
Лысцов же был слеплен совсем из другого теста, иначе не занялся бы криминальным бизнесом, и даже не предполагал, что самодовольство и высокомерие являются наиболее уязвимыми звеньями его обороны.
Приняв возникшего перед ним «ниндзя» за каратека, он и действовать начал в своем агрессивно-напористом ключе, обрушив шквал ударов на ускользающего противника, а когда, взбешенный промахами, вошел в раж и почувствовал свирепое желание убить наглеца одним ударом – нарвался на ответный удар, погрузивший его в состояние грогги, «плывущего сознания».
Панкрат зашел ему в спину, выполнил болевой захват шеи и держал до тех пор, пока не подъехал «рафик» группы, замаскированный под машину «Скорой помощи».
Лысцова погрузили в машину, и Зинчук, сидевший внутри, лично сделал ему какой-то укол.
– Снимает пси-блокаду, – пояснил он в ответ на взгляд Панкрата.
– Вы думаете, что он закодирован?
– Даже если и не закодирован, все равно допрашивать будет легче, а нам срочно надо знать, где он прячет… – Зинчук замолчал, жестом показывая, что пора ехать.
– Отзываю людей, – сказал Панкрат, включая рацию. – Квартира полковника нам уже не нужна.
Он имел в виду, что существовал вариант захвата Лысцова непосредственно в квартире, если бы сорвалась операция во время выгула собаки. Ее, к сожалению, действительно пришлось убрать: как только хозяин атаковал «ниндзя», сенбернар молча рванулся на помощь и был остановлен двумя пулями из пистолета.
– Отзывайте, – согласился Зинчук. – Квартиру возьмут без вас.
– Что?! – не понял Панкрат. – Зачем? Он же в наших руках.
– У него в квартире может быть спрятано то, что мы ищем. Поехали, – кивнул водителю капитан.
Ошеломленный известием Панкрат закрыл дверцу «рафика», и тот уехал. Где-то послышались громкие возбужденные голоса, женский крик – прохожие обнаружили трупы охранников, и Панкрат, дав по рации отбой группе, спрыгнул обратно в канализационный люк. Операция по захвату ценного секретоносителя закончилась успешно, однако настроение от этого у командира штурм-группы «Боевой кулак» не повысилось. От него явно что-то скрывали, видя в нем прежде всего профессионала в разведывательно-диверсионной работе, которому не обязательно знать истинные цели командования. А этого Панкрат терпеть не мог!
ВЕТЛУГА
КРУТОВ
Их было четверо – мерзкие создания, похожие на людей с жабьими головами, одетые в черные, отливающие алым блеском костюмы и вооруженные огромными зазубренными с тыльной стороны тесаками. Двое из них держали полуодетую Елизавету, двое пытались вскрыть ей череп ножами. Ее пронзительный крик: «Егор, помоги!» – заставил Крутова содрогнуться и броситься на гостей из преисподней с голыми руками. Однако ярость была так велика, что превратила его в неуязвимого бойца, способного противостоять ударам тесаков, не чувствуя боли, и ломать эти страшные ножи кулаком.
