Алексей Бобл - Пустошь
— Ну че, малец, — сказал Крючок, выплевывая жвачку. — Щас я тебя бить буду.
Макота выставил охрану, остальные члены клана столпились у телеги, гомоня в предвкушении зрелища. Крючок открыл клетку, Туран выбрался наружу, потер поясницу, выпрямился во весь рост. Из кузова «Панча» вынесли кресло на треножнике и водрузили на покрытую брезентом клетку, где обретался рыжий мутафаг. Самого рыжего загнали в угол, чтоб не мешал атаману залезть наверх, где тот уселся, положив на колени ружье.
Турана охраняли двое — Морз и тощий длинноволосый дылда. Крючок отошел к соседней повозке, скинул куртку, рубаху и до колен закатал штаны. Низкорослый бандит был жилист, с крепкой волосатой грудью и впалым животом. Он несколько раз присел, помахал руками, постучал себя ребром ладони по шее. Ему протянули жестяную банку, Крючок зачерпнул густую прозрачную слизь и принялся втирать в тело. Запахло жиром панцирного волка.
Туран сел, поджав ноги. Макота удивленно сдвинул брови, и тут же Морз хрипло заорал:
— Ты чиво сел?! Встать! Встать, говорю! — они с тощим дылдой пинками заставили пленника подняться.
— На! — под нос Турану сунули банку с жиром. — Мажься, шакаленок.
Туран покачал головой. Мышцы его после долгого пребывания в клетке ослабли, немного кружилась голова.
Торс Крючка блестел от жира, лопоухий намазал даже лицо и коротко остриженные волосы, которые теперь торчали, словно иглы ежа.
— Смажься! — Морз опустил ладонь на затылок Турана и надавил, пока второй бандит держал банку перед носом пленного. — Ну!
Едва не ткнувшись лицом в жир, Джай переступил с ноги на ногу и врезал Морзу локтем по ребрам. Шагнув в сторону, выхватил банку, швырнул в голову долговязого. Морз крякнул, схватившись за бок, его напарник отпрыгнул, ругаясь. Банка покатилась по земле. Бандиты вокруг загоготали, кто-то захлопал в ладоши. Морз схватился за нож, долговязый за пистолет, но тут раздался крик Макоты:
— Назад! Ему не с вами драться! Морз, не тронь шакаленка!
Крючок достал пластинку травы, сунул в рот, снял с пояса кошель и бросил на землю. Он медленно пошел вперед, приподнимая и опуская плечи, наклоняя голову то влево, то вправо. Морз с долговязым отступили. Макота поднял руку, готовясь отдать приказ к началу схватки, бандиты притихли, но Туран не стал дожидаться — тело его после многих дней бездействия требовало движения. Пригнувшись, Джай бросился на Крючка, врезался головой ему в грудь и тут же ударил кулаком в живот. Крючок отскочил — оба удара достигли цели, но не причинили особого вреда. Он резко подался вперед, будто собрался боднуть противника лбом в нос, Туран отпрыгнул, бандит нырнул следом, обхватил его за торс и приподнял. Толпа взревела, что-то возбужденно забормотал рыжий мутафаг. Ноги Турана повисли в воздухе, он неловко ударил Крючка кулаком по спине, а тот, сцепив кисти в замок, сжал его сильнее. Ребра скрипнули, в глазах потемнело. Джай саданул локтем по мускулистому плечу, кулаком — по шее, по затылку. Руки соскальзывали с натертой жиром кожи, а лопоухий, громко сопя, сдавливал поясницу все сильнее. Макота привстал, наблюдая за поединком. Рыжий мутафаг припал мордой к прутьям, вцепившись в них лапами, рычал.
Хрипло выдохнув, Крючок сжал противника еще крепче. Джай больше не бил, сил на это не осталось — вяло стучал ладонями по плечам и бугристому, влажному от жира затылку. Мир закачался, побледнел. Рыжий мутафаг сочувственно глядел на Турана, потирая темя и от волнения дергая себя за ухо.
Ухо! Туран сцепил зубы, зажмурившись, схватил Крючка за оттопыренные красные уши — и дернул что было сил.
Крючок замычал, выпустил противника и отпрыгнул. Лицо перекосило от боли. Бандиты восторженно взревели.
— Добрый прием! — гаркнул Макота, потирая руки. — Вот это дело, шакаленок!
— Десяток патронов к ружжу ставлю, что Крючок фермера одолеет! — прокричал кто-то в толпе.
— Принимаю! — откликнулся другой голос.
Туран отступил к телеге, поглаживая ребра, оглядел небритые лица вокруг. Макота ухмылялся, мутафаг скалился и кивал пленнику.
Крючок потрогал уши и пошел вперед, вытянув перед собой руки. Челюсть двигалась быстрее обычного, он чавкал и брызгал зеленой слюной. Бандит бросился вперед, Джай встретил его прямым ударом в лицо, но Крючок пригнулся, упал на колени и врезал противнику двумя кулаками в живот.
