Евгений Щепетнов - Колян. Дилогия (СИ)

Колян запил ужин минералкой и усталый, но довольный, отправился спать в машину, на всякий случай отогнав ее от костра метров на десять назад. Разложил сиденья, достал спальный мешок, одеяла, снял куртку, сапоги, залез в мешок, накрылся шерстяным одеялом, с удовольствием вытянул натруженные ноги и заснул, положив пистолет ТТ рядом с собой в пределах досягаемости. Так, на всякий случай. Расслабился и мгновенно заснул, утомленный тяжелым днем и опьяневший чистым осенним воздухом.

Проснулся он уже на рассвете. На лес наползло хмурое утро, с болота натянуло густого молочного тумана. Неохотно Колян вылез из теплого, нагретого спальника, из машины с запотевшими от его дыхания стеклами, быстро сполоснул ледяной водой из канистры сонное лицо, сделал несколько прыжков и выпадов на месте. Слегка разогревшись, завел машину, чтобы прогреть двигатель, запустил бензопилу и снова ринулся на штурм леса.

***

На место он вышел во второй половине дня. Вторая половина пути далась легче — дорога заросла мелким кустарником, который довольно легко подминался мощным кенгурятником автомашины. Лишь в одном месте произошла серьезная задержка — пришлось пересекать овражек, в котором скопилась дождевая вода. Стенки его были как намылены, и даже двухмостовый УАЗ с самоблоками в обоих мостах никак не мог выбраться из этой ловушки, вращая всеми четырьмя колесами и каждый раз беспомощно сползая на дно.

Колян включил электрическую лебедку спереди машины на раскручивание — медленно, как змея, пополз стальной трос, намотанный на барабане. Коля дождался, когда трос вытянется на достаточную длину, обернул им крепкую елку на другой стороне ложбины, зацепил крюком за трос и пошел к машине. Включил лебедку на сматывание, и уаз медленно–медленно пополз вперед из этой колдобины, к вящему удовольствию своего хозяина. Смотав трос, покрытый грязью «Жук» двинулся дальше.

Наконец из‑за деревьев показалось что‑то вроде поляны, обрывавшейся крутым берегом реки. Чуть поодаль виднелись остатки сгнившей избушки, увенчанной провалившейся крышей из досок и коры. Сбоку от нее просматривались углубления провалившихся землянок, выстроившиеся рядами. Это и были остатки запасной базы партизан, забытые после окончания войны.

Колян поставил машину ближе к избушке, вышел, хлопнув стальной дверью «Жука» и осмотрелся. Куда идти? Где схрон? Тайник был устроен где‑то на поляне и тщательно скрыт от посторонних глаз — найти его будет очень непросто.

Колян по–быстрому перекусил — ему не терпелось начать поиски, достал из машины длинный острый щуп и пошел по поляне, привычно протыкая им мягкую, напитанную водой землю.

С полчаса Колян ходил по месту, надеясь на удачу — вокруг землянок, вокруг избушки, по берегу реки. Потом приказал себе успокоиться, визуально разбил поляну на сектора и пошел, методично вонзая щуп в землю через метр, внимательно следя за тем, чтобы не пропустить ни одного квадрата земли.

На четвертый час поисков, в двадцати метрах от берега реки, на метровой глубине щуп наткнулся на твердую преграду. Звук был глухой, деревянный, будто щуп попал в бревно. Копатель обошел по кругу, вонзая щуп каждые двадцать сантиметров и быстро очертил примерное место.

Размер объекта был примерно полтора метра на метр. Колян взял лопату, отметил канавками границы будущего раскопа. Сгоряча было начал копать, но тут же остыл — уже вечерело и надо обустраиваться на ночевку. Успеется. Он воткнул лопату в землю и пошел разводить костер. В походах и битвах питание и отдых — это главные составляющие успеха. Коля не мог себе позволить надорваться и заболеть. Слишком много ему предстояло сделать. Например — раздать долги и воздать каждому по его делам.

Опытной рукой за считанные минуты он соорудил лагерь — забросил и натянул на крышу избушки прорезиненный тент, чтобы вода не заливалась через прорехи, вымел горбатый деревянный пол, выкинув куски коры, досок и всякий мусор, застелил брезентом и перетащил на него часть вещей — спальник, продукты, одежду. Затем развел костер на берегу реки. Печка избушки развалилась, размытая дождями и пользоваться ей было нельзя. Колян набрал воды в стальной котелок и поставил его на треногу.

В закипавшую воду добавил начищенной картошки, тушенки и стал дожидаться, когда свариться шулюм, обдумывая планы на завтра. Завтра он приступит к вскрытию схрона. Его захлестывали эмоции — до сих пор не верилось, что все то, что описано в старых документах — правда. Это было бы слишком, слишком хорошо! Настоящая пещера Аладдина…

Глава 5, в которой исполняется Мечта Каждого Копателя

После немудреного ужина строить планы не хотелось — будет день, и будет дело. Когда сытная еда и усталость взяли верх и глаза начали слипаться, Коля пошел в темную, пахнущую пылью избушку, влез в спальник, с головой накрылся одеялом и быстро уснул, утомленный тяжелым днем.

Проснувшись на рассвете, он позволил себе понежится в спальнике лишние полчаса, оттягивая момент вскрытия тайника. Чувство у него было такое, как перед днем рождения — предвкушение подарка… Такого чувства он не испытывал с самого детства. Впрочем — в его детстве подарков было мало. Так мало, что и вспоминать об этом не хотелось.

Усилием воли он заставил себя вылезти из спальника, быстро оделся в сыроватую, напитавшуюся осенним туманом одежду, умылся и, не завтракая, пошел к месту предположительного расположения схрона.

Осеннее утро уже вступало в свои права. Лопата, которую Колян оставил у раскопа, была настолько холодной, что руки стыли.

Еще раз осмотрел примерные размеры перспективного квадрата и решил, что надо снимать дерн аккуратно — вынести все сразу он не сможет, возможно, придется еще возвращаться за оставшимся. А потому придется укладывать дерн на место на тот случай, если кто‑то наткнется на партизанский лагерь.

Коля стал ровными квадратами вырезать и откладывать в сторону дерн, переплетенный корнями луговой травы. Если потом аккуратно уложить ее на место, весной она быстро примется и закроет место раскопа, как его и не было.

Сняв дерн, Колян стал шурфить место, бросая землю в метре от ямы.

Так прошло часа полтора. Наконец лопата с глухим звуком стукнулась обо что‑то твердое. Колян стал осторожно расчищать это место. Через двадцать минут полностью обнажилась ровная деревянная поверхность — что‑то вроде щита из потемневших от времени небольших, плотно пригнанных бревен. Видимо, вход в схрон когда‑то накрыли этим самым щитом, а затем закидали землей.

Колян удивился основательности постройки — время не смогло уничтожить деревянное перекрытие. Бревна, скорее всего, были сделаны из лиственницы — той нипочем сырость и влага. Другое дерево давно бы превратилось в труху.