Вращение временной оси - Ибикус
Никиту же больше интересовало мое возвращение и разговор с майором Анатолием Ильичем.
— А ведь версию твоего возвращения он тебе специально подсказал, — задумчиво сказал Никита. — Я думаю ты под колпаком… Ну, и я, соответственно, вместе с тобой. Не торопись забирать у Витьки свой рюкзак. Надо это провернуть как-нибудь незаметно. А не то конфискуют все.
— А как ты думаешь, почему Анна запретила мне приходить? То, что она замуж выходит, это ведь не причина. Можно не у нее останавливаться, да и вообще в Боровск не ездить?
— Ну, вот тут-то тайн нет, — с усмешкой ответил Никита. — Вспомни, как вы прощались? Как в дорогу тебя собрала, что сказала перед расставанием? Помнишь?
— Как не помнить. Нельзя, говорит, мне с тобой. Ну, никак нельзя.
— Беременна она, — со вздохом сказал Никита. — Мог бы догадаться.
— Чего? — вытаращился я. — Впрочем, возможно, но только не от меня. Я с ней полтора года, даже больше, ни-ни…
— Я же не говорю, что от тебя. Возможно от того поручика…
— Ну, ты сказанул. Тут по времени никак… Она полгода в средневековье была… Нет. Тогда при прощанье я бы уже заметил живот… Значит, тот хмырь…
— Какой хмырь? Ты про хмыря ничего не рассказывал, — заинтересовался Никита.
— Ну, замуж она собралась. Когда мы ехали в машине из Ельска в Боровск, сказала мне.
— Так и сказала: «Выхожу замуж за хмыря?» — ухмыльнулся Никита.
— Нет, просто сказала, что выходит замуж, а про хмыря я сам добавил.
— А она что?
— Сказала, что я ревную…
— А ты?
— Ну, ревную, и что!
— Тогда, я снимаю свое предположение о беременности…
— И что это меняет?
— Все меняет. Значит, есть нечто, которое воспрепятствует твоему возвращению. И последствия могут быть нехорошими.
— Последствия хорошими еще ни разу не были, — усмехнулся я.
— Ладно, — сказал Никита. — В этом сезоне мы уже никуда не пойдем, в любом случае, а потом видно будет.
Больше мы с Никитой мою одиссею не обсуждали. Да и что тут обсуждать. Рюкзак от Витьки я принесу. Теперь это не криминал. Продавать палатку и спальник я не собираюсь. Что я, дурак что ли? Такое оснащение в любом походе сгодится. А остальные ляльки, Анной подаренные, придется реализовать, раз уж учусь на дневном…
3
Август пролетел. Начался учебный семестр. Общеобразовательные дисциплины кончились, началась учеба по специальности, и я намеревался погрузиться в нее с головой. Начал добросовестно конспектировать лекции, и намеревался все проекты сдавать в срок, а если удастся, то и досрочно. Познакомился с группой, в которую меня вписали для продолжения учебы. Ну как познакомился…
С двумя парнями наладил контакт, с девочками просто здоровался, немного их было на этой специальности, в три раза меньше, чем парней, и это понятно. Со старостой пришлось подружиться, не потому, что я собирался прогуливать, просто староста имеет больше информации о разных закулисных делах на факультете и в группе. У комсорга встал на учет. А как же! Все честь по чести, до 28 лет я комсомолец, со всеми вытекающими обязанностями: комсомольские собрания, субботники, ну и еще, что партия прикажет, а комсомол ответит: «есть!» В профсоюзе тоже, естественно, отметился. Хотя, во время учебы, профсоюз студентов, это нечто непонятное… Но ведь должен быть треугольник группы: комсорг, профорг и староста. Ведь двухугольников не бывает… Но меня в этом треугольнике профорг заинтересовала, как девушка. Очень красивая была девушка… Высокая голубоглазая брюнетка с очень развитой фигурой. Хотя в девятнадцать лет у любой девушки фигура хороша, но тут было нечто особенное, что и описанию не поддается.
Я, буквально, с первого дня заметил, что пользуюсь у женского пола популярностью. Сначала отнес это к своему возрасту, девушки любят парней постарше, к своему поколению они относятся с некоторой доле снисходительности. Потом, я понял, что в моей популярности не последнюю роль играет шрам на лице. Это тоже, понятно, придает загадочности. Значит, парень где-то побывал и кое-что повидал. Ну, а потом выяснилось, что пошли слухи о моем загадочном исчезновении, а потом, не менее загадочном, появлении.
Но при этом мои дальнейшие приключения еще не начались. А начались они через две недели учебы, когда в нашей группе появилась еще одна девушка, но на этот раз очень хорошо мне знакомая. Ольга Сосновская, вот так-то!
— Какими судьбами? — спросил я ее при первой встрече.
— Учусь я здесь, Максик! — ответила она, лучезарно улыбаясь и даже язык показала, увидев мою изумленную физиономию.
— Ты же в медицинский поступала! — удивился я. — Неужели провалила? — добавил с некоторым злорадством.
— Не важно, куда я поступала, — насмешливо ответила она, — а вот учусь я здесь!
«Как интересно, — подумал я. — Спустя три недели после начала семестра объявилась девица, которая слишком много обо мне знает. Однако знает далеко не все. И это наводит на размышления. Но неужели полковник Сосновский сделал из своей дочери агента, при этом наплевав на ее медицинскую карьеру? Да нет, такого быть просто не может». И я без труда в этом убедился, узнав у своих товарищей, что Ольга учится в этой группе с первого курса, а опоздала на три недели, поскольку ездила по путевке в какую-то заграницу, а проще говоря, за бугор, для расширения кругозора…
— Ну, передавай Мальвине привет от меня, — сказал я, чтоб закончить беседу.
— Очень нужен ей твой привет! — ответила она. — Теперь моя сестра замужняя дама… Хотя… Если твой привет материальный….
— Нет, виртуальный, — ответил я, ввернув слышанное недавно слово.
Учеба моя продолжалась обычным путем. Хотя в группе ситуация была странная. С одной стороны меня явно не просто так определили туда, где учится Ольга Сосновская. Не верю в такие совпадения. Наверняка теперь под надзором. Но с другой
