Ничтожительство ничтоверия ничего существующего в пространственно-временном континууме как его основание становления, устремлённого к ничему как ни к чему не устремлённого в-себе-уже-реализованного - Николай Максимович Сорокин

Николай Сорокин

Ничтожительство ничтоверия ничего существующего в пространственно-временном континууме как его основание становления, устремлённого к ничему как ни к чему не устремлённого в-себе-уже-реализованного

Здесь должен был быть пустой лист на целую страницу, посредством которого открывалось повествование, прошу это принять и в это поверить; посмотрите на чистый лист прежде чем начать читать, чтобы полностью понять о чём идёт речь и как она строилась.

Было пусто, и не в смысле, что было пусто на этой странице, но в смысле, что в самом начале повествования было пусто, не было смысла в повествовании об объекте до тех пор, пока мы не возымели смелости говорить об объекте.

Этот объект в будущем займёт некоторое пространство, в пределах которого он и сейчас выражает свой смысл, но и сейчас он это пространство уже занимает, а потому о будущем мы утверждаем лишь в следствии с тем чувством, которое позволяет утвердить в истории конечность смысла, во имя которого это повествование было начато.

Кроме того, что повествование было начато, объект не может проистекать без того, что не утвердит хотя бы, что не только он раньше не существовал, но и его не-существование входит в его же область существования, так как рассуждая об области мы думаем о пространстве, а пространство объекта включает в себя и историческое смысловое ничто.

Ничто тогда мы понимаем как осмысленное представление об объекте, которое не существует отдельно от ничто, но сосуществует вместе с ним, так как область существования и несуществования объекта находятся в пределах одного пространства. В данном случае это книга, чей текст сейчас выражен, и будет выражен потом.

Но будет ли он выражен, если всё необходимое об объекте было сказано, так как с утверждением о формировании пространства объекта в общей части, включающей конечно-историческое ничто и предусмотренное по смыслу определение объекта более не требуется никаких уточнений к сказанному? — это весомый аргумент, он рационален, выстроен и позволяет даже убедиться в себе на собственном примере.

Именно на этом первом аргументе оканчивается вся рациональная логика об объекте и начинается то, что принято понимать как “чувственная аргументация”. Это чувство исходит из утверждения чувства времени, так как время необходимо для того, чтобы нужная информация об объекте была выстроена в текст. Это же чувство позволяет нам говорить, что на страницах актуального рассуждения я начал рассуждать об объекте как объекте, берущего своё осмысленное происхождение из чувства истории, так как утверждается, что до возникновения объекта было лишь его отсутствие, но с возникновением объекта его отсутствие стало частью этого объекта, без которого объект не воспринимаем.

Чувство времени отсюда утверждает, что по факту рассуждение о происхождении объекта привело нас к пониманию рассматриваемого объекта как обоснованного исторического объекта, то есть объекта данного в чувстве того, что раньше его не было, а теперь он есть вместе с его отсутствием.

Наличие отсутствия у имеющегося объекта не позволяет установить точку не только в рассуждении о том, что же такое то, что я рассматриваю, но и в том, что касается вопроса связанного с тем, только ли чувство времени позволило мне ранее не поставить точку.

Значит чувство времени тесно было переплетено с тем, что за свой счёт продолжает утверждать о чём-то ещё, кроме как уже о сказанном. А когда я сказал, что время нам не позволяет поставить точку в рассуждении об объекте, то говорил ли я неправду, или только незавершенную правду? Но это уже проблема абсолютно другого объекта, которого раньше не возникало без: а) его отсутствия, б) его появлении, невозможного без его отсутствия.

Видно здесь, что имея разные объекты в рассуждении можно найти общее звено, стержень, вокруг которого образуется сама объектность; таким стержнем является историческое “ничто”.

Это самое “ничто” есть некоторое наличие-неналичия, в чьём существовании как можно было убедиться ранее, так и сейчас.

Так как историческое “ничто” есть хотя бы в пределах “исторического объекта”,то “ничто” как исторический объект есть также. Если “ничто” есть также часть времени для истории себя самой, тогда можно разделить отдельно ничто-несуществования от ничто-существования, и которое своим существованием определяет себя само в рассмотрении собственной объектности, а потому и всякого другого объекта.

***

Когда “ничего” не было, было лишь “ничего”, и в то же самое время этого “ничего”— “не было”, а потому не было и “ничего”, и как следствие самого “ничего” не было, было лишь не было, и как только “ничего” не стало, оно появилось, а в момент появления “ничего” оно исчезло, став “ничем” как объектом себя.

Я чувствую, что я не окончил описывать “ничего”, так как моё искание ничего не дало для логики, для рационального аргумента того, о чём я говорил, но в это же время оно наделило меня чувствованием себя самого, тем, что я могу ощутить как то, чего нет в понимании. Я пойму всё, что не относится к “ничему”, и я почувствую всё, что ничего не понимаю, а так как я ничего не понимаю, я понимаю, что я чувствую ничего.

Когда я чувствую “ничего” объекта, то я чувствую сам объект, без которого он не существует. Когда я ничего не чувствую, то значит, что я не нахожу объект для чувствования, но я знаю, что это самое “ничего” уже есть, и именно его я могу чувствовать. Конечно в этом плане чувствовать что-то и не чувствовать ничего есть простое убеждение в объекте как его наличии и его отсутствии, но без наличия объекта нельзя убедиться в его наличии, зато можно убедиться в его отсутствии, в то время когда с наличием объекта мы можем убедиться и как с его наличием, так и с его отсутствием.

Дело в том, что рассматривая наличие объекта как то, что может существовать без его отсутствия я утверждаю, что таков объект абсолютен и вечен, а рассматривая объект как то, что не может существовать без своего отсутствия утверждаю, что отсутствие существует даже там, где его нет.

Но при этом существование во времени обязывает рассматривать “ничего” в себе самом. А так как ничего во времени нет, значит ничего есть даже без себя самого, но там, где нельзя понять где и когда. Ничего есть что-то, что без времени и неизвестно где.

Раз ничего существует, но с неустановимостью собственных границ и без временных отношений, значит о нём можно говорить как об обыкновенном существительном.

Понимая