Классная работа - Владимир Комаров
Я покачал головой:
— Очень скоро тут будут тысячи зараженных. Вряд ли они смогут к нам пробиться. Даже на танках
Посмотрел на Степаныча. Он напялил на себя свою усиленную броню. Новый Ак-12, что сменил его старенький «укорот», был готов к бою и направлен на вход. Мой телохранитель готов идти хоть в ад. И я очень не позавидую чертям, что попадутся на его пути.
Подошел к двери, проверил патроны в дробовике.
ОЧЕНЬ сильно не хотелось стрелять по гражданским. По ни в чем не повинным людям, которые волей злого случая стали агрессивными, не контролирующими себя убийцами. Но, судя, по всему придется.
«Надо, Федя. Надо!» — сказал сам себе и аккуратно, стараясь не скрипеть петлями, раскрыл дверь.
Узкий коридор, что вел к торговым рядам был заляпан кровью, по полу рассыпались какие-то шмотки, а в конце валялся труп.
Мелкий пацан пискнул было, увидев мертвого, но мать быстро зажала ему рот и глаза. Что-то зашептала на ухо успокаивая.
Я шел, нацелив дробовик вперед, прислушиваясь к отдаленным крикам и готовый стрелять при опасности. За мной, в метре сзади шел мой телохранитель. Чуть дальше, пригибаясь и замирая при каждом звуке, осторожно шагая, следовали наши невольные спутники.
Вдали, скорее всего на улице, слышались выстрелы, гудки машин, визги. У нас же была относительная тишина, лишь из динамиков лился легкая музыка. И она, на фоне всего разгрома была жутко не к месту.
У одного из бутика, уставившись в залитую красным стену, чуть раскачиваясь, стоял бешеный. Он водил мутным взглядом от одной стены до другой и пока нас не видел. Видимо, когда они не видят на кого нападать, то переходят в эдакий режим ожидания.
Боковыv взором заметил, как прикрывающий меня Степаныч прицелился в зараженного. Схватился за его ствол, опуская. Не надо стрелять. Не надо привлекать к себе лишнее внимание.
Извлек из ячейки нож. Это же просто люди, без особых способностей. И их также просто убить. А по поводу моральных сторон этого вопроса я пообещал себе подумать об этом после. Сразу после того, как выберемся из этой передряги.
Точно в цель
Острый клинок, пролетев десяток метров, перерубая позвоночный столб, вонзился зараженному в шею. Без звуков, только стукнув коленями об пол, тот свалился. Из-под упавшего трупа начала растекаться кровавая лужа.
Вышел из служебного коридора. Огляделся. Мы находились на перекрестке двух широких проходов, эдаких улочек внутри торгового центра, вдоль которых, по бокам, сплошь утыкано разными магазинами и магазинчиками. И в основном они были безлюдны.
К сожалению, в основном.
То там, то сям, бесцельно, словно в замедленной съемке, по коридорам слонялись бешеные. Почему они не убежали за основной толпой? Почему их не привлекают далекие крики с улицы?
Как они будут реагировать, если мы начнем шуметь? Как нам проходить через них? Ни я, ни Степаныч ни разу не разведчики у которых есть умения, позволяющие быть почти невидимкой. Поэтому вопрос, когда нас обнаружат, это всего лишь вопрос времени.
А что будет, если мы начнем стрелять? Кто к нам побежит? Только вот этот десяток, что ходят по коридорам в прямой видимости, или все кто услышит выстрелы? К сожалению, ответы на эти, очень важные вопросы можно узнать лишь опытным путем.
Шли, пригибаясь, стараясь не ступать на многочисленный мусор, какие-то осколки, что остались после пробежавшей здесь в панике толпы. Время-от времени пробовали открыть двери в подсобные помещения. Но они были либо закрыты, либо в них прямо на пути, стояли бешеные. И приходилось осторожно отступать обратно в центральный коридор.
А заражённых становилось все больше. До этого мы достаточно удачно обходили их стороной, отвлекая удачными бросками всяких мелких вещей. Достаточно было кинуть подальше что-то, что вызывало небольшой шум, и бешеный бросался туда. Мы же в этот момент быстро проходили мимо.
Но сейчас такие отвлекающие маневры становились опасны. Бешеных стало слишком много. Одно неловкое движение и они все бросятся на нас.
Это напоминало компьютерную стелс-игру. Вот только на кону были наши жизни. И запороть эту миссию никак не хотелось. Потому что сохранений сюда не завезли.
В нескольких десятков метрах от входа мы остановились. Дальше пути не было.
Заблокированное кольцо выходной группы стало непреодолимым препятствием для нескольких десятков инфицированных. Окровавленные, лишенные разума люди, не смогли преодолеть узкую щель, надежно заблокировав ее. Они давили на прочные стекла, безумными глазами наблюдая за уличными фонарями, за бегающими в панике по парковке людьми, но не могли прорваться к ним. Рычали, стучали по дверям, но кастрированный имплант не добавлял им сил или умений. Поэтому если вон та, хрупкая девушка, до заражения не могла в одиночку поднять двадцать килограмм, то и после она осталось такой же слабой. Вот только ярости и жажды крови сейчас у нее было не занимать.
И конечно, такое не могло продолжаться вечно. Вот, один из зараженных, оглянувшись, увидел, не вовремя выглянувшего в проход Степаныча и мгновенно заорал нечеловеческим голосом, привлекая внимания своих братьев по несчастью.
Развернувшись, пара десятков бешенных воя и крича что-то невнятное, бросилась в нашу строну.
— Твою ж мать!- выругался мой напарник, проклиная себя за такую оплошность.- Че делаем, шеф?
— Прикрывай нас! Мы отходим!
В принципе, уничтожить этих нападавших можно без проблем. Но кто знает, сколько еще измененных прибежит на выстрелы?
Я побежал обратно, за мной, поскуливая от страха последовали остальные.
Через пару секунд нас догнал оглушительные раскаты автоматных очередей. На ходу оглянулся, оценивая обстановку.
Короткими, по три патрона, очередями, Степаныч сокращал толпу бегущих на нас бешеных. Уж не знаю, что за умения он применял, но каждое попадание пули в зараженного, отбрасывало его тело на пару метров назад, иной раз впечатывая в бегущего за ним, отчего они беспорядочной кучей валились на землю. Это выглядело словно стрельба по кеглям.
И хотя, благодаря его стараниям, толпа быстро сокращалась, но вой из отдаленных коридоров, говорил о том, что скоро сюда прибежит еще куча жаждущих нашей крови бешеных.
Я рванул вперед, на ходу отстреливая единичных зараженных.
БАХ
И голова ближайшего измененного лопается кровавым шариком.
БАХ
В груди второго образуется дыра, сквозь которую видно вывеску ближайшего бутика.
Из коридора на меня вываливается тело, сбивает с ног, вижу оскаленные кровавые зубы, слышу дикий рык. Пытаюсь оторвать его от себя, но этот парень лет тридцати оказывается невероятно цепким. Он вцепился в одежду. Клацает
