Сергей Извольский - Золотой шар

– Чего?

– Записи в журнале, – пояснил он, – пока текст напишу, фотки обработаю.

– С телефона, что ли, фотки? – удивился я.

– Ну да, – пожал плечами Лёха, – мне же не нужны шедевры фото, я просто дополняю записи картинками, а не картинки записями.

Когда он перекурил, мы с ним попрощались и разошлись по номерам. Зайдя к себе, я примерил костюм еще раз, после чего посидел, почитал книгу и собрался спать завалиться. Полежав немного, попыхтел и все же поднялся.

– Слышь, дружище, – сказал я своему отражению в прихожей, – у тебя же девушка дома!

– Не дома, а на корпоративе, – ответило мне отражение, – а ты просто прогуляться идешь, а вовсе не искать повод с Викой на луну посмотреть.

– К тому же я не искупался ведь! – вдруг догнало мыслью. – Как забыть-то мог?

Поговорив таким образом с самим собой, надел купальные шорты, прыгнул в шлепки и вышел из номера. Взял в баре бутылку лимонада и пошел потихонечку по тропинкам коттеджного поселка.

На самом краю обрыва стояли длинные накрытые столы, за которыми сидела компания блогеров. Кое-кто был уже порядком навеселе, многие в купальниках – пляж недалеко совсем.

Вики за столами не было, и я спустился по деревянной лестнице к воде. Пляж большой, а народа мало – пара семейных компаний отдыхающих да несколько туристов из прилетевшей группы. Здесь Вики тоже не было, хотя мелькали знакомые лица тех, кого по автобусу и аэропорту запомнил.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом и совсем не грело. Зато воздух был теплый, а вода вообще сказка. Как парное молоко, и, отплыв от берега метров на сто, я просто лег лицом вверх, наслаждаясь тишиной и покоем. Полежав на воде немного, поплыл обратно.

Рядом с моими вещами сидели две девчонки – одна уже знакомая красноволосая, полная, а вторая в противовес ей худенькая совсем. Своеобразная внешность, надо сказать, – узкое, мышастое и немного вытянутое вперед лицо, светлые с золотым отливом волосы, резко контрастирующие с черными бровями. Но симпатичная, хотя впечатление нездоровая кожа слегка портит – прыщей на щеках много. И ощущение, кстати, будто ей совершенно безразлична ее внешность, – даже на мой дилетантский взгляд с такими исходными данными можно себя легко в красавицу превратить с помощью макияжа.

Красная девушка сидела в достаточно откровенном купальнике, вывалив наружу все свои складки на животе и не только, а эта худенькая, наоборот – в футболке с длинным рукавом и в юбке, из-под которой выглядывали бледные ноги. Тут я вспомнил, что уже видел ее сегодня утром, только тогда лица за фотоаппаратом было не разглядеть. Сейчас по футболке асимметричной узнал, одно плечо оголяющей.

– Приуэт, – дружелюбно поздоровался я, подходя к своим брошенным на песок шлепкам и футболке. Полотенца у меня не было, так что встряхнулся и, взъерошив волосы, начал ладонями капли воды с тела сгонять.

– Привет, – ответила мне красноволосая, открыто улыбнувшись, а вот ее подруга буркнула что-то и на меня даже не посмотрела. Ну и ладно, я и здоровался только из вежливости.

Поосматривавшись немного на пляже, Вику так и не заметил. Когда, закинув футболку на мокрое плечо, шел мимо столов с банкетом, девушки по-прежнему видно не было. Ну и ладно, не судьба, значит. К тому же завтра вставать рано – рассвет на Обском море есть желание встретить. Обидно будет без этого домой улетать, мало ли как оно сложится.

«Если вообще улечу отсюда» – мелькнула неприятная мыслишка, но попытался ее сразу отогнать.

17 июня, раннее утро

Нилов Вадим, база отдыха «Сосновка»

Проснулся за минуту до звонка будильника. У меня всегда так – если что-то важное впереди, вовремя просыпаюсь, практически минута в минуту. Так что будильник почти и не слышу никогда – заранее отключаю.

Быстро приняв душ, легко оделся и, взяв с собой только телефон, направился на выход. До рассвета оставалось минут двадцать, судя по почерпнутой вчера информации во Всемирной паутине.

Когда вышел из коттеджа и пошагал по мощенной брусчаткой тропинке, услышал хорошо различимые в ночной тиши голоса.

– Сильны, сильны, – протянул я с гримасой, поняв, что это некоторые блогеры еще не разошлись. Подойдя ближе к деревянной лестнице, разглядел столы с объедками и нескольких человек возле них.

На дальнем от меня краю расположились несколько парней, пьяными голосами политику партии обсуждая. За ближним столом сидела молоденькая девчонка, та самая худышка с золотистыми волосами и черными бровями. Рядом с ней стоял молодой человек в состоянии приличного подпития, пытаясь держаться прямо. Оба вперились стеклянными взглядами в пространство, вот только девушка смотрела куда-то вдаль, а парень на нее. Судя по выражению его лица, беседа явно зашла в тупик, а попытка перевести общение в иную плоскость наверняка была недавно отринута.

– Э! Ты там че за хер?! – вдруг раздалось позади меня.

Я, как шел, так и шел, только глаза скосил чуть в сторону – один из сидящих в дальнем конце стола даже приподнялся.

– Стой, епта! – протянуто-пьяно раздалось вслед, но я и не думал останавливаться – спокойно спускался по лестнице. Позади послышались голоса, возня – видимо, желающий поговорить коммандос – а это был он – порывался встать и догнать меня.

– Что за хер по полю скачет… может, дать ему по щщам? Как бы нам по щщам не дали, может, спрячемся вон там? – усмехнулся я, гася легкую нервную дрожь перед возможными разборками. Но никто за мной не пошел, хотя бубнящие успокаивающие голоса еще раздавались некоторое время.

Хм, чувствую, не поздоровится товарищу, если не на такого пацифиста, вроде меня, начнет выеживаться.

Стряхнув накатившее напряжение, я оглянулся еще раз, убеждаясь, что никто меня догнать не пытается.

Пройдя немного вдоль берега, приметил поодаль большую высохшую корягу и направился к ней. Большое и высушенное от времени бревно живописно расположилось на песке, выпростав изломанные сучья по сторонам. Где-то посерединке коряги я и устроился в ожидании рассвета. Ушел я от деревянной лестницы и застолья метров за двести, но гомон голосов еще был слышен.

Черт, поморщился я, встретил рассвет, называется. Но кто же знал, что эти товарищи до раннего утра гужбанить будут? К счастью, голоса понемногу смолкали, и вскоре наступила тишина – ушли, скорее всего. И хорошо.

Вздохнув с облегчением, я поерзал, устраиваясь поудобнее; попытался ни о чем не думать. Не получалось, но мысли уже потекли вяло, не зацикливаясь ни на чем. Взгляд медленно скользил по размытой молочной рассветной дымке на горизонте, по бесконечной глади воды, по прижатому ночным дождиком песку.