Шон Стюарт - Йода: Свидание с тьмой

— Ушла, да.

— Вы знали, что она вернется?

— Догадывался я только.

— Все равно, она сегодня не сможет сражаться, — заявил Марук, покачав головой. — Левая рука сильно обожжена и перевязана, правая нога плохо слушается — тоже, наверное, ожог от меча. А как вы находите ее стиль боя? — спросил он Йоду. — Я бы сказал, он не вполне согласуется с идеалами джедаев.

Йода пожал плечами.

— Какие идеалы имеешь в виду ты?

— Слишком много хитростей.

— Зато много выносливости, — возразила мастер Лим. — Очень много. И отваги тоже.

— М-м. И еще одно, — пробормотал Йода. Младшие коллеги посмотрели на него. — Она никогда не сдается. — Старые глаза учителя сощурились, спрятавшись в морщинах. — По-прежнему считаешь ты, что в Сельскохозяйственный Корпус отослать ее нужно?

— Кто я такой, чтобы подвергать сомнению ваши решения по ученикам?

Йода ударил его посохом по голени.

— Ладно, — брюзгливо сказал Джей. — Да, я так считаю. Я считаю, что она умна и решительна, и в Сельскохозяйственном Корпусе она много лет будет приносить пользу. У рыцарей-джедаев другие обязанности, и при той работе, которую мы делаем, она погибнет месяцев через шесть — или раньше. Разве мы сможем радоваться исполнению ее мечты, если сама она будет мертва?

— То, что она не настолько наделена Силой, как другие, требует от нее дополнительных усилий, — задумчиво проговорила мастер Лим. — Но, возможно, это возлагает и на нас дополнительную ответственность.

Ее доброе сердце не могло вынести мысли, что Лазутчика придется отправить в Сельскохозяйственный Корпус.

— Возможно, мы должны уделять ей больше внимания. Никто не может сказать, что Лазутчик не выкладывается на все сто, чтобы стать падаваном; можем ли мы сказать, что работаем так же усердно, чтобы сделать ее рыцарем-джедаем?

Йода прокашлялся.

— Доброе сердце и острый ум у тебя, мастер Лим. Джей Марук, хочешь маленькое пари?

У Джея сделался совсем несчастный вид.

— Конечно, учитель, как пожелаете.

— Наблюдать за развязкой турнира мы будем. Из восьми участников если попадет юная особа в нижнюю четверку, в Корпус я отошлю ее.

— После того, как она прошла дальше, чем три четверти других? — воскликнула мастер Лим.

Йода пожал плечами:

— Худшие испытания должен уметь встретить любой джедай, в условиях намного более неблагоприятных. А в ней, как сказал мастер Марук, Сила проявляется слабо.

— А если она финиширует в верхней четверке? — с подозрением спросил мастер Марук.

— Второй, третьей, четвертой — среди учеников она останется. Но если победит она, — сказал Йода, ткнув Джея Марука посохом в грудь, — твоим падаваном она станет.

— Моим?! — выпалил Марук. — Почему моим?

Йода хихикнул:

— Как же, потому что проиграешь ты, Джей Марук. И придется тебе учиться побеждать у того, кто знает, как это делается.

У мастера Марука сделался такой вид, будто ему в горло засунули татуинскую колючую жабу. Он был избавлен от необходимости отвечать, когда мастер Чен хлопнула в ладоши, призывая всех к вниманию. Ученики за столами, отлично вымуштрованные — не зря они дали ей прозвище Железная Рука — все как один умолкли.

— Ученики, падаваны, рыцари-джедаи и мастера, первая половина турнира оказалась необычайно интересной. Участники сражались умело и отважно, некоторые еще и очень красиво… — Ее взгляд на мгновение задержался на Уи. — А кое-кто продемонстрировал исключительную… э-э… находчивость.

При этом она покосилась на Лазутчика. Та покраснела, однако непокорно вздернула голову.

— Как я говорила ранее, ученики, решившие принять участие в соревновании, высказали недвусмысленное пожелание, чтобы испытания были более реалистичными, более приближенными к ситуациям, в которых они могут оказаться, когда покинут эти стены и отправятся в большой мир, где идет война.

Молодежь закивала головами. «Какие они серьезные», подумала мастер Лим, и ее сердце снова наполнилось жалостью к этому поколению детей, которые вырастут не хранителями мира в Республике, а солдатами галактической войны.

— Я часто слышу, как ученики называют Корускант и другие планеты «реальным миром». Иногда я задаюсь вопросом: не считают ли они то, чему мы их учим, просто имитацией? — продолжала мастер Чен. — Уверяю вас, что это не так. Живая Сила, которую вы здесь учитесь чувствовать под руководством Йоды, и есть правдивая реальность; за стенами этого Храма труднее всего как раз разглядеть правду, скрытую за надеждой, страхом и коварством.