Рыжий мутафаг зарычал. Туран упал на спину, дыхание перехватило. Он перевернулся на бок, скорчился, прижав колени к груди, и увидел Крючка над собой. Бандит занес ногу, чтобы ударить подкованным каблуком в лицо.
— Авиетки! — закричал кто-то. — Авиетки летунов!
Глава 9
Бандиты кинулись кто куда, в машины и под телеги. В небо уставились десятки стволов. Макота полез с клетки вниз, мутафаг попытался ухватить его за сапог, просунув волосатое запястье между прутьями, но не успел.
Атаман закричал:
— Не стрелять в летунов! Только если нападут, слышали? Все слышали?!
Две небольшие авиетки промчались над горами покрышек. Одна полетела по кругу, слегка накренившись, вторая по прямой, и над руслом реки заложила крутой вираж. Туран увидел головы над открытой кабиной — кожаные шлемы, квадратные очки. У сидящего сзади человека в руках было ружье. Авиетка пронеслась над караваном, головы небоходов повернулись в сторону «Панча».
Они прилетели за ним! Карабан Чиора обещал, что его найдут. Наверное, летуны побывали на ферме, увидели, что она сгорела, и отправились на поиски Турана. Надо только подать им знак… Он приподнялся, хотел было помахать рукой, но не стал. Слишком много бандитов вокруг, они заметят и поймут, что пленник подает сигналы.
Теперь обе авиетки летели совсем низко. Двигатели гудели, рокотали пропеллеры. Макота, забравшись на подножку «Панча», открыл дверцу и поднял ружье.
Оглядевшись исподтишка, Туран увидел, что рядом никого нет, и пополз в сторону пересохшей реки. «Панч» перекрашен, и хотя оружейная башенка деталь приметная, летуны могут не узнать грузовик. Тем более, что в авиетках не было Карабана с Аютой. Очки и шлемы мешали разглядеть лица, но в обеих машинах сидели мужчины, и ни у одного не было длинных лихих усов.
Даже если летуны узнают «Панч» — что будет? Им нужен железный ящик, а не Туран Джай. Они приземлятся и попытаются договориться? Мирно расспросят бандитов о Туране? Гильдия могущественна, но не всесильна, а до Крепости далеко… Что, если Макота прикажет убить летунов и сжечь авиетки? Узнав об интересе к фермерскому сыну, атаман возьмется за пленника…
Достигнув обрывистого берега реки, Джай увидел застывшую грязь внизу. Пророкотал мотор, винт взбил над ним воздух, и авиетка стала разворачиваться. Туран перегнулся через край обрыва и упал вниз. В груди екнуло, черная корка прогнулась, треснула. Авиетка, заложив вираж над горами покрышек, полетела вдоль реки, вторая понеслась на юг. Похоже, летуны не узнали грузовик. Вскочив, Туран побежал прочь от стоянки. Рокот моторов затихал — крылатые машины мчались в сторону Киева.
Грохнул выстрел, пуля взломала грязевую корку у его ног. Сзади донесся окрик. Беглец остановился и медленно повернулся. Стоящий на берегу Крючок целился из обреза. Туран глянул по сторонам. До противоположного берега далеко, спрятаться негде, он здесь как на ладони. И бежать нет смысла, пуля догонит…
Рокот авиеток стих. Рядом с Крючком показался Морз, а за ним и атаман. Макота ткнул в Турана пальцем, поманил к себе. Ссутулившись, опустив голову, пленник пошел обратно. Кое-как забрался по склону. Когда он встал перед бандитами, Макота ударил его в подбородок. Туран упал — и замер, вперив взгляд в сапоги атамана. Челюсти свело от напряжения. Ему хотелось вцепиться в эти сапоги, рыча, разорвать зубами лодыжки врага, опрокинуть Макоту — и бить, топтать, ломать кости… Но он лежал молча, не шевелясь. Он копил в себе ненависть, как старый скряга, дрожащий над монетами в своем сундуке.
— Вставай ужо, — сказал Макота и отвернулся. — Прыткий он стал, э? Так, заприте его, теперя вдвоем на телеге будете. Морз, понял? Туда пересядь. Нам до Моста еще переть и переть.
* * *Прошло много дней с тех пор, как Туран покинул Дворец. Караван приближался к границе степи, берегу Донной пустыни. Пейзаж менялся. Исчезли развалины древних построек, стало меньше птиц, куда-то пропали небольшие стада сайгаков, кочующие по Пустоши в поисках водопоев и оазисов травы.
Туран дрался почти каждый день, лишь иногда Макота давал ему передышку, если пленнику особенно сильно наминали бока. Бои были единственным развлечением в пути: бандиты делали ставки, живо обсуждали, сумеет ли фермерский шакаленок выстоять сегодня или нет, кричали, хлопали в ладоши, ругались и хохотали. Часто Туран оказывался побежденным, но случалось и по-другому. Он больше не брезговал мазаться жиром, каждый день упражнялся в клетке — подтягивался на верхних прутьях, отжимался, качал пресс. Туран Джай и раньше не был слабаком, теперь же мышцы все рельефнее проступали под кожей, плечи расправились, прямее стала спина.
