Эндрю Кейт - Когорта Проклятых
- Имя?
- Вольфганг Лари Хаузер фон Земепштейн-Бурат.
- О, Господи... ну и имечко тебе досталось, - усмехнулся НСО, отрываясь от терминала компьютера. Сержантские нашивки на его мундире не обманули Хаузера - он уже знал, что звания и чины в Легионе сильно отличались от принятых в армии его родины.
- Неужели ты, парень, думаешь, что мы так и будем тебя звать?
- Можно просто Вольфганг Хаузер, сэр, - спокойно произнес он в ответ.
Хаузер говорил медленно и осторожно, тщательно подбирая слова. Ему давно уже не приходилось пользоваться терранглийским, и многие годы он не обращался к компьютерным курсам, чтобы освежить свои знания. Однако в целом он говорил неплохо.
- Не "сэр", - заметил сидящий за столом вербовщик. - Просто "сержант". "Сэра" прибереги для офицеров, политиков, журналистов и прочего никчемного сброда.
Сержант ввел в компьютерную базу данных имя Хаузера.
- Ты гражданин Содружества?
- Нет. Я - с Лаут Безара.
- Ах, вот как, значит... из беженцев, - вербовщик пристально посмотрел ему в лицо. - Послушай, парень, не в моих правилах так просто, отказываться от новобранца. Нам нужны свежие люди. Но если ты хочешь присоединиться к нам, теша себя мыслью вступить в бой с убренфарами, то лучше запишись в безарианскую армию, которую формируют в окрестностях столицы. Ведь нет пикакой гарантии, что воинские соединения Содружества примут участие в конфликте. Еще менее вероятно, что после прохождения Основного курса тебя направят в район твоего систерма. Ни один, даже самый опытный картежник не знает наперед, как повернется игра, понимаешь?
Хаузер пожал плечами:
- Я не делаю ставок, сержант. К тому же у меня есть личные причины, заставившие меня вступать в Легион...
Сержант понимающе кивнул:
- Что ж, что бы ты ни натворил, Легион позаботится о тебе. Мы сумеем защитить твою неприкосновенность... если ты сам не хочешь, то тебе нет необходимости рассказывать кому-либо о своем прошлом. Но сейчас придется обо всем сообщить.
- Пожалуйста, если вам угодно, сержант, - ответил Хаузер.
Несмотря на решение, которые он принял по. совету Генерального Консула, он чувствовал какую-то душевную пустоту, словно все происходило с ним во сне.
Генеральный Консул Дениц помог ему решить практические вопросы, он послал запрос в службу вербовки новобранцев на Робеспьере и вызвал летомобиль, который должен был забрать Хаузера с территории консульства. У него оставался всего час времени, чтобы забрать из гостиницы самые необходимые вещи. Ничего особо ценного у Вольфганга с собой не было, кроме того, Дениц предупредил его, что Легион не позволяет новобранцам иметь слишком много личных вещей. Он должен был распрощаться с тем, что связывало его с прежней жизнью. Это был почти символический жест, расчищающий путь для карьеры в Легионе.
Только с одной проблемой Хаузер оказался, не в силах справиться. Верный Радья Суартана непременно желал тоже вступить в Легион, стремясь и дальше сопровождать своего господина. Несмотря на протесты и приказы Хаузера, индомеец твердо стоял на своем. Даже когда вербовщики объяснили ему, что, вполне возможно, в Легионе им не удастся находиться рядом, великан-сержант не отказался от своего намерения. Долгие годы он служил семье, которая поручила ему опекать Вольфганга, и в любых обстоятельствах обязан был сохранять верность долгу.
В каком-то смысле упрямство Суартаны приносило облегчение. В глубине души Хаузер был далек от мысли полностью порвать с прошлым, непоколебимая верность индомейца придавала силы и вселяла уверенность на пороге серьезных жизненных испытаний.
Пилот летомобиля, присланного Легионом, - в форме капрала, с лицом, покрытым многочисленными шрамами, к удивлению Хаузера, принадлежал к расе уро, являясь представителем одного из родов Старой Европы. Волосы ветерана были тронуты сединой, а каждая из нарукавных нашивок указывала на завершение очередного пятилетнего срока пребывания в Легионе. На вопрос Деница капрал ответил, что подходит к концу уже шестой такой период. Вербовкой добровольцев занимались в основном те легионеры, возраст которых подходил к отставному, и этот человек не являлся исключением.
Несмотря на огромный срок армейской службы, капрал неплохо относился к гражданским лицам. Он был вежлив с Деницем, немногословен и деловит с Хаузером и Суартаной.
