На страже Империи. Том 1 - Валентин Якимов
— А потому что нечего на пустотников нападать без должной подготовки! — усмехнулся я. — Антимана она, знаешь ли, бывает и разреженной. Постепенно убивающей.
— Да я уж… заметил! — все-таки поднялся маг, уперевшись на ближайшую березу. — Ты сильный маг, барон. Намного сильней, чем ожидали мои бывшие господа.
— Я, знаешь, вообще люблю обламывать ожидания своих врагов. Но ты поменьше болтай пока. Лучше скажи, все ли заклятия с тебя спали. И не смей врать, я не поленюсь проверить.
Проверить я и правда не поленился. Обошел приходящего в себя мужчину вокруг, внимательно вглядываясь в его астральное тело. Нет ли где повреждений, или наоборот, чего-то лишнего. Но, кажется, все с ним в порядке. Это же подтвердил и он сам.
— В норме все. Не знаю уж, как ты разрушил ментальный блок, почему я все еще жив, и что это за штукой ты меня поймал. Но похоже, после нее я чист как младенец. Даже жучок от меньшиковской охраны лопнул.
— Мень… Меньшиковской⁈ — раздался взволнованный голос водителя, о котором я как-то подзабыл. — Это… Господа благородные! Я простой водила, мне детей кормить надо, за стариками моими ухаживать… Я пойду, а? Доберусь тут как-нибудь. Куда-нибудь. Не по чести мне в дела благородных встревать.
— И что, думаешь, Меньшиковы тебя не найдут? — грустно спросил маг, утирая кровоточащую щеку. — Они прекрасно знали, где и во сколько мне вас подловить. А значит знали, во сколько и на какой машине барон ехал. Думаешь, если я к ним не вернусь, они не найдут тебя, чтоб спросить, что тут такое случилось?
На несчастного Прохора было жалко смотреть. Похоже, он действительно стал тут жертвой обстоятельств. И просто так из этой истории теперь не выпутается. Поняв это, я решил сделать ему предложение, которое может пойти на пользу нам обоим.
— Слушай, Прохор. А может пойдешь ко мне водителем? Я барон все-таки, поместный. Во всяком случае, пока. Транспорта у меня нет, но, чую, скоро он мне очень понадобится. Вот и водитель, напрямую заинтересованный в верности мне, будет. Как тебе идея?
Колебался водила недолго. Полный, краснощекий и лысеющий, уже немолодой мужчина в серой рабочей жилетке поверх растянутой футболки и широких синих джинсов, он сам явно уже ничего такого от жизни не хотел. А вот за семью свою — жену и двух детей, как выяснилось, очень опасался. А тут и жалованье поприличней, чем у таксиста, и все-таки под защитой закона о дворянских людях будет. И семья его, если их в поместье перевезти.
А перевезти семью в поместье я разрешил. Люди мне там нужны. Просто прожигать жизнь и последние деньги я не планировал, за поместьем уход нужен. Вот и первые работники, подкинутые судьбой.
На том и порешили.
Пока я договаривался с Прохором о конкретном жаловании, проверяя свой счет и ежемесячные поступления на него с налогов, так и не назвавшийся маг смотрел на меня одобрительно. Оценивающе, но со все большей симпатией.
— А ты деловой парень, Лихачёв. — хмыкнул он, когда мы договорились и Прохор стал искать нам новую машину. Благо, связь худо-бедно имелась. — Возможности не упускаешь. Да и заклинания у тебя интересные!
Последнее он произнес с явным намеком. Все-таки, используя Черную Книгу, я не рассчитывал, что противник переживет наш бой, так что без стеснения обратился к Аспекту Огня, заключенному в ней.
— Мои заклинания это мое дело. — ответил я ровным голосом. — А вам лучше бы представиться. То, что вы сражались со мной не по своей воле, не делает нас друзьями.
— О, прошу меня простить за невежливость, Ваше Благородие! Как я мог забыть! Мое имя — Виктор фон Лемм, из бывших немецких баронов, дораздельных. Старший наследник баронства фон Лемм. Бывший.
— Бывший старший наследник? Интересно.
— Ничего интересного, Ваше Благородие. — кисло ответил Виктор. — Немцев у вас здесь вообще недолюбливают, не думаю, что для вас это секрет. И все время хотят надурить! А мой младший двоюродный брат по… более русской ветви рода, так скажем, после смерти моего почтенного отца, подсуетился и заключил с Меньшиковыми договор. Они помогают ему возглавить род и прибрать к рукам земли. А он за это становится их клиентом. Тобишь, говоря по средневековой моде, вассалом. Все земли отходят в собственность Меньшиковых, но на условиях, что управлять на них всегда будет мой братец и его наследнички, род Лемм-Полесские. Бессрочно.
— И как? — заинтересовался я. — Держат они свое слово?
— А то как же! Держат — и будут держать еще пару поколений, думаю. Дворянская репутация в таких вопросах не пустой звук. Иначе этот недоумок бы к ним на поклон не пошел. Они другими путями свою выгоду имеют. Тоньше работают. Но об этом мне пока болтать недосуг.
Мы втроем пошли вдоль трассы, отходя подальше от места досадного происшествия. Никакого таксиста не обрадует вид раскуроченных обломков другой машины на обочине. Так что решили пройти минут десять пешком, а уж потом вызывать.
— А тебя, полагаю, взяли под контроль, да заставили все на брата переписать? А потом использовали по своим нуждам? — спросил я Виктора. — Это вообще законно, ментально подчинять свободных дворян?
— Нет, конечно! — хохотнул тот. — Да только чтобы начали разбираться, кто-то донести должен, да доказательства предоставить. Меньшиковы грамотно сработали. У меня как раз тогда, пару лет назад, жена и дочь в аварию попали…
Виктор вмиг стал мрачнее тучи. Похоже, теперь, когда ментальная удавка спала, старые воспоминания нахлынули на несчастного с новой силой.
— … Я провел расследование тогда. По всему вышло, что никто этого не подстраивал. — сжав зубы процедил он. — Я в этом уверен!.. Почти. Тогда я весь сосредоточился на этом. У вас тут любят говорить про немецкий педантизм, тягу к… орднунгу. Не знаю уж, есть ли во мне эта тяга, но я тогда реально носом землю рыл в поисках улик. Но по всему выходило, что это случайность…
— Вот как. — задумчиво кивнул я. — И, раз вы надолго полностью ушли в расследование, от баронских дел вы отошли. А потому ни для кого не стало неожиданностью, когда убитый горем вдовец просто переписал свои владения на младшего родственника.
Тут и спрашивать ничего не требовалось. Схема понятна — Меньшиковы просто воспользовались случаем. Виктор лишь мрачно кивнул.
— Никто не жаловался. Никто
