Алексей Калугин - Начало
– Мы угадали, – Камохин сверился с показаниями дескана. – Точно, они направляются к музею.
Осипов посмотрел на дисплей своего дескана. Датчик движения пока еще ничего не регистрировал – мешали стены домов. Зато инфракрасный сканер показывал отчетливое тепловое пятно, движущееся по Конюшенному переулку, образующему острый угол с улицей Северянина.
– Что будем делать? – спросил Орсон.
Голос у биолога был напряженный и немного сдавленный, как будто кто-то держал его за горло. Не очень сильно, но, все одно, неприятно.
– Мы не знаем, сколько их. Поэтому самым правильным будет дождаться, когда они войдут в музей. Если удастся тихо забрать машину и уехать – отлично, мы так и сделаем. Если нет – перестреляем их на выходе. Брейгель?
– Отличный план.
– А может быть… – задумчиво начал было Орсон.
– К стене! – скомандовал Камохин.
Все прижались спинами к стене дома. Лишь только Орсон замешкался, но оказавшийся рядом Брейгель толкнул его ладонью в грудь.
Через перекресток, до которого оставалось около пятидесяти метров, с ревом и грохотом проследовала громоздкая гусеничная машина с большой, полностью застекленной водительской кабиной и похожей на закрытый транспортный контейнер автономной пассажирской кабиной с откатывающейся в сторону дверью. На переднем бампере машины был укреплен тяжелый совок, которым она с легкостью сдвинула в сторону сразу три столкнувшиеся машины.
– Ратрак «Хаски», – сказал Брейгель. – Недешевая штука.
– Для местных условий как раз то, что нужно, – кивнул Камохин.
Ратрак миновал перекресток и скрылся из вида.
– Я хотел сказать… – снова начал Орсон.
Англичанин, так же, как и Осипов, ощущал внутренний дискомфорт от того, что он, человек с ученой степенью, не сказать, что известный во всем мире, но, тем не менее, пользующийся уважением знающих его коллег, вот так спокойно принимает участие, пускай и пассивное, в планировании готовящегося убийства. Да, он в курсе, что люди, которых им предстоит убить, плохие, и, освободив от них мир, он, быть может, сделает доброе дело. Но, тем не менее, это – люди. А он – вовсе не хладнокровный убийца. Ведь даже если не убивать мародеров, а только забрать у них транспорт, для тех, кто останется в зоне без средства передвижения, это будет означать смертный приговор. Крис Орсон всегда считал и, несмотря на то, что творилось с миром, продолжал считать себя цивилизованным человеком. А цивилизованные люди не должны убивать других людей. Это неправильно. В этом Орсон был уверен. Он был нерелигиозным человеком, но вера в право всякого человека на достойную жизнь была для него чем-то вроде религии. В данной ситуации он не мог четко и ясно определиться со своим отношением к происходящему, но, тем не менее, считал необходимым высказать свое независимое мнение.
– После, Док, – прервал его Камохин. – Скажешь все после того, как мы закончим.
Секунду подумав, Орсон решил, что такой вариант его вполне устраивает.
– Хорошо, – сказал он.
– Оружие к бою, – скомандовал Камохин.
Сказано это было исключительно для ученых. Брейгель давно уже снял автомат с предохранителя и держал стволом вверх, прижав приклад к плечу.
– Вперед, – прозвучала новая команда.
Нырнув в темную подворотню, они снова стали пробираться дворами. Заранее изучив карту, Камохин быстро и уверенно вел группу к намеченной точке. И вскоре они уже были на месте – возле арки проходного двора, выходившего на Конюшенный переулок. До Музея исторического зодчества, расположенного на другой стороне улицы в старинном трехэтажном особняке с широким крыльцом, оставалось около сорока метров. Судя по показаниям инфрасканеров, пару минут назад в музей вошли четверо или пятеро человек. Сколько мародеров осталось в ратраке, точно определить было невозможно. Пройдя вдоль стены арки и осторожно выглянув в переулок, Брейгель смог рассмотреть по крайней мере одного в водительской кабине. Обернувшись, он знаком обозначил ситуацию.
– Так, товарищи ученые, – обратился Камохин к научным работникам. – Вы остаетесь в арке и обеспечиваете нам прикрытие. Без особой необходимости не стрелять. И самое главное – не попадите в корпус ратрака. Если будет повреждена система обогрева, вся наша затея окажется бессмысленной, – на этот раз он даже не спросил, все ли им ясно. Только сказал:
Все. Начали.
И – началось.
Орсон и Осипов прильнули к стенам по краям от выхода из арки. Оба – с автоматами, прижатыми к груди. Почему-то обоим именно такое положение казалось наиболее правильным.
Брейгель еще раз заглянул в водительскую кабину ратрака через бинокль.
– Э, да у этого отморозка наушники в ушах, – усмехнулся он. – Музыку слушает.
