Андрей Максимушкин - Не герой
Сложно было привыкнуть к мысли, что России здесь нет и не было. Сравнивая свои скудные знания с тем, что рассказывали казаки, тоже, впрочем, «академиев не кончавшие» и успевшие подзабыть школьные уроки, Владмир выяснил, что этот мир не знает знаменитых династий Рюриковичей и Романовых. В Новгороде испокон веков правили князья из рода Славерова, в Полоцке сидели Рогволодовичи, а Южная Русь была вотчиной Громиславичей. Около тысячи лет назад новгородские властители подчинили себе киевскую и черниговскую земли, укрепились в низовьях Днепра, поставили крепости в устье Дуная.
Казаки с придыханием и с горящими глазами рассказывали о походах Ингоря, Свентослава и Ярополка, разгромивших Хазарию, прижавших к ногтю степняков и поставивших грады по средней и нижней Волге. С тех пор, впрочем, восточная граница вендской державы мало изменилась. Попытки колонизации заволжских степей сменялись опустошительными набегами кочевников, враг, бывало, доходил до Готского берега и Донца, его отбивали, крепости и заставы по Волге восстанавливали. Проходило время, и все повторялось, снова набеги, снова жаркие бои, ответные рейды в степь и безуспешные попытки закрепиться на Яике.
На западном и южном направлении венды вели долгие кровопролитные войны с греками, даками, гуннами, неметами и саксами. Берега Лабы – Владмир догадался, что речь идет об Эльбе – на полтысячелетия стали ареной непрекращающейся жестокой войны.
Мир не стоял на месте, прогресс постепенно заявлял о себе. Появилось огнестрельное оружие, землепашцы совершенствовали методы возделывания земли. После открытия данами, испанцами и вестсаксами Атлантиды Старый Свет познакомился с картофелем, подсолнечником и кокой.
С каждым веком корабли становились все больше и крепче, на мачтах прибавлялось парусов. С полтысячи лет назад пушки превратились в атрибут любой армии, появились регулярные части стрелков из огнестрела. Пытливые умы приручили силу пара, а затем даже громовой ток. Через континент протянулись первые чугунки, пока двухрельсовые, по ним побежали паровозы. Незаметно паровая машина уступила место огнеходным движкам – так здесь назывались двигатели внутреннего сгорания.
Парусники вытеснялись пароходами, три сотни лет назад римляне додумались бронировать боевые корабли. Тогда же греческая броненосная эскадра нанесла сокрушительное поражение вендскому флоту у Босфора. О дальнейших событиях все говорили разное.
Много знавший Ждан рассказывал, что с этого поражения и произошел раскол старой Вендии. Торбой доказывал, что все дело в том, что Рогволодовичи набрали силу и тяготились зависимостью от Ярополоча. Между властителями западных волостей Вендии, соседними саксами и неметами давно установились дружеские отношения, князья и герцоги роднились между собой, ходили в совместные походы. Даже пытались отколоться от Вендии, но не получилось, дружины Славеровичей подавляли мятежи и приводили бунтарей к присяге.
Гнат прислушивался к спору, но молчал. Наконец и он высказался. По его словам, время такое было, запад был богаче востока, торговцы и ремесленники насоветовали князьям всякого-разного, те уши развесили да подняли смуту. От купцов все пошло, они воинов взбаламутили.
Какой-то одной причины казаки не помнили, но дело пришло к тому, что три сотни лет назад князь большого приморского города Волин отказался платить подати и начал собирать войско. Его поддержали соседи. Не прошло и года, как между Рейном и Одером возникло новое государство. Совместные походы тевтонцев и вендов приводили только к поражениям. Вновь возникшая Волинская Земля пылала под ногами королевских и княжеских дружин. Люди князя Мечидрага дрались с остервенением, союзные дружины не уступали волинцам в доблести и стойкости. Так возникла Империя. Просто Империя. Мечидраг и его потомки оказались слишком умны, чтоб давать преимущество кому-то из своих подданных, пусть даже в названии страны.
За прошедшие столетия Империя стала одной из самых развитых и сильных держав мира и постепенно самоустранилась из большой политики. Мощь Империи была несравнима с силами соседей. А после случившейся восемьдесят шесть лет назад большой войны с Атлантидой Империя окончательно оставила за кормой всех соперников и противников.
Разумеется, имперцы иногда вмешивались в дела этого мира, поддерживали торговлю, иногда помогали дружеским, единокровным Тевтонской державе, Саксонии и Вендии. Так полвека века назад удар имперских воздушных сил и бронедесантных полков остановил прорыв кайсацких орд к Донцу, позволил разгромить и отбросить степняков за Волгу. Казаки нехотя рассказывали о той войне, но признавали, что без помощи Империи пришлось бы туго.
