Закат Эллурма - Борис Ветров
Старик улыбнулся, отчего-то Олегу стало тепло на душе, безопасно, а всё, что произошло ещё полминуты назад, показалось страшным сном. Олег смог рассмотреть странного старика вблизи, оранжевые шаровары свободно висели на поясе, сверху было надето свободное кимоно.
«Кажется, он монах, Шаолиньский или типа того, но почему он мне помогает?»
Монах протянул руку, Олег, помедлив, принял её. Сухая, мозолистая, но необычайно крепкая ладонь сжала руку астронома и мягко, но сильно потянула вверх. Олег вмиг оказался в стоячем положении и теперь смотрел на монаха сверху вниз.
«Да он метр шестьдесят, не больше!»
– Может, объясните, почему помогли мне? – поинтересовался Олег.
– Нет времени на вопросы и ответы, скоро буря закончится, и моё присутствие здесь станет очевидным для всех… – старик обвёл взглядом небо, будто всматриваясь в каждую тучу. – И тогда я подвергну себя и тебя смертельной опасности!
– Но что происходит? Почему я умер и оказался здесь? – кажется, Олег перешёл на крик.
В руках старика появился меч, идеально гладкая поверхность блестела даже в темноте, а под светом молний так и вообще сияла. Олег невольно залюбовался клинком, взгляд сместился на гарду. Округлая бляшка заходила краями и на гарду, и на лезвие, и на ручку меча, а на бляхе был рисунок: до горизонта простирался безбрежный океан, о скалы бились огромные волны, разбрасывая свои воды во все стороны, море пенилось, а в свинцовых небесах сверкали молнии. Олег не мог оторвать взгляда от рисунка, он словно оказался там внутри, запах моря и хвойных деревьев щекотал нос, освежающий прохладный ветер играл в волосах. Всё это вмиг исчезло, когда монах закрыл ладонью рисунок, а затем провёл по лезвию, и меч изменился до неузнаваемости. Теперь вместо великолепного клинка, Олег держал ржавый кусок железа, весь в зазубринах с гнутым лезвием.
– Меч хорош сам по себе, но если ты воспользуешься его силой, то раскроешь себя, тогда жди, что тебя захотят убить если не все, то многие. Только когда не будет другого выбора…
– Что? Какой силой? Я не понимаю! – запротестовал Олег.
Старик ещё раз улыбнулся, а когда очередная молния ослепила Олега, он просто исчез.
– Эй, а как же ответы? Ну ладно, хоть жизнь… – Олег с опаской посмотрел на небо, перевёл взгляд на меч, оставшийся от старика, а затем на своего раненого Союзника, – Шриз, ты как?
– Жить буду, – отозвался урса, Олега обдала волна уверенности, что всё будет хорошо, урса не испытывал страха смерти, не переживал за своё здоровье, он был уверен, что всё худшее уже позади, – А вон и кавалерия подоспела…
– Кто? – Олег повернулся в ту сторону, куда смотрел медведь.
Всадники все в сером, на груди кресты, от каждого исходила сила странная, тягучая, Олег с таким ещё не сталкивался. Они гнали лошадей во весь опор, разбрызгивая фонтаны воды вокруг себя.
– Инквизиция! – пояснил Шриз.
– Вовремя… – съязвил Олег.
Инквизиция
Из узкого окошка, находившегося почти под самым потолком, просачивался свет в камеру, Олег не спал.
«Вот и утро», – подумал астроном и повернулся на другой бок.
Шриз лежал в углу и то и дело дёргал лапами, раны от когтей виверны засохли и перестали кровоточить. А вот яд, судя по всему, ещё не выветрился, и урса бредил, то и дело дёргая задними лапами и периодически маша передними. Олег понял это по тому, что от мишки то и дело исходили ментальные волны то страха, то агрессии, то беспомощности. Дверь камеры заскрипела несмазанными петлями, и в камеру вошёл младший инквизитор.
– Вставай! Тебя желает видеть старший инквизитор Торв.
Молодой худощавый парень, с редкими усиками над губами, подошёл к Олегу и отцепил кандалы от стены, указал на выход, Олег повиновался. Если камеры находились в подвале, то кабинет старшего инквизитора расположился на третьем этаже, куда Олега и проводили.
– И я должен в это поверить? – старший инквизитор Торв затряс толстыми брылами и вторым подбородком.
– Но всё было именно так! Виверна уже хотела закусить мной, но, судя по всему, испугалась вас и сбежала, – Олег виновато развёл руками.
– Ты же понимаешь, что у инквизиции есть способы добыть из тебя информацию без твоего согласия и желания? – прищурив левый глаз, спросил Торв.
– Пытать будите? – поинтересовался Олег.
– Пф-ф… Это так некрасиво и примитивно. Нет! Есть мастера ментального штурма, они добудут всю информацию прямо из твоей недалёкой башки в самом лучшем виде! Да я и сам кое-что могу и, если ты будешь упрямиться, обязательно продемонстрирую. Но ты должен знать, что с высокой долей вероятности станешь дурачком, пускающим слюни и справляющим нужду под себя. Но и это ненадолго, ты будешь никому не нужен, даже как проситель милостыни и быстро сдохнешь от голода, – с гнусной улыбкой закончил старший инквизитор.
«Так себе перспектива… Но и всей правды я сказать не могу».
Олег задумался, он не знал, правду ли говорит инквизитор, но вполне допускал, что такое имеет место в этом мире.
– Эй, Шриз! Шриз, ты меня слышишь? – Олег попытался достучатся до Союзника, но медведь был без сознания.
«По-любому, берёт на понт, мент поганый, только здесь у него на груди крест висит…»
Олег невольно уставился на простой с виду крест, без каких-либо изображений, но довольно увесистый, размером с ладонь.
– А вы в бога верите? – не удержался Олег от вопроса.
Старший инквизитор с сомнением посмотрел на Олега:
– В богов мы не просто верим, точно знаем, что они существуют.
– Да нет же, я про крест, – Олег почувствовал себя как-то неудобно, после такого ответа.
– А что крест? – не понял Торв, – Это символ чистоты и своего рода резонатор, усиливающий… А ты разве не знаешь? – заинтересовался инквизитор.
– Простите, я правда не знал…
Старший инквизитор изучающе посмотрел на Олега, взял паузу и, решив всё же не заострять внимание на странном незнании заключённого, продолжил допрос:
– Ладно, бывает. – Торв решил попробовать другой подход, – Мы обеспечим тебе охрану и проводим до твоей деревни, если ты боишься того, кто это сделал. Да, наши послушники подтверждают, что это была виверна, но такой Грязный зверь не мог попасть в город просто так, без своего хозяина. Вот он-то мне и нужен! А может, ещё и золота за ценную информацию подкинем, а?
Торв подмигнул, отчего всё его лицо сотряслось, словно рыбное желе.
«Ага, злой и добрый полицейский, знаем… Вот только здесь два в одном… Ну-ну…»
– Она меня схватила лапой,
