Николай Степанов - Змееносец
В это время фокусник уловил до боли знакомый звук за спиной, и его тело, как по команде, стало совершать отточенные многолетними тренировками движения. Шаг в сторону с одновременным разворотом и взмах рукой. Лезвие кинжала худощавого типа оказалось плотно зажато в ладони Вирлена прежде, чем брошенная им корзинка упала на землю.
Именно с этим трюком Фетров поступал в цирковое училище, освоив его под руководством деда еще в школьные годы. Потом уже в училище было два ножа, нож и стрела, две стрелы.
— Дихрон, где ты откопал такого удальца? — ничуть не смутившись, спросил метатель клинка. Он извлек длинный узкий меч и направился к Андрею.
— Я… — начал было волшебник, срочно пытаясь придумать хоть что-то в этой непростой ситуации.
— Прошу прощения. — Невозмутимость неожиданно оставила незнакомца, и он, отсалютовав мечом, отвесил землянину поклон. — Я вас не узнал.
В следующее мгновение мужчина исчез, но его стальной голос из сумерек закончил разговор:
— Скажи спасибо змееносцу, Дихрон. Но через два дня долг должен быть уплачен полностью.
Повернувшись к волшебнику, Андрей не обнаружил на прежнем месте и оборванцев. «Дядя» стоял один и широко открытыми глазами смотрел на своего «племянника».
— Кто это был? Что ему надо? — нелегальный турист продолжал сжимать кинжал в руке.
— Вирлен, у тебя змея на голове.
Лишь после этих слов парень действительно ощутил некий дискомфорт в волосах и понял, откуда идет слабое свечение.
— Но она же не укусит? — Фетров потянулся свободной рукой к виску.
— Осторожней, племяш! Королевская гюрза может и не простить столь вольного обращения.
— Откуда она взялась?
— Наверное, в капюшон забралась, пока ты собирал скорлупу.
— И что мне теперь делать?
— Пойдем обратно. Королеву… хотя нет, судя по размерам, принцессу нужно вернуть обратно.
Однако у принцессы были другие планы. Стоило «родственникам» сделать пару шагов к Ущелью, как гюрза обвила шею землянина и зашипела ему прямо в подбородок. Бугорки над ее глазами действительно напоминали корону.
— Она меня сейчас задушит, — прошептал парень.
Столкнуться нос к носу со смертельно опасным существом, ощущая холод шершавой чешуи на своей шее, — тут у кого угодно душа устремится в пятки. Андрей замер, боясь лишний раз вздохнуть.
— Да не должна вроде, — утешил волшебник.
Змея чуть ослабила хватку, но продолжала неотрывно изучать испуганную физиономию пленника.
— А она об этом знает? — спросил Фетров.
— Сейчас выясним. Ты осторожно повернись спиной к Ущелью и сделай несколько шагов.
«Племянник» последовал совету «дядюшки», и гюрза действительно успокоилась. Она не спеша переползла на плечо и скрылась в капюшоне. Парень облегченно вздохнул.
— Ну и дела! — воскликнул Дихрон, — Видать, прав вархун. Ты действительно змееносец. Принцесса не хочет домой.
— Почему?
— Ей пришло время создать собственное королевство, а место для него искать тебе.
— Я не хочу. Что у меня, других дел нет?
— Будешь совмещать, племяш. Или умрешь. От королевской гюрзы не избавишься, пока она сама тебя не отпустит.
— Мне что, так ее и носить?
— Ничего не поделаешь, — развел руками волшебник.
— И ты еше мне говорил об удаче?!
— И сейчас повторю. Выжить после встречи с сумеречным вархуном — тут простого везенья мало. Нгунст к тебе явно благоволит.
— Нгунст, вархун, змееносец… Дядя, у меня голова кругом идет. Может, мы все-таки вернемся в город?
— Конечно, племяш. Да, кстати, помнишь, я говорил тебе о том, что Вирлен должен жаловаться, будто сутки не дотянул до синего заката?
— Да.
— Забудь. Теперь можешь всем смело говорить, что родился в год белого осьминога как раз во время синего заката. С завтрашнего дня ты — первый помощник чародея. Будь у меня титул, и ты бы мог называться гордым званием — ратор магира.
Почему-то столь стремительный карьерный рост новоявленного первого помощника не обрадовал.
Глава 5
ПОБЕГ
После всего что испытал Тич за этот день, оказаться в камере предварительного заключения было верхом издевательства судьбы над человеком. И тем не менее — вот они, серые стены, два решетчатых окна, такая же дверь и два десятка мужичков далеко не благовидной внешности, на фоне которых привратник выглядел белой вороной. И не только из-за цвета кителя.