Бронеходные корпуса и кавалерийские орды кайсаков рвали оборонительные линии одну за другой, обходили укрепленные районы и четко выходили из-под контрударов. На пути вендских бронепехотных полков вставала многочисленная, подкрепленная кавалерией и броней кайсацкая пехота, продвижение замедлялось, враг подтягивал свежие части и наносил вендам поражение. Венды проигрывали до тех пор, пока к ним на помощь не пришли бывшие данники. Имперские войска играючи разгромили противника, очистили небо от вражеской авиации и загнали в «мешки» сухопутные группировки. Что и говорить – Империя уже тогда воевала на реактивных самолетах против винтовых, и на земле их бронеползы выходили победителями вдесятером против полка, пехота же дралась в космических бронескафандрах. Такой солдат обгонит на бегу конника, и в руках у него настоящая пушка или тяжелый пулемет.
– Так получается, Империя уже на других планетах флаги ставит? – изумился Владмир.
– Что они там ставят, я не знаю, но в космос летают. Уже восемьдесят лет как летают… Нет, вру. Больше. Они во время войны с атлантами врага из космоса бомбили.
– А Вендия?
– Что Вендия? – саркастически усмехнулся Гнат. – У нас и на земле дел полно. Что ни год, так с кайсаками или греками потасовка. У нас грамотных людей маловато, гривен на все не хватает.
– Но в космос летаете?
– Я нет, а наши иногда летают. Над Землей крутятся, спутники развешивают. Говорят, что науку вперед двигают. Да только я не верю, баловство это все. Даже до Луны не долетели, на полпути ракета сломалась. Хорошо, рядом имперский драккар пролетал, спасли непутевых.
– Понятно, – кивнул Володя.
Надежды молодого человека поразить аборигенов своими знаниями и умениями растаяли, как утренний туман под лучами солнца. Здесь и без него умников хватает, в космос летают, Америку бомбами закидали, монорельсы строят. Спутники, рации размером с лесной орех, атомная энергетика – это обычное дело, доступно даже отсталым странам – вроде Вендии.
В пятнадцати верстах от Власовой заставы передовой дозор наткнулся на казачий патруль. Виктор Николаевич при виде вынырнувших из-за деревьев двух легких машин резво прыгнул за подвернувшийся холмик. Ждан последовал его примеру – солдатская привычка: сначала действовать, а потом думать.
– Это наши, – прохрипел казак, опуская ладонь на автомат Виктора Николаевича.
– Не сообразил, – сказал старый водник.
– Ничего, все правильно сделал. В следующий раз это могут оказаться узкоглазые. Мразь копченая. – Ждан добавил пару горячих пожеланий в адрес кайсаков. Знаменитый русский мат в этом мире был, судя по этим высказываниям, куда богаче и изощренней.
Бронемашины разошлись в стороны и сбавили скорость. Пулеметы в башнях повернулись к спрятавшимся за укрытием людям. Пришлось поднять автоматы и помахать ими. Стандартный язык жестов – «не стреляйте».
– Пошли, нечего разлеживаться, – Ждан пихнул речника в бок и напялил на голову кепи.
Разумная предосторожность – стандартный фасон головных уборов пограничных казаков различишь издали, его не спутать с высокими кепи кайсаков, напоминающими недоброй памяти форменные головные уборы вермахта.
– Кто такие? – спросил подошедший казак.
Он держал на изготовку «Дорн», а трое бойцов приотстали на сотню шагов, подстраховывали командира.
– Своих не узнаешь? – приосанился Ждан. – Забыл, как трактир на Пятницкой разносили?
– Мало ли я трактиров разнес? А если ты такой разумный, так, может, Слово знаешь?
– Я слов много знаю. Знаю, что тебя называют Нечесой, а рода ты Косолапых, десятским тебя только этой весной подняли, до этого старшим казаком ходил.
– Руки в гору. Разговорчивый какой. Откуда идешь? И что за посадский с тобой?
– Жданом меня кличут, Багрянцевым. Иду с товарищами от Жуковой заставы.
– Так бы и сказал.
– Неужели после того трактира не помнишь? Хорошо тогда гульнули.
– Не помню. А это ваши бродяги за кустами залегли? – Нечеса махнул рукой, показывая за спину Ждана и дяди Вити.
– Наши.
Вскоре к собеседникам присоединился Гнат. Провальцы уже знали, что их знакомец числился на заставе десятским и был самым старшим в отряде. Десятский был подобен сержанту или командиру отделения в мире провальцев. Синие прямоугольники на петлицах и правой стороне груди. Старший казак носил синие квадратики и был равен ефрейтору или младшему сержанту.