– Сделаешь его? – спросил Камохин.
– Без проблем.
– Тогда я – в пассажирскую кабину.
– Договорились.
Брейгель поставил автомат на предохранитель и закинул его за спину. Взял в руку девятимиллиметровый «спрингфилд», передернул планку предохранителя и сунул его в боковой карман парки. После этого в руке у него оказался широкий нож, ножны от которого он сунул за голенище унта.
– Я готов, – Брейгель крутанул нож в руке. – Черт, перчатка плотная.
– Пошли, – кивнул Камохин.
Пригнувшись, они одновременно выбежали из арки.
Подбежав к кабине водителя, Брейгель дернул дверцу за ручку. К его удивлению, она легко открылась. Фламандец запрыгнул на подножку и прежде, чем водитель-меломан успел посмотреть в его сторону, коротко, без замаха, всадил ему нож в горло. Даже не снятая с предохранителя автоматическая винтовка водителя осталась стоять прислоненной к спинке соседнего сиденья. При всей своей отличной оснащенности мародеры все же были дилетантами. Подавшись чуть в сторону, Брейгель плавно потянул тело за плечо, и оно вывалился из кабины, даже не запачкав сиденье кровью. Отметив взглядом, что ключ зажигания на месте, Брейгель скинул автомат с плеча, отклонился назад и посмотрел в сторону пассажирской кабины. Камохин выгляну в приоткрытую дверь и знаком дал понять, что все в порядке – в пассажирской кабине никого не было. Спрыгнув на мостовую, он махнул рукой ученым, указал на дверь пассажирской кабины, а сам направился к Брейгелю.
– Кто поведет? – спросил фламандец.
– Давай ты.
Брейгель сделал шаг в сторону, пропуская Камохина вперед. Тот забрался в кабину и сел на соседнее с водительским сиденье.
Усевшись на место водителя, Брейгель кивком указал на дверь музея.
– Остальных ждать будем?
– А ты как?
– Честно говоря, я бы их перестрелял. Чисто из соображения гуманности.
– Ученые занервничают, – усмехнулся Камохин. – Как они там?
Брейгель глянул в боковое окно. Ученые уже бежали к ратраку.
– Надо сказать, они оба держались молодцом.
– Это точно, – кивнул Камохин. – В прошлом моем квесте у меня в группе был ботаник…
– Все они «ботаники».
– Нет, этот – настоящий ботаник. Специальность у него такая.
– Да? Ну и что?
– Так вот, он…
Глава 10
Автомат лежал у Камохина на коленях. Через прозрачную дверцу стрелок наблюдал за дверями музея. Брейгель в зеркальце заднего вида смотрел на бегущих к ратраку ученых. Орсон вырвался вперед и уже протягивал руку к двери пассажирской кабины. А вот Осипов замешкался на старте. Да к тому же еще поскользнулся и, нелепо вскинув вверх сразу обе ноги, грохнулся точно на копчик. Хорошо еще, плотная парка и надетые под нее два свитера смягчили удар. И все равно в первый момент у Осипова от боли в глазах потемнело. Чуть придя в себя, он махнул рукой оглянувшемуся на него Орсону – мол, все в порядке, – и, чтобы подняться на ноги, для начала встал на четвереньки. И в этот момент взгляд его упал в ту сторону, куда никто более не смотрел. Примерно в тридцати метрах от припаркованного возле музейного крыльца ратрака из узкого проулка между домами выглянул человек в светло-голубой парке с накинутым на голову отороченным серым мехом капюшоном. Лицо его было плотно замотано чем-то красным – то ли шерстяным платком, то ли шарфом, – а поверх этой импровизированной маски были надеты большие, как у лыжников, очки. Стоя на четвереньках, Осипов растерянно посмотрел на замершего возле двери пассажирской кабины Орсона. Он пытался сообразить, как следует поступить в такой ситуации? Закричать, чтобы предупредить товарищей? Или же продолжать делать вид, что ничего не происходит? Чтобы притаившийся в проулке мародер продолжал пребывать в неведении о том, что его заметили?.. И пока он думал, мародер сделал шаг вперед, вскинул автомат и выстрелил из подствольного гранатомета.
Определенно, мародеры не были профессионалами. Иначе бы стрелок в голубой куртке, прежде чем нажать на спусковой крючок, подумал бы о том, что им самим не на чем будет выбираться из замерзшего города.
Выпущенный из подствольника заряд пробил лобовое стекло ратрака и взорвался, ударившись о стенку, разделявшую водительскую и пассажирскую кабины. От взрыва сдетонировали сложенные в пассажирской кабине боеприпасы и канистры с топливом. Ратрак как будто подбросило в воздух, а затем снова с силой швырнуло на землю. Из лопнувшей, словно арбуз, пассажирской кабины во все стороны рванули языки пламени.
