На страже Империи. Том 1 - Валентин Якимов
Я взлетел чуть выше древесных крон. Летел не по зрению, но по остаточному следу маны. Такой источает любой маг, не позаботившийся его скрыть. Но верно читать этот след тоже надо уметь. Думаю, противник не ожидает, что я умею.
А зря!
Слева что-то мелькнуло. Я резко вильнул вбок, уходя от мощной струи сверкающей на солнце воды. Это звучит смешно — мол, какая-то струя. Но попади я под этот поток — и сквозная дыра в брюхе мне обеспечена! Настолько чудовищный напор выдал маг.
Поняв, похоже, что я не отстану, противник начал бить в меня одним заклятьем за другим. Ярко-синие стрелы льда, облака раскаленного пара, струи воды, способные резать металл… Стихия воды очень гибкая. Основное ее применение — хозяйственное, не боевое. Во всяком случае, так было в моем царстве. Но и в бою Адепты Воды могли удивить.
Я почувствовал, как воздух вокруг меня стремительно лишается влаги, дышать становится тяжело. Вот, значит, как. Этот тип уже достиг уровня владения стихией, позволяющего вытягивать ее на больших расстояниях. В таком случае, стоит воспринимать его серьезней.
И я тут же смог в этом убедиться. Астральным чутьем, развитым у любого опытного мага, я почувствовал, как за спиной сгущается мага, формируется заклинание. Уворот!
Десяток сверкающих ледяных глыб просвистели буквально в метре от меня. Это оказался Истинный Лед — воплощение самой стихии. Такие снаряды способны рвать металл и дробить камень. Только вот я быстрее!
Стоит ускориться. Я набрал максимально возможную сейчас скорость. Перемещался то влево, то вправо, набирал и терял высоту, уворачиваясь от все новых атак. И ждал возможности ударить в ответ. Десятилетия сражений позволили мне усвоить, что таранная атака в лоб как правило хуже точного удара в нужный момент.
А затем противник взлетел. С земли раздался рев и грохот — в сверкающих на солнце брызгах мой несостоявшийся убийца оторвался от земли и поднялся в воздух на бурлящем столбе воды.
Смог взлететь? А сможешь ли ты удержать такое масштабное заклятие?
Я стал выпускать одно Копье Пустоты за другим. И целил не в прикрывающегося ледяным щитом мага, а в ревущий поток под ним. Стремился разорвать плетение чар, обрушить его на землю.
— А ты хорош! — крикнул я, убедившись, что с контролем стихии у него всё в порядке. — В таком случае, давай-ка спустимся на землю!
И я камнем рухнул в лесную чащу. Раз полет перестал быть моим преимуществом — пусть им станет непролазный лес и способность на большом расстоянии чувствовать чужую магию.
— Ну куда же ты? А был такой смелый! — раздосадовано крикнул противник. Теперь я смог его разглядеть. Высокий мужчина средних лет. Черноволосый, как сам Лихачёв, чьё тело я занял. С тонкими чертами вытянутого лица, худощавый и очень бледный, облаченный в струящуюся белую одежду, скрывающую фигуру, он был похож на древних жрецов. Черные волосы, покрытые инеем, развевались на лету, с длинных полов снежно-белого плаща летели ледяные искры. В тонких руках он сжимал витой полупрозрачный посох из сверкающего Истинного Льда.
Ого! Маги до сих пор пользуются этими архаичными артефактами? Не думал, что все эти посохи и плащи проживут столь долго.
А то, что он думает, что я струсил, — это очень даже хорошо. Вон как блеснули азартом его синие глаза, вон как лицо перечеркнула хищная улыбка. Адепты Воды с уклоном в Лёд, да еще и хаотики, коим, несомненно, является этот парень. Они всегда склонны к психопатии, к холодной жестокости. Именно ее я теперь видел на лице преследователя, несущегося за мной с небес.
Не на того напал, дружище!
— Оргад нахинх шад малагар! — выкрикнул я, приземляясь и тут же выхватывая из свернутого пространства массивный черный гримуар. Черная книга сама раскрылась на нужной странице — спасибо привязавшему ее ко мне заклятию. Та самая огненная буря, что направил против меня чернокнижник. Собственную ману я тратить раньше времени не хотел, да к тому же нет лучшего средства против Адепта Воды, чем пламя. А та буря состояла из Пламени Хаоса. Того самого, черно-багрового. Форма Огня, наиболее близкая к моему аспекту — к Небытию.
— Сегеттетх! Орда линек им-шиаттот…
Я продолжал и продолжал тараторить заклятье, заученное еще в Аногоре, пока я валялся, восстанавливая ману и повреждая тело. Теперь оно само срывалось с моих губ. Лишь краем сознания я подметил, что такого заклятия я раньше не знал. Похоже, магическая мысль чернокнижников не стояла на месте все эти тысячи лет.
— Что за? — насторожился маг, увидев в моих руках гримуар. — А, неважно! Умри!
Но пока он обдумывал свои действия, а затем сотворял россыпь тончайших ледяных игл, от которых я не уклонился бы при всем желании, я закончил чтение заклятия. И все вокруг меня исчезло в ослепительном черно-багровом столбе пламени. Пламя Хаоса за считанные секунды пожирало траву, деревья, испаряло воду. Оставляло от всего, с чем сталкивалось, лишь липкий жирный пепел.
В последний миг противник, кажется, понял, что сейчас произойдет. Увидел рисунок заклинания или ощутил мощные колебания маны — я не знаю. Но защиту выставить успел. В отличие от малолетнего Шувалова, он знал, как защищаться. И между ним и стеной черного огня возникла искрящаяся ледяная полусфера.
Она трещала и плавилась, однако отражала одну атаку за другой.
— Сегеттетх! Сегеттетх! Сегеттетх! — повторял я слово-активатор, посылая одну стену огня за другой. Увы, у этих книг имелось значительное ограничение. Я не мог послать больше десятка стен пламени подряд. Затем или перезарядка заклинания… Или нужно платить собственной кровью.
Кровью платить я не собирался. Так что, когда в противника отправилась последняя, десятая, огненная стена, расколовшая в пыль уже четвертый выставленный им щит, я сам сорвался с места. Спрятав книгу в подпространство, я взлетел, выставив вперед обе руки, и спокойно произнес:
— Сфера Антимагии!
И вся та мана, огромное количество которой рассеялось вокруг из разрушенных ледяных защит и рассеянных ими стен Пламени Хаоса, обернулась в черную, почти непроницаемую сферу. Это моя любимая сторона Аспекта Небытия — возможность уничтожать не только вещество, но и саму магию.
Глава 6
Общая проблема
— Выпусти меня! Я дворянин и подданный Его Величества! — высокомерно процедил заключенный в полупрозрачную сферу мужчина. Он сохранял хладнокровие, как это и свойственно Адептам Воды с уклоном в лед.
