Загадка аномалии - Наталья Геннадьевна Шапошникова
– Дебил, – одними губами прошептал Штырь, коротко выдохнул, чтобы хоть немного успокоиться, задержал дыхание, прицелился на звук и вынес мозги страдальцу. Неизвестно, был ли Щуп к тому моменту еще жив. Сомневаюсь. Болевой шок – штука беспощадная и милосердная одновременно.
Мутанты с удовольствием бросилась слизывать кровавое месиво прямо из развороченной дробью черепной коробки.
– Че делать-то теперь, Леший? Как выбираться будем? А это что? Ты слышишь? Пищит что-то… Вот сейчас снова, слышишь?
– Ни хрена не слышу. Но тебе верю. Испускать писк на грани ультразвука, чтобы собирать и направлять слепышей, может только одна тварь в Зоне – черноволк. Гонять их сейчас выстрелами бесполезно, только патроны истратим, – стал рассуждать я. – Даже если отбегут – черноволк их вернет. Отсиживается, гад, где-нибудь за деревом. Вот кого сейчас надо выследить и вальнуть!
– Твою мать, да как его выследишь?! Темно же, не видно ни фига!
– Ждать придется, но мы-то сейчас никуда не торопимся, верно? Скоро начнет светать. А вот черноволк долго ждать не станет, он голоден, ему жратва нужна. Сомневаюсь, что у него, кроме нас, есть еще варианты. Первую порцию отдал, видать, всей стае, а мы у него запланированы в качестве личного ужина. Думаю, он высунется скоро сам.
Чутье меня не подвело. Пока я осторожно растирал занемевшие от скрюченного лежания на ветке руки и ноги, за ближайшим холмиком, ощетинившимся редкой сухой травой, раздался низкий короткий рык, и из-за пригорка показался едва различимый в предрассветных сумерках силуэт лобастой неровной головы – черноволк был осторожен. Слепые псы, как по команде подняв кверху уродливые морды, дружно завыли. Дальше я ждать не стал. Все еще непослушными руками, в которые словно впились сотни мелких иголок, перевел автомат в режим стрельбы одиночными, выстрелил почти наугад и – о чудо! – не промахнулся. Послышался разъяренный визг, и пес, оскалившись, выскочил из своей засады. Огромный, величиной с хорошего теленка, он стоял, широко расставив передние лапы, острые когти ушли в грязную землю. Зверь скалился, яростно хлестал себя длинным хвостом по ребрам, с клыков на траву капала тягучая желтая слюна. Я с удовольствием отметил, что в большой круглой голове пса зияет свежая рана – пустая глазница. Моя работа.
– Гаси тварь! – заорал увидевший мутанта Штырь и шмальнул из дробовика.
– Сдохни, падла! – Я бил длинной очередью. Псина оказалась на редкость живучей, из пробитой пулями шкуры по свалявшейся шерсти стекала кровь, однако вожак стаи продолжал переть в нашу сторону – видать, решил во что бы то ни стало добраться до стреляющих в него людей. А что, такая зверюга, пожалуй, допрыгнет. Он был уже рядом, когда очередной выстрел из тактического дробовика SRM двенадцатого калибра навсегда упокоил дикую тварь, снеся ему напрочь верхнюю часть уродливой черепушки. Язык черноволка свесился набок, на оскаленной пасти выступила зловонная желтая пена, монстр сделал очередной шаг и наконец издох. Слепые псы, освободившиеся от ментальной атаки, сначала засуетились, а потом стали медленно разбредаться.
– Капец, вот это засада! – Штырь вытер струящийся по лбу пот. – Ни разу такую хрень не встречал.
– Представь, водится здесь и такая штука, – криво усмехнулся я. – Скажи спасибо, что только собак способна себе подчинить, а не каких-нибудь циклопов или слонопотамов.
Штыря проняло. Парень, видимо очень явственно представил себе десяток слонопотамов, которые, рыча на всю округу, медленно сужают кольцо, ломая по пути все, что попадется под их огромные уродливые лапы. Вот они подбираются все ближе, разевают ужасные пасти, поднимают одну конечность и с силой опускают ее на землю, после чего вкусных человечков ударной волной стряхивает с веток дерева. Бр-р! Штырь встряхнулся, прогоняя страшное видение, боязливо огляделся.
– Может, пойдем уже отсюда, а?
Я и сам был не прочь убраться с места неожиданной трапезы слепых псов. Которые, кстати, уже все разбежались, что позволило нам спуститься на землю. Ну и вонища! Из-под вывороченного из земли толстого корня торчали остатки человеческой руки с ошметками жил, чуть поодаль валялись полуобгоданные слепыми псами осколки ребер Щупа. Штырь чуть не блеванул, но сдержался.
«Ничего, привыкнет, – отметил я про себя, глядя на позеленевшего парня. – И как эти олухи только до Ржавого леса-то дошли, чтобы схрон устроить?»
Окинув взглядом местность, я обнаружил рюкзак Щупа, поднял (тот оказался довольно увесистым), стряхнул с него сор, протянул Штырю:
– На, держи. Мне чужого не нужно, а ты можешь забрать что-то ценное или полезное.
Штырь трясущимися руками взял пожитки Щупа, на секунду завис, а затем зашагал прочь, в направлении военных складов. Я пожал плечами и молча двинулся следом. Дальше шли без особых приключений. Похоже, только ранним утром Зона дарит нам, сталкерам, короткую передышку, разводя мутантов по их норам да логовам.
Или дело не в этом? Я прислушался к ощущениям: тело ломит – это понятно, я бы сильно удивился, если бы после такой ночевки было иначе. А вот на виски давит… специфически. И металлический привкус во рту. Уж не предвестники ли это Выплеска? Я вытащил КПК. Ну разумеется, чего еще ждать в такой дрянной день? Только глюков наладонника.
– Скажи-ка, добрый человек, а не было ли каких-нибудь оповещений в общем чатике?
– Не знаю, – охотно отозвался Штырь. – Я КПК давно уже не ношу, потому что все эти волны мозгу вред наносят. А Щуп свой наладонник разбил…
М-да… Недаром говорят: простота – хуже воровства. «Волны вред наносят»… Да чему там вред-то наносить?! И как теперь понять, есть угроза аномальной бури или это просто у меня отходняк после нервяка? Нет, ни при чем тут отходняк, эти ощущения я помню слишком хорошо, у меня за пару часов до Выплеска вот так виски сдавливает. Ну, стало быть, надо поторапливаться.
Мутное рассветное марево ползло над неказистым, изъеденным радиацией и истоптанным мутантами пейзажем Зоны. Так, продираясь через белесый туман, мы вскоре вышли на остатки асфальта.
– Ну вот, до складов рукой подать, а там и до Ржавого леса кондехать недалече, – сказал, ни к кому особо не обращаясь, подозрительно довольный чем-то Штырь. Комментировать очевидное я не стал, пусть выговорится, коли приспичило. В одном он прав: хорошо, что склады уже рядом, будет где Выплеск переждать. А Штырь продолжал: – Вот дойдем, заберем что надо… А Щуп дурак. Говорил я ему, не так все оформить надо было, не наспех,