«Как дежурному диспетчеру вообще могло прийти в голову, что я расстрелял сослуживцев? Первая же баллистическая экспертиза докажет абсурдность его слов. Неужели он заодно с налетчиками? Хорошо хоть следователь попался нормальный и обещал быстро разобраться. Завтра уже должны прислать результаты. Надеюсь, тогда с меня снимут подозрения. Правда, боюсь, как бы в психушку не отправили. Мне не поверили, что поле отключалось. Приборы не зафиксировали никаких признаков сбоя, камеры видеонаблюдения не показали ни одного пришельца, они вообще в это время почему-то снимали небо. Если среди обломков казармы не найдут трупы, сам начну сомневаться, что же я видел собственными глазами сегодня утром».
Развалины помещения были просканированы биометрическими излучателями, которые опять же ничего не определили. Это моментально поставило под сомнение рассказ Тича о схватке с выходцами из Жарзании. Как ни странно, больше никто из жителей Гудалана чужаков не видел. Не поступало пока заявлений и о пропаже девушек.
«Скорей бы завтрашний день. Эти стены меня просто душат. Да и сокамерники… Мои сослуживцы были не самой лучшей компанией, но по сравнению с этими… Прямо руки чешутся подправить им всем физиономии. Хотя нет, чешутся они, скорее всего, из-за порезов. Довольно слабое, но все же доказательство того, что я не накурился какой-нибудь дряни и все произошедшее мне не привиделось».
За полдня, проведенные в камере, парень морально устал до такой степени, что захотелось вырыть глубокую яму в полу и залечь на самое дно. Особенно раздражали разговоры на блатном сленге. Задержанные постоянно наскакивали друг на друга, претендуя на лидерство.
В каменном мешке десять на пятнадцать метров к вечеру набралось двадцать пять человек. Весь день, гремя ключами, двое стражников в коричневой форме то открывали двери и кого-то приводили, то кого-то уводили. Наконец хождение туда-сюда прекратилось, заключенных накормили ужином и оставили в покое.
Привратник устроился подальше от других, присев на пол неподалеку от двери. Он хотел собраться с мыслями и решить, как ему вести себя завтра. Слишком много странностей буквально оплели парня со всех сторон. И этот клубок следовало распутать как можно быстрее. Хотя бы для самого себя.
— Малец, не время дрыхнуть. С тобой побалакать хотят. — Грубый бас заставил задумавшегося парня открыть глаза.
Перед подмастерьем карху стояли трое: два мрачных крепыша ростом на голову выше Тича и улыбающийся коротышка с повязкой на глазу. Правда, улыбка больше напоминала оскал барракуды. Беседу начал одноглазый:
— Один уважаемый человек хочет твою шкурку, пацан, получить в подарок на день рождения. Он, можно сказать, всю жизнь мечтал примерить форму привратника. Мы тут с мужиками смекнули, что ты вроде хлопец неглупый, должен уважить достойного господина. Или мы ошиблись?
Коротышка во время разговора не переставал играть свинчаткой на резиновом шнурке. Круглый снаряд пролетал возле лица, едва не задевая нос рядового. Его явно провоцировали. Драка в камере могла серьезно ухудшить и без того шаткое положение Тича. Понимая это, парень постарался совладать с эмоциями. Одарив троицу ленивым взглядом, он молниеносным движением поймал шарик.
— Меняемся. Я тебе — китель, ты мне — игрушку. Надеюсь, ты не станешь жадничать ради ОЧЕНЬ хорошего человека? Или я ошибаюсь?
— Ты чего, пацан, не просекаешь ситуации? Да я… — Один из крепышей принялся демонстративно засучивать рукава.
— Спокойно, Лахар, — одернул громилу одноглазый. Он успел заметить многочисленные шрамы на ладонях привратника и испачканную кровью одежду. Человек с подобными отметинами мог представлять опасность. — Я согласен на сделку. Игрушка твоя.
— Забирай пиджачок. — Рядовой снял накинутый на плечи китель и бросил его коротышке.
Троица удалилась. Вскоре один из уголовников щеголял в новом одеянии, позванивая колокольчиками. Больше парня никто не беспокоил, и он, обняв колени руками, обессиленно закрыл глаза.
День действительно выдался очень тяжелый и абсолютно необъяснимый. За свои без малого двадцать семь лет такого с молодым человеком еще не случалось. Перед глазами до сих пор стояла картина падающей на голову потолочной плиты. В памяти всплыло чувство животного страха, сдавившего горло до такой степени, что вместо крика прозвучал какой-то хрип. А потом рядовой уже со стороны увидел столб пыли над рухнувшим зданием. Сначала он решил, что это его душа покинула тело и наблюдает за происходящим. Ощущения, а точнее их полное отсутствие, подтверждали его предположения, и если бы не кашель, вернувший дыхание человеку…
