Нэй. Демоны наших душ - Вадим Альфредович Вятсон
Кого? Правильно! К ночным кошкам, конечно же, которые должны были дежурить постоянно на крыше самого дома дядюшки Отоя.
Ну, так было задумано. Но как уже было сказано, уже давно не работало. На дядюшку Отоя нападать никто не собирался. Был он в Ночной гильдии личностью известной и авторитетной, его боялись, в какой-то мере уважали. И если он участвовал в каких-нибудь разборках, то умело и всегда правильно выбирал сторону, которую следовало бы поддержать.
Впрочем, по крышам лазить многим удовольствия не доставляло.
В отличие от Нэя.
Он любил камень и любил крыши Аркета. Поэтому крыши и стены домов рядом с приютом, где он жил, успел досконально изучить. Каждый кирпичик, каждую раму, каждый плющ. Поэтому знал, где лучший путь, где лучше забраться, куда следует ногу ставить, где рукой цепляться или где специальный штырь вставлен, на который можно надежно опереться, чтобы не упасть, а куда лучше вообще не лезть, чтобы не сорваться вниз. Ну а лучше всего по плющам, которых с закрытой стороны домов росло огромное количество. Даже рубить их перестали, хотя многие за долгие годы, если не столетия, достигали своими отростками крыш, нарушая так уважаемую когда-то безопасность.
И знал, конечно, где находятся лежки дежурных, которые должны постоянно находиться на крышах, как приюта, так и других близлежащих домов.
Следить. Смотреть. Знать.
Должны находиться, но…
В последнее время их было легче найти в кабаках, чем на крышах.
Расслабились все как-то…
Так что забрался на крышу Нэй быстро и без звуков. По плющу любимому. Крепкому и мощному, и всеми забытому, потому что на крыше приюта, как хозяин расположился своими ветвями. Можно было и по стене, но выглядела она как-то сыровато. Поэтому плющ и выбрал. Боялся ли упасть? Он даже не задумался об этом! Просто забрался и все тут.
Зачем?
Ну, была одна мысль, тоже в боевой операции не описанная.
Но чтобы осуществить эту мысль в желаемое, пришлось немного подождать.
Потому что дядюшка Отой не спал…
Нет, он не собирался его убивать, хотя желание такое мгновение было в его голове. Но дядюшка обладал неимоверной силой, куда против него четырнадцатилетнему пареньку!
Нэй хотел ему просто подарок преподнести. Сюрприз, так сказать. Дядюшка Отой не раз говорил, что не любит сюрпризы, ну вот Нэй и решил его обрадовать. И тоже по собственной инициативе.
Ну да главное, чтобы не поймали…
Впрочем, он не собирался вламываться в кабинет дядюшки, когда там куча народу. Можно ведь подождать. Ведь дядюшка Отой так и не изменил своим привычкам…
Правда, привычки его были мерзкими. Любил он устраивать оргии с детьми из своего приюта. Любого пола и почти любого возраста.
И Нэй хотел сюда вернуться?
Нет. Его сия участь миновала. Он никогда не был участником этих привычек своего бывшего хозяина. Его талант был выше желания, хотя как-то дядюшка Отой сказал ему, что не будь Нэй столь ловок с кошельками, обязательно приволок бы его смазливую мордашку…
Странно, конечно. А почему не выкупили тогда, если он был так ловок?
Нэй еще не все вспомнил. Но суд, да, из памяти выплыл. А вот дальше почти все как в тумане. Непонятно и то, как он вообще оказался в горе. Что он там забыл и откуда шел?
Так. Плач прекратился, а смех и похрюкивание дядюшки Отоя стали наиболее мерзкими. Сейчас отдых продолжится, но уже не здесь, а в бассейне, точнее, в огромном корыте, где дядюшка любил принимать горячие целебные ванны. И снова не один.
Ну а в комнате, рядом с окном, в которой Нэй и лежал, станет тихо.
Нэй подошел к краю крыши, выгнулся и заглянул в комнату. Полумрак и никого. Хорошо. Остальное, как говорится, дело умения. Ногу поставь, и ты уже в комнате. Даже не нужно бояться, что рамы закрыты, потому что они всегда были нараспашку! И днем, и ночью, и летом, и зимой. Неизменная привычка дядюшки Отоя – это всегда открытые окна.
Вот же! Металлический слив вдруг издал предательский скрип, прогнувшись под весом мальчишки. Нэй замер, но уже и так было понятно, что скрип ушел в пустоту, никто не прибежит, но это не означало, что можно расслабиться. Так что остальной путь Нэй проделал особенно аккуратно. Ему совершенно не хотелось оказаться в объятьях дядюшки Отоя или кого-нибудь из его помощников.
Но вот он и в комнате.
Все как обычно.
Духота, даже с открытыми окнами, и печь, раскаленная добела. Огромная.
Огромный стол. Огромная разобранная и разбросанная по всей комнате кровать с множеством подушек. И сундук, огромный, в левом от окна углу.
О! Открытый!
Но бежать к нему сломя голову Нэй не стал. Сначала сюрприз. Вытащил из-за пазухи продолговатый сверток, принюхался к нему, удовлетворенно хмыкнул и, улыбнувшись, положил на стол. И уже затем подошел к сундуку.
Почти сразу нашел свой кошель. Кошель будущего, как любил говорить дядюшка Отой, обещая отдать его в день шестнадцатилетия. У каждого воспитанника приюта был такой кошель. И каждый знал свое будущее, чуть ли не с пеленок! Разбуди! Покажет! Рисунки на кошельках были разные, и каждый помнил свой рисунок наизусть. Впрочем, в сундуке было все еще проще. Каждая ячейка, в которой находился определенный кошелек, была именной. Удивительно было читать имена. Но Нэй читал! Научился читать! Учитель научил, не удивился, что тот не знает грамоту, но тут же взял и научил!
