Александр Ищук - Спецгруппа «Нечисть»

«Вот только шпионов мне для полного счастья и не хватало», — возникла в голове мысль. Я думал, на уголовщине будут вязать… А шпионаж — это пожизненный расстрел, без права переписки…

— Лейтенант, — вернул меня в реальность следователь, — вы будете сотрудничать со следствием?

— Кто? Я?! Конечно!!! — Я включил дурака.

Следователь недоверчиво посмотрел на меня: видимо, ожидал другой реакции.

— Что вы можете показать по данному делу?

— Все!!!

— Что «все»?! — не понял следователь.

— Могу показать все! — жизнерадостно заверил его я.

— А что вы знаете о вышеупомянутом деле?

— Что какой-то козел при штабе за бабосы или за печенюшки с вареньем сливал проклятым буржуинам секреты секретные…

— Прекратите паясничать!!! — завизжал Солодянкин. Вот только неубедительно завизжал. Казенно как-то…

— Статус?!! — завизжал я в ответ.

— Какой статус? — чуть спокойнее переспросил он.

— Не какой, а чей, — еще спокойнее ответил я.

— Чей? — ровным голосом спросил он.

— Мой.

— Не понимаю.

— Мой процессуальный статус, — пояснил я. — Кто я? Свидетель? Подозреваемый? Обвиняемый? Или, не дай Бог, потерпевший?

— Э-э-э… — замялся следователь. — Вы будете допрошены в качестве свидетеля.

Я молча смотрел на него. Он тоже молчал. Но смотрел он не на меня, а чуть выше и левее. Я обернулся. За спиной не было ни окна, ни зеркала, только обшарпанная стена. Тем не менее ощущение, что за моей спиной сидит суфлер, который руководит капитаном, у меня возникло.

Следователь начал допрос:

— Фамилия, имя, отчество, дата и место рождения?

Я ответил. Прогнав меня по анкетным данным, он вдруг предложил:

— Расскажите о вашем последнем задании.

— Что, простите, рассказать? — Я не ожидал такого перехода.

— Что вы и ваша группа делали на последнем задании?

— А категория допуска к секретам секретным у вас какая? — ответил я вопросом на вопрос.

— Лейтенант, я бы на вашем месте не строил из себя умника. Глядишь, штрафбатом бы и отделались.

— Наконец пошли угрозы!!!

— Это не угрозы. Это предупреждение.

— Ну-ну, мера прокурорского реагирования… Гражданин следователь, — не дав ему и рта открыть, продолжил я, — перед тем как сделать процессуальное заявление, я бы хотел обрисовать картину, которая у меня сложилась.

— Извольте, — усмехнулся он.

— Думается мне, дело про предателя-офицера, если оно вообще существует, — это предлог. Люди, которые за вами стоят, желают проверить уровень моей моральной устойчивости или, что еще хуже, пытаются склонить к некому сотрудничеству. Так вот, поспешу вас заверить, что «стучать» не собираюсь. У нас за это можно и финку под лопатку поймать. Так что, — я повернулся к стене, на которую поглядывал следователь, — облезлую культяпку вам промеж глаз, а не меня в качестве информатора.

— Лейтенант, с кем вы общаетесь? Я тут, — ехидненько заметил следователь.

— Да так, «вьетнамский синдром» открылся, — озадачил я его.

— Вы будете говорить?

— Все, начальник, — ответил я, — я в несознанке. Веди меня в камеру, там баланду скоро принесут.

Капитан снова поглядел на загадочную стену и «обрадовал»:

— Пыток не боитесь?

— Конечно, боюсь.

— Так, может, будете сотрудничать?

— А может, вам отправиться в пеший эротический тур?

— Напрасно, напрасно. Конвой!

Вошел конвоир.

— В шестнадцатую его.

— Так точно. Трофимов, на выход.

В коридоре конвоир меня «порадовал»:

— Ну, что, довыпендривался? В пыточную тебя приказано.

— Веди давай.

В шестнадцатой меня ожидала картина маслом: на полу лицом вниз, лежало тело офицера. Судя по неподвижности тела и крови вокруг, оно подвергалось многочисленным побоям. Помимо тела, в комнате находились еще трое. Все трое плотного телосложения, в расстегнутых форменных рубахах. Руки в крови. По локоть. Буквально.

— Принимайте свежее «мясо», — сообщил им конвоир и закрыл за мной дверь.

И снова меня посетило ощущение нереальности происходящего. От лежащего тела столько крови быть не может, форма офицера запятнана лишь в «нужных» местах, руки «палачей» испачканы слишком картинно, а на обуви нет следов крови. В общем, бутафория.

— Здорово, бычье, — поприветствовал я присутствующих, — меня к вам на помощь прислали.

Я повернулся, закрыл засов камеры изнутри, чем вызвал возглас протеста со стороны бычья, и достал нож.

— Эй, ты чего?! — удивленно раздалось из угла.

— Этот, что ли, Родину не любит? — спросил я, указав рукой на лежащее тело. — Ну, ничего, сейчас он заговорит.

Я подошел к лежащему офицеру и со всей дури пяткой ударил в район коленного сустава. Ботинки у меня тяжелые, удары хорошо поставлены, хруст раздался чуть раньше, чем лежащий заорал. Хорошая реакция для человека без сознания… Лежащий попытался перевернуться, но я навернул ему в ребра ногой, и он снова прилег. Тем временем тройка быков вышла из ступора и начала неуверенно двигаться ко мне.

— Назад, петушня, — махнул я в их сторону ножом. И еще раз зарядил лежащему по ребрам. Он снова закричал.

— Старлей, ты чего? — попытался наладить со мной диалог один из быков.

— Вам, мозгоклюям, помогаю, — ответил я. — Вы же не справляетесь. Еще чуть-чуть — и он признается, что убил Кеннеди!

— Отойди от него, придурок, — потребовал тот же бык.

— Ты за базаром-то следи, козленыш, — посоветовал я, — а то сейчас рядом ляжешь.

— Мужики, по ходу, он бешеный, — сделал вывод кто-то из быков. — Вяжи его, а то действительно всех порежет.

Они двинулись на меня. Я отошел к двери, чуть подпустил их, а потом, заорав дурным голосом, прыгнул в сторону самого быстрого. Нож в моей руке отвлек внимание противника, поэтому удар ногой в голову он пропустил. Пропустил и прилег рядом с офицером. Я сделал шаг вперед, и нападающие оказались на одной линии, мешая друг другу, чем я и поспешил воспользоваться. В очередной раз, отвлекая внимание ножом, навернул противнику в колено. Противник подсел на поврежденную конечность. Последний из нападавших уже вышел на «оперативный простор» и бросился мне в ноги. Видимо, борец. Странно, что он забыл про нож. Я резко сместился в сторону, и противник пролетел мимо меня. Мимо меня, но не мимо стены. Парнем он оказался крепким. Несмотря на удар головой, попытался встать, но я подскочил к нему и ударил рукой в затылок. Два ноль в мою пользу. Я развернулся к третьему. Третий не стал ждать продолжения «банкета» и заорал:

— Конвой, тревога!!! Задержанный напал на сотрудников!!!