Дурная кровь - Андрей Никонов
Он достал из чемоданчика сканер, прицепил его к браслету и подключил Веласкеса к своему диагносту – маленькой серой коробочке с двумя огоньками, зелёным и оранжевым, они весело перемигивались, словно решая меж собой, жив клиент или мёртв.
– А когда женюсь, ещё дороже? – предположил Павел.
– Видишь, ты уже готов к семейной жизни, – маг-инспектор постучал по коробочке пальцем, но видимого эффекта это не возымело. – Как тебя угораздило сюда попасть? Как ты вообще мог позволить, чтобы в тебя попали? Павел, я разочарован, с твоими результатами, настоящими результатами, ты должен был вычислить стрелка ещё до того, как тот что-то задумал. Так, вроде ничего особо серьёзного не вижу, нарушений нет. Ты ведь тестировался в августе?
– Да.
– Помню, полная программа, – Тим подмигнул Веласкесу. – Значит, следующий короткий тест должен быть в сентябре, но поскольку тебя подстрелили и результаты могут быть с погрешностью, я, пожалуй, сдвину его ещё месяца на три. На конец января следующего года.
Павел благодарно кивнул. Одиннадцать месяцев относительной свободы его пока что вполне устраивали. А потом, на Свободных землях, он постарается, чтобы Служба его не достала.
– Отторжение проходит нормально, пробный имплант я тебе ставить не буду, зря только ценный продукт расходовать. Шварц сказал, что тебе нужно здесь ещё полежать, но я со своей стороны необходимости в этом не вижу, если считаешь, что нечего такому молодому и прыткому юноше делать в больнице, можешь отправляться домой, визу я поставил, через две минуты выписка придёт к тебе на телефон. И ещё, – тут Мелендес постарался придать лицу серьёзное выражение, – к нам в Службу уже поступил запрос из полиции, помни, что ты – маг, и усиленный допрос они могут вести только в присутствии мага-инспектора, то есть меня. Так и говори, если прицепятся. Адвокат у тебя есть?
– Да, Ломакс. Отличный парень.
– Не знаю такого, но, если понадобится, порекомендую своего. Не ты первый из наших, кто влипает в неприятности, точнее говоря, все влипают рано или поздно. Остаёшься или уходишь?
– Ухожу, – решил Павел. – Тут хорошо, но дома лучше.
– Тебя подвезти, или сам доберёшься?
– Сам, спасибо, байк уже доставили.
– Отлично. Ты же понимаешь, что я из вежливости спросил? – Тим подмигнул, поднялся, складывая планшет. – Не забудь, что я сказал про полицию, не болтай языком попусту.
* * *
– В очередь, – сержант Фрэнк Уэст только усмехнулся, когда Волкова потребовала немедленно допросить Веласкеса, – нашего стрелка хотят видеть все, начиная от капитанов, только у этого парня такой адвокат, что им придётся очень постараться. Стейси, ты, когда начинаешь дружить с головой, становишься неплохим детективом, но происходит это всё реже и реже. Торрос уже звонил мне и приказал держать тебя на коротком поводке. Знаешь, что это значит?
– Сержант!
– Это значит, что ты занимаешься своим подопечным, которого ты вписала в карточку, и только им. Если я замечу, что ты просто приблизилась к другим жертвам, даже случайно, ты будешь патрулировать движение на Каменном шоссе. Что ты стоишь? Езжай к этому Лещинскому в больницу Винсента, узнай у него всё, что он видел и не видел, и не забудь включить камеру.
Настя усилием воли подавила раздражение и почти спокойно уселась в седло мотоцикла, не спеша надела шлем, подключила к нему полицейский канал. Вовремя, пришёл очередной документ по открытому делу, Волкова ехидно улыбнулась, когда его прочитала. Адвокат у Веласкеса точно был не промах, он умудрился за утро получить временный судебный запрет на допрос подопечного на период восстановления. Запрет выписал судья из Ньюпорта, где Веласкес, оказывается, жил всё это время.
– Вот ведь гадёныш, – сказала Настя ласково. – Так им, наподдай.
Алекс Лещинский был обычным сертифицированным маклером из Модены, в Нижний город он переехал в октябре прошлого года и жил в пятой секции двухэтажного кондо на улице Семи Платанов. Обитателями кондо были люди разных профессий, от инженеров до отставных полицейских, уровень достатка у них был примерно одинаков и совсем не соответствовал уровню успешного бизнесмена. Это значило, что либо Лещинский маклером был так себе, либо доходы свои скрывал.
Со слов Алекса, он заходил к своему клиенту, работавшему в мэрии, машину оставил на стоянке за периметром центральной площади и как раз к ней направлялся. Никого из убитых и раненых он не знал, не знал и убийцу – у Лещинского было время подумать, лицо Кевина Баума транслировали со вчерашнего дня по всем каналам. Враги у маклера были, кто-то потерял деньги на сделке, суммы небольшие, но обидные, кто-то недостаточно заработал, но все они, по его словам, максимум, что могли сделать, так это облить машину краской или подложить дохлую мышь под коврик. А вот нанять киллера, и чтобы он при этом ещё шестерых пристрелил – тут Лещинский был уверен на сто процентов, эти враги не пойдут на такое из жадности. Зачем тратиться, если вложенные деньги уже потеряны, и мертвец их ни за что не вернёт. Из Модены в столицу он переехал, когда понял, что большая часть клиентов живёт здесь, а личное общение, даже при всех преимуществах удалённой связи, всегда приносит больше выгоды. Работу свою маклер любил, но без фанатизма, женат не был, детьми не обзавёлся, жизнь свою считал тихой и размеренной, соседи, кстати, это подтвердили.
Лещинский производил впечатление человека открытого и честного, а значит, по опыту Волковой, врал, наверняка был у него тайный порок или грешок за душой. Может быть, кто-то потерял деньги и выбросился из окна, как неопознанная женщина в прошлом году, или вложился в недвижимость, а получил котлован в комплекте с судебным запретом на месте дома. Официальные сделки Лещинского проверить было нетрудно; она получила полицейский ордер и сразу запросила Торговый департамент, оставались теневые, в которых вполне могли участвовать криминальные кланы. Этими сделками занималось Бюро, оно через своих осведомителей и аналитиков получало данные по возможной передаче средств.
Ответ от Торгового департамента пришёл через двадцать минут после того, как они с Алексом расстались. Волкова даже кофе допить толком не успела, отламывая вилкой кусочки от персикового пирога, прогнала список через программу-анализатор. Замерла.
Клиентами Алекса Лещинского были Дэвид и Стелла Марковиц, Дело Дэвида Марковица, журналиста, которого убили в прошлом году, зашло в тупик, но до сих пор закрыто не было, и в этом убийстве совершенно точно был замешан Веласкес.
* * *
В ста километрах от Акапулько, на Свободных территориях, прямо на берегу океана, возле одноэтажного бунгало в гамаке лежала молодая