Йода кивнул, подтверждая ее слова.

— Но верно так же и то, что в реальном мире мы редко сражаемся с противниками по одному, в закрытой комнате с мягкими матами на полу, — проговорила Железная Рука. — Там все намного более хаотично. Вместо фехтовального зала вам, возможно, придется активировать меч в портовом ангаре, в библиотеке, на городской улице или даже… — Она сделала паузу, приподняв брови. — Или даже в столовой. Решив, что до следующего состязания еще много часов, вы могли успеть сытно пообедать, — сказала она, посмотрев на Сиссери Део, высокого фирреррео [14] с золотистой кожей, который был одним из восьми оставшихся участников. Сиссери бросил взгляд на свою тарелку и испуганно захлопал мигательными перепонками.

— В реальном мире вы можете позабыть о бдительности, так что не будете знать наверняка, кто же ваши противники. — Мастер Чен поглядела на Лину Миссу. Чагрианка облизнула раздвоенным язычком голубые губы и быстро обвела взглядом комнату, пытаясь припомнить всех утренних победителей.

— Там редко все сводится к дуэли в оговоренном месте и в известное время. Скорее всего, это будет кабацкая драка, кулачная потасовка в темном переулке. — Железная Рука подняла свой красный платок. Завидев его, самые нервные ученики повыскакивали из-за скамей. — Или схватка в столовой, без правил, каждый сам за себя. Осталось восемь участников. Да пребудет с вами Сила, — сказала мастер Чен, и красный лоскут выскользнул из ее пальцев.

Как только мастер Чен заговорила о «реальной жизни», Лазутчик поняла, что сейчас будет. Она поглядела по сторонам, отыскивая своих коллег по Финалу Восьми и решая, кто станет ее противником. Не Лина — Лина была подругой; кроме того, чагрианка смотрела прямо на нее.

Через один стол сидел Сиссери Део, золотистый гигант больше двух метров ростом. В то время как мастер Железная Рука продолжала свою маленькую лекцию — она, похоже, наслаждалась собой, эта беспощадная дама! — Лазутчик выбралась из-за скамьи, держа в руке чашку с муджевым соком, и сделала несколько шагов вперед, как будто прислушиваясь к словам мастера Чен.

Красный платок взвился в воздух. Все те, кто не желал оказаться между клинками мечей и летающими грязными тарелками, вскочили на ноги. Лазутчик мельком взглянула на Лину, дабы удостовериться, что та не собирается напасть на нее исподтишка. Пока вроде не собиралась. Она придвинулась еще чуть-чуть, оказавшись прямо за спиной Сиссери. В чисто физическом плане Сиссери — огромный детина, чьи мускулы под сияющей кожей напоминали узловатые корни деревьев — был намного сильнее всех оставшихся бойцов. Лазутчик видела его бой во втором раунде, когда он пушечным ударом выбил из борьбы Форци Гхула, и она не испытывала ни малейшего желания с ним сражаться.

Как назло, в тот момент, когда красный платок выскользнул из пальцев мастера Чен, Сиссери развернулся к ней лицом.

Лазутчик выругалась.

Платок упал на землю.

Сиссери схватился за меч.

Лазутчик швырнула ему в лицо свою чашку с соком.

Фирререо вскинул руки, лихорадочно вытирая сок с лица; его голубой клинок взметнулся над головой Лазутчика. Полностью забыв о мече — не было смысла вступать с Сиссери в поединок, поскольку как фехтовальщик он был слишком силен для нее — она бросилась вперед, руками нащупывая шею. Потные ладони нашли нужное место, сильные запястья сомкнулись, и Лазутчик почувствовала, как пальцы врезаются через ткань в шею противника. «Отлично, — подумала она. — Осталось только продержаться десять секунд. Одна, две…».

Мышцы на ногах Сиссери вздулись буграми, и прикосновение Силы сообщило Лазутчику, что сейчас произойдет. Сиссери отпрыгнул назад, перевернувшись в воздухе, как дракозмей в предсмертных судорогах, чтобы ударить Лазутчика об стол. Однако она предчувствовала это и вывернулась из-под него в полете; в итоге девочка по-прежнему была сверху, когда он громко упал на стол.

«Три, четыре…»

Фирререо перекатился на спину. Он согнул огромные руки, но Сила почему-то текла удивительно легко, и Лазутчик знала, что он попытается оторвать ее руки от своего горла, еще до того, как он сам об этом подумал. Продолжая душить его правой рукой и локтем, она выбросила левую руку и надавила на нервный узел под его локтем. Рука Сиссери онемела.