Мажор в школе магии 3 - Сергей Леонидович Орлов
Так что озвученная история выглядела правдиво. Осталось только понять, кто именно отделал Прасковью и почему она позвала именно меня. Хотя сказанное ей слово «фиалка» само собой отбрасывало большую часть вопросов.
Но когда мы забежали в помещение, все вопросы резко улетучились, так как перед глазами возникла удивительная картина: посреди комнаты, спиной ко мне, действительно стояла Прасковья. Девушка была полностью обнажена, а ее порванное платье валялось у входа.
На ее теле кровоточили порезы, с которыми отчаянно пытался справиться местный лекарь. Он осторожно колдовал над каждой ранкой, вытягивая оттуда черную материю проклятия. И как только это происходило, порез практически сразу затягивался, демонстрируя нечеловеческую регенерацию.
— Сейчас, любимая, потерпи немножко. — приговаривал лекарь, развеивая очередную черную субстанцию. — Еще чуть-чуть… сейчас закончу…
Говорил он с придыханием, словно действительно обращался к горячо любимой женщине. Одна рука работает палочкой, а вторая с трепетом прикасается к упругой попке, на которой не было ни единого ранения.
Второй охранник тоже находился здесь. Только не на своем стуле, а у ног Прасковьи. Он самозабвенно целовал ее пальчики и, кажется, не мог оторваться от этого процесса.
— Это что за херня⁈ — выпалил я, не понимая, что тут вообще происходит.
Из-за спины неожиданно послышался восхищенный голос второго охранника.
— Богиня… я иду… — он прошел мимо, не забыв хорошенько толкнуть меня плечом, и, словно зомбированный, направился к Прасковье.
Сама Самарина повернула голову в мою сторону и поманила пальцем. Несмотря на большое количество потерянной крови, выглядела она вполне себе бодро и даже сексуально. Ума не приложу, почему при взгляде на нее в мыслях возникло именно это слово. Это же ненормально… неестественно.
Тут она полностью повернулась и я наконец смог рассмотреть ее глаза. Они были другими! Зрачки в виде двух черных сердец, обливающихся кровью… Суккуб, мать ее за хвост!!!
Я сделал шаг назад, но Прасковья резко взмахнула рукой, и дверь за моей спиной захлопнулась. А вот это совсем не человеческое колдовство, а значит моя знакомая полностью утратила контроль над своим телом. Паршиво. Очень паршиво! Прежде я никогда не сталкивался с суккубами, но выражение «затрахать до смерти» возникло именно после общения с ними.
Не спорю, умереть такой смертью очень заманчиво, но я пока на тот свет не собираюсь.
— Какой милый мальчик, — голос Самариной изменился: он стал более нежным, игривым и притягательным. Хотелось забыть обо всех делах и часами ее слушать. — Подойди, чего же ты стоишь…
Она медленно провела рукой по своей груди, затем сжала сосок и повела руку ниже. Молодой стражник, стоявший на коленях у её ног, не смог выдержать напора такой мощной ауры. Он рухнул на пол и затрясся всем телом, а из его рта пошла пена.
Несмотря на внешнюю невозмутимость, я с трудом удерживал контроль над своим телом. Помогли долгие годы взаимодействия с аурой Аббадона.
— Отпусти их… — слова звучали глухо, словно их говорил кто-то другой.
Прасковья звонко хихикнула и медленно покачала головой.
— Не просто милый, но и интересный. — Она вытянула руку вперед, а над ее ладонью полыхнуло розовое пламя. — Подойти, мальчик… ближе…
Я стиснул зубы, но с места все же не сдвинулся.
— Как ты захватила ее тело? У вас контракт?
Мой отказ словно обжег растерявшегося суккуба. Она развеяла пламя и обиженно надула губки.
— Способная молодежь пошла… — женщина посмотрела по сторонам и спросила: — А где мы находимся?
— Отвечай на мои вопросы, демон! — с нажимом потребовал я. — Иначе вместо договора тебя отправят на перерождение! Это я тебе обещаю.
Суккубы и Инкубы были известны своим относительно миролюбивым настроем. Они захватывали тела людей только с одной целью — в полной мере насладиться всеми прелестями человеческой жизни. Алкоголь, разврат, курительные травы… эти демоны ценили каждую секунду, проведенную в чужом мире.
Находясь в человеческом теле, они практически не убивали. Только если сильно увлекались, ломая подчиненную жертву своей сокрушительной демонической аурой. Именно поэтому, когда на них выходили Демоноборцы, суккубам и инкубам позволялось заключить договор с новым владельцем. Если такой находился, конечно. А он всегда находился, ибо обладать нечеловеческой притягательностью хотел каждый.
Теперь понятно, каким образом Прасковья добилась своей репутации. И ведь держала это в секрете, зараза, даже дед, вроде как, не знал о заключенном с суккубом контракте.
— А если отвечу на вопросы, отпустишь? — ласково спросила Прасковья.
— Посмотрим.
Девушка наигранно вздохнула.
— Ну ладно. Убивать я все равно никого не собиралась, так что могу немного поболтать. Особенно когда собеседник такой… соблазнительный.
Сказав это, она эротично облизнула губы язычком и элегантно махнула ручкой, из-за чего молодой охранник положил голову на пол и уснул.
— Как тебя зовут?
— Ишь какой шустрый! Такие интимные вопросы задаешь… Но ничего, я не скрытная. Меня зовут Наама, сладкий. Приятно познакомиться!
— А мне не очень, — сухо ответил я. — Когда вы заключили контракт?
— Ммммм… дай подумать. Лет двенадцать назад…
Отлично. Чем дольше длится контракт, тем сильнее связь между демоном и человеком. А это значит, что у Прасковьи есть около суток, чтобы вернуть контроль над телом. Сама она этого сделать не сможет, но для хорошего Демоноборца это дело двадцати минут. Нужно провести ритуал изгнания и тогда все будет в порядке.
— Почему ты захватила ее тело? Неужели человеческие развлечения интересуют тебя больше, чем накопление силы?
— Потому что эта дуреха была при смерти, а мне совсем не хотелось уходить на перерождение. Разве меня можно винить за желание жить? — Она запустила пальцы в волосы лекаря, от чего тот чуть экстаз не словил. Чем вызвал очередной смешок суккуба.
— Она останется жить, обещаю. Так что верни все обратно, мне надо с ней поговорить.
Прасковья сделала вид, что задумалась. Она постучала пальчиком по губкам, после чего игриво хихикнула и отрицательно покачала головой.
— И зачем мне это делать? Я уже здесь. Прасковья в другом мире… не вижу смысла ничего менять.
— Ты меня, похоже, не расслышала! Не будешь слушаться — тебя отправят
