Звездная Кровь. Изгой VI - Алексей Юрьевич Елисеев
— Чего надо? — раздался недовольный голос. — Ты из тех, кого привезли? Работы нет!
Я обернулся и увидел босоногого паренька, что стоял передо мной, с небрежно заломленной шляпой. На нём были старые штаны, державшиеся лишь благодаря потрёпанному куску верёвки. Вид у него был откровенно скучающим, а в глазах отчётливо читалось безразличие.
— Нужен тауро или цезарь. Есть?
Пацан с сомнением посмотрел на меня.
— Есть, — ответил он, сдерживаясь, будто ему не терпелось ответить как-нибудь погрубей. — От пятидесяти до ста ун…
— Покажешь?
— В конце сарая.
Земляной пол бы утоптан до твердокаменного состояния и был завален сеном, эти органические остатки гасили звук шагов. В стойлах длинного сарая действительно нашлись три нахохлившихся, по виду больных цезаря и тауро с почти метровыми рогами.
Я знал, что у тауро рога растут на протяжении всей жизни. Этот экземпляр был уже в почтенном возрасте. Но если задуматься, он и нужен мне ненадолго, доехать до Посёлка Старателей, выстроенного вокруг оазиса. Это несколько дней верхом вглубь Кровавой Пустоши. После встречи с Ами и Чором, уже пересяду на свой броневик, специально заказанный мной для таких вот вылазок. После этого от тауро можно и избавиться. Больных птиц в качестве транспорта лучше не рассматривать вовсе.
— Сколько за тауро? — спросил я.
— Сто ун…
— Животное старое, я столько платить за него не буду. Давай сойдёмся на шестидесяти?
— Сто ун… Этот тауро стоит сто ун, — упрямо проговорил паренёк, протягивая руку.
— Больше шестидесяти я не дам за него.
— Семьдесят пять.
— Семьдесят, — отрезал я. — И ты назовёшь своё имя, чтобы я знал, с кем больше никогда не торговать в ваших краях.
Парень недовольно поджал губы.
— Мокари Кут, — представился юный грабитель в шляпе. — Семьдесят ун и забирайте своего тауро.
— Почисти его и хорошенько и накорми. Завтра до обеда я за ним зайду.
— Пять ун. Плати вперёд.
— Послушай, мне нужно, чтобы быка кто-нибудь очистил от навоза, сказал я негромко, стараясь держать себя в руках, — а не отвёл его в баню и парил с вениками и мыл с шампунем.
— Пять монет, — упрямо насупился он. — Плата вперёд.
Захотелось усмехнуться, но я не показал этого. В глазах юного бизнесмена отражалась негодующая наглость, которую я привык встречать у юнцов, знающих, что любой пришлый вынужден платить по их правилам. Городок на периферии освоенных краёв жил по собственным законам. Звякнув, местные дырявые монеты ссыпались ему на ладонь.
— Хотел бы сказать, что с тобой приятно иметь дело, но это не так, — сообщил я малолетнему пройдохе.
Паренёк приоткрыл рот для ответа, но не успел сказать и слова: в дверях конюшни показался крупный мужчина с тяжёлыми чертами лица. На нём были кожаные штаны, на голом торсе бугрилась впечатляющая мускулатура, взгляд его не обещал ничего хорошего. Мокари заметно напрягся, стоило гиганту подойти ближе.
— Что он уже наговорил вам, сударь? — буркнул здоровяк, косясь на меня настороженно.
— Мы договаривались, что он продаст мне тауро, вычистит и накормит его до завтра, — пояснил я. — А вы…?
— Моё имя написано на вывеске, — здоровяк кивнул и представился. — Звать меня Лукс Грит. Он не взял с вас больше шестидесяти пяти монет?
— Меня устроила цена, — кивнул я, не став вдаваться в подробности о жадности этого юнца.
Мокари вжал голову в плечи, взглянув на меня, потупился. Его лицо выдало смущение, смешанное с лёгким страхом перед хозяином.
— В сестру мою пошёл, — пояснил Лукс расстроено. — Слишком мечтательный. Уже два года вколачиваю в него уважение к старшим. Видать, уродился таким.
Затем он повернулся к парнишке и прикрикнул:
— Чего уши растопырил? Займись тауро.
— Да, сударь, — буркнул Мокари.
Лукс указал мне на сёдла и седельные сумки, развешенные по одной из стен сарая.
— Можете у меня приобрести за пару-тройку ун…
— Благодарю, — кивнул я. — Не требуется.
Я бросил короткий взгляд за ворота, выходящие на задний двор. Там виднелся вполне себе крепкий и опрятный дом, хозяйственные постройки и колодец. Ветер лениво шевелил сухую траву, над пасторальным пейзажем разливалась тишина, будто затишье перед грозой.
— Где здесь можно найти ночлег? — обратился я к хозяину.
— Да у нас выбор-то небогатый, — Лукс махнул рукой вдоль пустынной улицы. — Видите то трёхэтажное здание? Кантина Марчи Нори. Заведение для тех, у кого водятся уны. Хорошие комнаты без насекомых, горячая вода и стряпня хорошая. Если пойти дальше, на самой окраине будет кантина Фрура. Там можно за одну уну заночевать в общем зале. Других мест здесь нет.
— Понятно, — кивнул я. — Спасибо. До завтра.
Мужчина не ответил, лишь проводил меня насупленным взглядом, когда я зашагал в указанном направлении. Чуть не забыл: здесь не любят чужаков, а особенно тех, кого выгрузил тюремный транспорт. Но меня это не удивляло. Вероятно, депортированные уже успели себя показать во всей красе. Оказавшись на пыльной улице, я оглянулся по сторонам и не заметив никого, достал из криптора шляпу и ремень с кобурой, где покоился полностью готовый к бою мой старый спутник «Головорез». Ощутив на бедре привычную тяжесть оружия, я облегчённо выдохнул и пошёл по узкой главной улице. Дома прижимались друг к другу почти вплотную или вообще смыкались, словно выпили и, смутившись перед пешеходом, поддерживают один другого. Я чувствовал на себе косые взгляды из-за дощатых ставен. Здесь люди жили напряжённо, будто в любой момент ждали выстрела, который разрушит обманчивое спокойствие этого места.
Меня не заботило чёрствое гостеприимство местных. Даже зоргхи, жившие в подземельях под Туманной Долиной, принимали меня теплей, чем здесь. Но я здесь не на курорте. Переночую и в путь.
Я шёл в кантину Марчи Нори. Навык звериного инстинкта нашёптывал: что-то в этом месте не слишком безопасно, и видимое спокойствие может быть разрушено в любой момент. Возможно, я зря так подозрительно отношусь к местным, но своя рубаха ближе к телу.
Наконец, я остановился у главного входа отеля. Подняв из-под полы шляпы взгляд на блёклую вывеску, сделал глубокий вдох.
Казалось, что это строение десятки лет не знало заботливой руки хозяина: краска облезала клочьями, а ветхие
