Барон Дубов - Сергей Витальевич Карелин
— Простите, что заняла ваше купе, — продолжала Василиса, а я просто смотрел на неё, не зная, что сказать. Передо мной извинялась княжна!
— Других мест не было, а с моей… особенностью я доставляю попутчикам… апчхи! неудобства. Ой, вам должно быть холодно! Мне точно холодно, но я привыкла… апчхи!
Княжна шмыгнула носом и виновато улыбнулась. Её родителям нужно пожать руки. Воспитать княжну такой скромницей? Легче поезд на полном ходу остановить.
— Что вы, Ваша Светлость, мне просто свежо.
Но она меня уже не слушала, вскочила со своего места и наклонилась к лежащему рядом большому чемодану. А мне вдруг стало очень жарко. Шерстяные гетры доходили до самой попки, а дальше… не было ничего, кроме ярко-голубых трусиков и, кажется, с начёсом! Они выглядывали из-под короткой юбки. Хорошо, что я поел, и кровь, в основном, возле желудка.
— Вот! Возьмите! — она протянула мне меховую жилетку. — Я сама её сшила для отца, но вам тоже будет впору.
Боже, кто тогда её отец? Белый медведь?
Но отказаться от подарка княжны я просто не имел права, поэтому взял и надел жилетку. Шерсть оказалась на удивление мягкой и тёплой. Только деревянные чопики, которые были вместо пуговиц, не застёгивались на моей груди. Что ж, видимо, её отец, всё же, немного меньше меня в размерах. Какое облегчение.
Княжна засмеялась, глядя на мои потуги застегнуть жилетку. В улыбке её нежные губы приоткрылись и обнажили жемчужные зубки. В ответ я и сам заулыбался, а потом и засмеялся.
— Вам очень идёт, барон… А знаете, что? Давайте без титулов… Коля?
С одной стороны её стремление подружиться со мной очень льстило, но с другой, если княжна будет столь фамильярна с безродным байстрюком, то другие дворяне могут счесть это за оскорбление. А там дуэль за дуэлью… Да и я страсть как не люблю их. Поэтому попробовал возразить.
— Княжна, Ваша Светлость, я думаю, с моей стороны это будет высшей наглостью.
Она встряхнула волосами. Длинными, собранными в два тугих хвоста и протянувшимися примерно до попы, которую я случайно успел заценить, когда она нагибалась. Ух, до сих пор перед глазами стоит! И хорошо, что только там!
— Нет! Позвольте, Николай! Лучше тёплая… апчхи! беседа, чем… холодный этикет, — она обвела руками купе. Я только сейчас заметил, что большую часть мебели покрывает иней. На окне мороз нарисовал причудливые узоры.
Я пожал плечами. Желание княжны, особенно столь симпатичной — закон. На «ты» так на «ты». Разберусь как-нибудь с дуэлями.
— Значит это из-за твоей способности тебе пришлось искать пустое купе?
— В моей семье все, кроме меня, легко контролируют свой Инсект, а вот я не могу. Чуть не убила свою мать при родах, она еле выжила. Так что меня старательно избегают все, кроме родителей и няньки.
Я откинулся на стуле, и он жалобно заскрипел.
— Мне б такой дар… — произнёс мечтательно.
Тогда бы меня все оставили в покое, и я предался бы блуду и пьянству. Ха-ха, нет! Я тогда занимался своей любимой рыбалкой.. Люблю зимнюю рыбалку, когда вокруг только снег и лёд. Но, видимо, Василисе это претит. Что ж, жизнь несправедлива.
Княжна вдруг прищурилась, глядя на меня.
— Ах так? Думаешь, смог бы жить с моим?
Она встала и в два широких шага подошла ко мне. Ну как, широких. Роста она была небольшого, мне где-то по грудь или даже меньше. Так что для неё шаги оказались действительно широкими. Василиса села рядом и положила руку на колено. От её кожи шёл нестерпимый холод, который я чувствовал даже сквозь штаны. Нестерпимый для обычного человека. А для меня будто прикосновение холодной ложки к синяку. Приятно.
Я нарочито пожал плечами. Если Вася хочет меня испытать, пусть постарается.
— Свежо.
— А если так?
Ее ладонь легла мне на грудь, и волоски рядом с её рукой принялись медленно подниматься. Прохладно, но не более того.
— Ого! Как быстро оно бьётся! И как тепло…
Ещё бы! Не каждый день княжна без всякого смущения щупает мои мышцы.
А она щупала, видимо, пыталась найти слабое место. Её пальчики были тонкими, нежными и холодными. Хорошо, что она вниз не смотрит. И я тоже стараюсь не смотреть, чтобы себя не выдать. А сердце колотится, отчего становится только жарче.
— Ой! — она оторвала руку от груди и густо покраснела. Даже иней слегка растаял на веках. Похоже, до неё дошёл пикантный подтекст ситуации.
— И совсем не холодно? — видимо, она, всё же, решила уточнить очевидное.
— Не-а!
Василиса поджала губы и стрельнула в меня глазами. Ох, не к добру это.
— А если так? — она скинула шарф, кофту и осталась в одном лифчике. Шерстяном, кстати. Грудь у неё была небольшая, размера второго, но очень правильной формы и потому красивая. И вдруг Вася бросилась на мою!
— Тё-ё-ёплый… — простонала княжна почти в экстазе. Она попыталась меня обнять, но длины её рук хватило только обхватить мои рёбра. — Мя-я-ягкий…
Меня просто парализовало. Я не знал, что делать. Ну не скидывать же с себя целую княжну? К тому же, её дыхание весьма приятно щекотало кожу, и потом её грудь так упиралась мне в живот… Так, стоп, она что, трётся об меня? Ощущение такое, будто мне на грудь положили ледышку, которая не тает.
— Наконец-то я не мёрзну… даже чихнуть не хочется! — Вася взглянула на меня снизу вверх, а в её глазах читалось неподдельное счастье.
Да что ж делать-то? А если нас кто-то увидит?
Хлопнула дверь купе, и скрипучий голос потребовал:
— А ну убрал от неё руки!
Окрик оказался столь резким, что я рефлекторно спрятал руки за спину. Просто на всякий случай. Хотя вообще никуда их не тянул!
В дверях стояла закутанная в несколько плотных шуб женщина неопределённого возраста. Неопределённого, потому что лицо скрывали меховая шапка и шарф. Только глаза злобно сверкали, глядя на меня. В руке, как ни странно, дамская сумочка, которая явно не шла к зимнему облику гостьи.
— Княжна, вы в порядке?
— Всё хорошо, Тамара Петровна, — с явным разочарованием протянула девушка, отлипая от моей груди и одеваясь обратно. — Мы просто беседовали с Николаем.
— Ах уже Николай? — нянька вразвалочку, как пингвин, пошла ко мне. —