Они вручили капралу свои идентификационные диски, затем сели в кабину летомобиля, которому предстояло примерно через час доставить их на военную базу Содружества, расположенную в окрестностях главного космопорта Робеспьера.
База занимала огромную территорию. Строения окружал каменный забор с колючей проволокой. Над единственными воротами сияла надпись "Le-gio Patria Nostra" - "Легион - наша родина", один из многих неофициальных девизов Пятого Иностранного. Капрал проводил двух новобранцев в комнату ожидания, расположенную на первом этаже, где оставил их и ушел проверять идентификационные диски.
Хаузер воспользовался предоставленным временем, чтобы изучить окружающую обстановку.
Просторное помещение было по-спартански скудно и просто обставлено, белые стены резко контрастировали с полом из желтого паркета. Разглядывая развешанные на стенах голопики со сценами боев на отдаленных мирах, он вновь вспомнил ужасную бойню на Тероне. Было что-то притягивающее в суровых лицах бойцов, что-то, затрагивающее самые глубины души, где скрывалась тяга к романтике и приключениям. Эти картины завораживали, приглашали заглянуть вглубь загадочного и неизведанного, которое притягивало к себе властной силой.
Однако времени поразмышлять над этим вопросом у Вольфганга не оказалось. Появился капрал, махнул рукой Хаузеру и кивнул в сторону двери. НСО громко постучал, изнутри раздался голос:
- Войдите!
И вот Хаузер сидит на жестком стуле и смотрит через широкий загроможденный папками с бумагами стол на проницательного и настороженного человека. Как и капрал, доставивший его на базу, занимающийся набором в Легион, сержант был пожилым ветераном, с короткими седеющими волосами и словно высеченным из камня лицом. Закатанные рукава форменной рубашки обнажали мускулистые руки, усеянные замысловатыми татуировками, на груди красовались три ряда цветных нашивок, свидетельствующих об участии в военных кампаниях. "Мертвая голова" на рукаве говорила о принадлежности к элитарным штурмовым подразделениям Легиона. Сержант обладал редкой способностью, не ущемляя достоинства собеседника, переходить с "вы" на "ты" и наоборот.
- Вы, возможно, удивитесь, если я скажу, как много людей пытаются вступить в Легион, думая, что это очень просто, что мы не проводим никаких проверок личности, - дружелюбно начал сержант. - Мы, конечно, возьмем любого, кто соответствует нашим требованиям, но и у Легиона есть, черт побери, какие-то стандарты!
Он засмеялся, словно радуясь удачно подобранному словечку, затем набрал команду на терминале и задал следующий вопрос:
- Дата рождения? По стандартному исчислению, пожалуйста, не по местным календарям.
Хаузеру пришлось воспользоваться браслетом, чтобы преобразовать безарианскую систему исчисления в стандартную систему, принятую в Содружестве. Вопросы продолжались. Он отвечал по возможности правдиво. Казалось, сержант остался даже доволен, когда Хаузер подробно изложил историю поединка с Нойбеком.
Через полчаса сержант откинулся в кресле, удовлетворенно улыбнувшись:
- Порядок, Хаузер. Преступление, как бы вы его ни называли на своем Лаут Безаре, произошло за пределами юрисдикции Содружества, да впрочем, едва ли наше отношение изменилось, если бы вы укокошили кого-нибудь прямо в центре Столицы. Нам прежде всего важна ваша квалификация... и ваше отношение к делу. Вас подвергнут различным физическим и психологическим тестам, и предоставят время записать свою новую историю более подробно. Я бы посоветовал вам взять десяток уроков терранглийского. Вы неплохо говорите, но от вас потребуется быстрая реакция и мгновенное выполнение приказов, поэтому стоит освежить и закрепить знание языка.
Хаузер удивленно поднял брови:
- Вы хотите сказать, что я принят, сержант?
Что я уже легионер?
- Еще нет, черт возьми, - рассмеялся тот. - Ты теперь доброволец, проходящий испытательный срок. Это означает, что ты уже подчиняешься воинской дисциплине, но мы еще как бы не решили взять тебя на службу. Решаем. Пройдешь все тесты успешно, и можешь отбросить слова "испытательный срок", но легионером ты станете лишь после прохождения Основного курса подготовки.
- Я понимаю...
- Не беспокойся, Хаузер. Пока находишься на стадии испытательного срока, всегда можно отказаться. Много ребят так и сделали, как только несколько протрезвели и поняли, что означают ожидающие их пять лет службы в Легионе.
