Василий Головачев - Перехватчик

Легко пройдя дезорганизованную толпу боевиков, как вязальная спица проходит сквозь шерсть, оставив пять остывающих тел (киллер-команду) и четверых покалеченных из охраны Лобанова, Матвей и его спутник соскользнули по трубе спуска на дно пещеры и были встречены противником посерьезней: министром обороны Гусевым, его личной дружиной телохранителей-«зомби» и ликвидаторов в количестве двенадцати человек.

– Не торопитесь, бегущие! – произнес Федор Иванович обыденным тоном, но так, что у Матвея свело скулы. – Предлагаю выбор: или неторопливая беседа с последующим договором – на моих условиях, разумеется, либо полная дезинтеграция. Весьма мучительный процесс, должен вам сказать. Что вы предпочитаете?

– Лекс! – пробормотал Матвей.

– Вижу, – невозмутимо ответил Парамонов, добавив на метаязыке:

– Я их отвлеку, ты должен успеть.

– Ну что вы, не успеет! – скучающе проговорил Гусев-Лекс, также на метаязыке. – Что это вас на подвиги потянуло, Иван Терентьевич? Жить, что ли, надоело? Только-только нашли себе Ученика, такие горизонты открылись впереди – и вдруг элементарная драка! Несолидно как-то!

– Чего ты хочешь? – странно дрожащим голосом спросил Матвей. Глаза его засияли изнутри ледяным голубым огнем, по волосам пробежали голубые искры, кончики пальцев засветились.

Лицо министра дрогнуло, он с недоумением глядел на фигуру противника и, видимо, что-то почувствовал, потому что сделал знак рукой своим телохранителям. Четверо тотчас же сменили автоматы на гранатометы, а двое направили на стоящих неподвижно Парамонова и Соболева раструбы метателей сеток-ловушек. Но приказа стрелять Гусев отдать не успел.

На галерее с гулким всхлипом-ударом, погнавшим тугую воздушную волну, появился Ельшин-Конкере.

Мгновение всех четверых – Гусева, Ельшина, Соболева и Парамонова – связывало поле трансового взаимодействия, создающего эффект взаимопонимания, а затем Парамонов, первым оценивший появившийся шанс, нанес пси-удар, словно две пощечины, Ельшину и Гусеву на их личных психочастотах, и они спонтанно разрядили свои «батареи» магических знаний друг на друга.

Вздрогнул пол пещеры, зашатались стены, с которых посыпались глыбы и пласты камня, вспышка безумного света ослепила солдат Гусева! Задрожали атомы воздуха и всех предметов, находящихся в зоне магического разряда. В том числе – атомы и молекулы человеческих тел. Все, кто находился в этот момент в зале пещеры, завопили хором от нестерпимой боли, попадали без сознания. Лишь усилием воли и защитным действием эгрегора Хранителей Матвею удалось удержать ясность сознания и владение телом. А затем он стремительной молнией рванулся мимо Гусева-Лекса к замку МИРа арахнидов и скрылся за порталом главного входа.

К чести «проекций» Монарха и Аморфа Лекса, они не стали продолжать выяснять отношения между собой, сразу сообразив, чем это им грозит. Важно было не допустить Соболева к «трону» арахнидов, сохранившему способность реактивировать «Иглу Парабрахмы», поэтому оба получеловека-полунасекомых-полудьявола сосредоточили свое внимание на посмевшем бросить им вызов.

Но как бы ни были малы силы друзей, прикрывающих спину Матвея, – пренебрежительно малы, по мнению Аморфов! – они все же не дали последним уничтожить его.

Василий, появившийся на галерее следом за Ельшиным, открыл огонь из «дырокола» одновременно с начавшим пси-атаку на Гусева Парамоновым.

Два выстрела прорезали голову Ельшина-Монарха, замедлив его движения, вырубив сознание Ельшина-человека, прежде чем Монарх швырнул Балуева вниз с высоты ста с лишним метров.

Выпад Парамонова отключил сознание Гусева-человека, также парализовав его на некоторое время, прежде чем Гусев-Аморф превратил Ивана Терентьевича в каменную статую.

Ульяна Митина, Посвященная Внутреннего Круга, которая наконец восстановила дыхание и появилась в этот момент на галерее, успела только смягчить удар тела Василия о дно пещеры, и тоже была парализована жестоким мысленным приказом Монарха: замри!

Мгновением позже в зале с МИРом древних разумных пауков появились другие действующие лица: инфарх в сопровождении декарха, Хранитель Матфей, Трое из Девяти – Бабуу-Сэнгэ, Рыков и отец Мефодий, а также координатор Союзов Неизвестных Хуан Франко Креспо.

И наступила вдруг поразительная тишина!..

Свет в пещере померк, стены ее перестали качаться, камни – падать со стен, любое движение прекратилось.

Затем инфарх, неслышно ступая, словно по воздуху, приблизился к Парамонову, дотронулся до него рукой, постоял в задумчивости, оглядывая зал, Храм Инсектов, остановил взгляд на Сфинксе. Никто не шелохнулся, не произнес ни слова, даже Ельшин-Монарх и Гусев-Лекс. И вот Сфинкс зашевелился, расправил все свои многочисленные члены, лапы и крылья, сошел с пьедестала и… превратился в Матвея Соболева!

Так они стояли друг против друга, с виду – обыкновенные люди: седой, высокий, в белоснежных одеждах инфарх, имя которого было известно, наверное, только Создателю, и молодой человек в камуфляж-комбинезоне с сияющими голубыми глазами, ганфайтер и перехватчик Матвей Соболев, пока наконец губы инфарха не раздвинулись в дружелюбно-осуждающей усмешке.

– Успел-таки, бегущий? И что же ты теперь будешь делать?

Вместо ответа Матвей двинулся к телу Василия, остановился над ним, дожидаясь, пока тот откроет глаза. Затем подошел к Парамонову и тоже стоял рядом до тех пор, пока тот не шевельнулся, оживая. Повернул голову к галерее, где все еще стоял Ельшин, и тотчас же галерея «протекла» жидкой смоляной струей на пол пещеры, образуя желоб, по которому соскользнуло вниз тело Ульяны. Через минуту очнулась и девушка, села на полу, поправляя волосы чисто женским кокетливым движением.

Матвей отвернулся и по очереди посмотрел на главных действующих лиц этого мистического спектакля. И когда он заговорил, голос его был ровен и сдержан.

– Уходите все! Оставьте нашу реальность в покое. Нам не нужен контроль ни одной из сторон. Необходима не постоянная коррекция, а стабилизация реальности! Дайте нам возможность развиваться самим.

– В таком случае человечество погибнет! – хмыкнул Ельшин-Монарх.

– Пусть будет то, что будет! В моей власти сейчас уничтожить вас всех, превратить в растения, уменьшить в размерах до величины атомов! Я могу изменить реальность в масштабе Земли, Солнечной системы… – Матвей повел рукой, и неведомая сила искривила очертания Храма Инсектов, разгладила стены пещеры до зеркального блеска, испарила всю толщу горных пород до самой поверхности Земли, и впервые за миллионы лет на дно пещеры, ставшей котлованом, упали лучи нежаркого осеннего солнца.